- Лер, давай откроем. Иначе твой парень сейчас начнет дверь выносить.
- Он не мой парень.
- Тем более. Я займусь утренней пробежкой, а ты поговори с парнем.
Дима отворяет дверь и радушно приветствует Смирнова.
- Утро доброе!
- Не могу ответить тем же, - раздаётся голос Савелия из открытой двери, - где Лера?
- Прячется. Ты в прятки любишь играть?
Я возмущённо фыркаю и делаю шаг к двери.
Савелий молча оглядывает меня с головы до пят и снова смотрит на Постоева.
- Я люблю играть главные роли, длиннорукий. Второстепенную осилишь?
- Я откажусь от этих проб, мальчик. Думал, что вчера мы этот вопрос закрыли.
Мужчины несколько секунд смотрят друг другу в глаза, а потом Дима громко заявляет.
- Не буду вам мешать тогда, меня ждет утренняя пробежка.
Пропуская в квартиру Савелия, друг быстро выходит и прикрывает за собой дверь.
- Привет, - шёпотом говорит Смирнов и я сразу замечаю некоторые изменения в обычно безупречной внешности парня.
Сегодня Сава был бледен, под глазами залегли темные круги, а ещё его взгляд словно выцвел за ночь. Он был, как никогда, серьёзен и собран. Его темная водолазка была сильно помята, а джинсы выглядели так, словно их только что вытащили из центрифуги. Скорее всего болеет с похмелия.
- Зачем ты пришёл? – навалившись на стенку, спрашиваю у Смирнова.
- У меня поезд через час и я…
- Пришёл попрощаться? – хрипло перебиваю я, пытаясь совладать с резкой болью, пронзившей грудную клетку, - не стоило, можешь уезжать без лишних церемоний.
По щекам Савелия начинаю ходить желваки и я вскидываю подбородок, чтобы хоть на сантиметр приблизится к его уровню самомнения. Мне на фиг не нужны его прощальные слова и он мне тоже не нужен.
Губы начинают предательски дрожать и я зажимаю их зубами.
- Выслушай меня, - строго говорит Сава, - у меня мало времени…
- Так и не трать его впустую. Уйди…
Оттолкнувшись от стены, я берусь за металлическую ручку, чтобы распахнуть перед ним дверь.
Савелий перехватывает мою руку и притягивает её к себе.
- Уймись, Лера. Дай мне пять минут и я уеду.
Я торопливо качаю головой и пытаюсь выдрать из его ладони свою руку.
- Мне нужно срочно уехать домой. Это очень важная и необходимая поездка. На предприятии вместо себя я оставлю Петьку… Он тебе поможет и…
- Уезжайте оба. Отвяжусь наконец от вас. Особенно от тебя конечно...
- Особенно, - передразнивает меня Сава, - хватит пизд…ть, Лера.
- Это ты любитель вранья, а я правду говорю. Жду не дождусь, когда ты уедешь. Дышать легче станет и путаться под ногами никто не будет.
Смирнов щурится и оттягивает воротник темной водолазки.
- Трахать никто не будет…
- Для примитивного, механического секса всегда можно найти мужика.
Савелий мрачнеет всё сильнее, на бледной коже проступают красные пятна. Он открывает рот для очередной реплики, но словно передумывает и отпускает мою руку.
- Ищи, - через минутную паузу, выдавливает парень и теперь уже сам цепляется за дверную ручку, - до встречи, Лера.
- Прощай, - быстро добавляю я и ударяюсь лопатками о стену.
Оказывается я даже не заметила, как сделала несколько шагов назад.
- Телефонами обменяемся? – тихо спрашивает Смирнов, когда открывает дверь.
- Нет, - отвечаю я и ловлю на себе тяжелый мужской взгляд.
Сава кивает и выходит на крыльцо.
Я шумно выдыхаю и обессиленно наваливаюсь на дверь, чтобы её закрыть, но… Но дверь снова открывается и в дом возвращается Смирнов.
- Попрощаюсь.., - заявляет он и сгребает меня в объятия.
Я особо не сопротивляюсь, когда Савелий набрасывается на мои губы и стягивает с плеч пиджак. Несильно толкая парня в плечо, я царапаю ногтями его пальцы и наслаждаюсь огнем его твердых губ. Ненавижу себя и его за это удовольствие, но сделать ничего не могу.
А потом он уходит. Ничего больше не говорит и не делает. Хлопает дверью и уходит...
Глава 32
Последующие несколько недель я часто возвращалась мыслями в то утро, когда Савелий приходил ко мне в дом сообщить об отъезде. Три долгие недели моя душа и тело предательски выли в унисон, а голова отказывалась здраво рассуждать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я играла. Каждый день, каждый час, каждую минуту. Актриса из меня вышла херовая, но я пыталась как могла. Играла роль директора, которая больше не вывозила руководство предприятием. Играла роль дочери, которую достал отец. Но хуже всего я играла роль подруги, которую одолели друзья. Они звонили мне практически каждый день, словно чувствовали, что я на грани, но разговоров о больном и близком, я всячески избегала.
Я играла! Играла! Играла! Я постоянно боялась выйти из призрачного мира своей слишком фальшивой игры.
Приходя домой, я спешно принимала душ, пила успокоительный чай и ложилась в кровать. Пока чай мне помогал уснуть, но я беспокоилась, что если я сразу не лягу, то он перестанет помогать и ночью я с ума сойду от какофонии мыслей.
Вчера я практически сдалась и запросила в отделе кадров личное дело Смирнова. В течение двух часов я мазахистически листала дело, уделяя особое внимание его фотографии и номеру телефона. Я обратила внимание, что в разделе "родственники", Савелий указал только отца и братьев, а напротив матери поставил прочерк.
- Возможно он тоже потерял мать? - гадала я и прижимала к груди его заявление об увольнении. Причём неровные строчки очень быстро стали расплываться из-за того, что глаза наполнились слезами.
В тот момент я в полной мере осознала, что больше никогда не увижу Савелия. Он предатель и лжец, но я готова была его простить, лишь бы парень вернулся назад. Я подыхала без него – душевно и физически! Чувства к нему глубоко и цепко засели внутри меня и не желали утихать. Более того, мне стало казаться, что я люблю Смирнова.
Влюбилась по настоящему, дура! Не привязалась, не захотела, а именно полюбила. Его… Наглого обманщика.
Сегодня я решила с работы идти пешком. Водитель довез меня до нашего небольшого коттеджного посёлка на окраине города, а на повороте я попросила его остановить. На улице шёл мелкий летний дождик и мне захотелось освежить голову перед сном и нагулять ещё большую усталость.
Пока шла по посёлку, ловила себя на мысли, что хочу разуться и как в детстве пройтись по влажному асфальту горячими ступнями. А ещё лучше было бы пробежаться по мягкой газонной траве, чтобы наполниться силой земли.
- Ходи босиком, деточка, - говорила мне в детстве бабуля, - напитывай тело и дух силой земли. Открывай тело солнышку, чтобы впитать в кожу силу света. Дыши полной грудью, малышка, - впускай в тело целительную силу воздуха.
Когда мне исполнилось семь лет бабуля умерла от инфаркта и я стала забывать ее наставления. А вот сегодня почему-то вспомнила…
Скинув мягкие туфли, я сняла пиджак и продолжила путь к дому. Пусть вода, идущая с неба, передаст мне способность смывать прошлое и растворять в каплях дождя мысли о настоящем.
Подойдя к дому, я приоткрыла железную калитку и резко затормозила. На крыльце стоял Савелий и внимательно наблюдал за мной. При этом, он периодически затягивался сигаретой, которую сжимал в двух пальцах – указательном и большом.
- Привет, - шершавым голосом говорит Смирнов и тушит сигарету.
Он ещё сильнее изменился. Из Савелия словно вытянули жизнь, настолько он был хмур и скован. Как и в нашу последнюю встречу, он казался бледным и мрачным. Красивые светлые глаза потускнели, а губы теперь имели серо-розовый оттенок. Смирнов по прежнему был привлекателен и смазлив, но что-то в его внешности исчезло, уступив место иному - мне совершенно непонятному.
На какое-то время я даже позабыла, насколько сильно скучаю по Саве, всё моё внимание заняли метаморфозы во внешнем виде парня.
- Здравствуй, как... как ты здесь оказался?
