Совсем скоро за его спиной раздался голос – похоже, сигнал к началу переговоров. Голос принадлежал южанину; было яснее ясного, что вся эта встреча была не более чем ритуалом, формальностью. Но ритуалы подобны молитвам: они проводятся ради ублажения богов. Страх сдавил воротник Лоуренса при мысли, о чем сейчас молятся эти люди за столами.
Глава 8
Как добраться до Ив, было так же непонятно, как путь к вершине горы. Но Лоуренс подозревал, что найдет ее на том постоялом дворе, где они жили раньше, где Хоро напилась и долго беседовала с ним и Коулом. На первом этаже не было ни души, но владельцу не на что было жаловаться – кто-то из северян снял все здание. Сегодня все постоялые дворы в дельте были заняты.
Лоуренс подал владельцу потертую монету с профилем некоего давно почившего короля. Вместо ответа владелец поставил перед Лоуренсом пустую пивную кружку и указал в сторону лестницы.
– Тебя всегда ждут.
Вне всяких сомнений, это было указание отнести кружку наверх, что Лоуренс и сделал. Там он увидел торговца, беседующего с кем-то в другом конце коридора. Лоуренс бы не обратил на него внимания, если бы не талант торговца никогда не забывать ранее виденных лиц. Мужчина нацепил фальшивую бороду и сунул что-то под одежду, чтобы изменить фигуру, но, несомненно, это был один из стражей Ив. Когда Лоуренс вновь повернулся к нему, он встретил его проницательный взгляд.
– Как дела?
Преодолев нерешительность, Лоуренс бесстрашно направился к мужчине. Незнакомец, с которым он разговаривал, открыл рот, и Лоуренс понял, что они ожидают от него какого-то пароля. Теперь понятно, зачем понадобилась пустая кружка; Лоуренс перевернул ее вверх дном и ответил:
– В последнее время дела идут так худо, что мне даже на пиво не хватает денег.
Лицо незнакомца расплылось в усмешке, и он указал на дверь позади себя. У него на всех пальцах были неровные ногти с заусенцами – явно он был непривычен к физическому труду. Лоуренс вернул теплую улыбку и постучал в дверь; едва услышав изнутри ответ, он открыл ее и вошел. Тут же в ноздри его ударил запах чернил и чего-то еще едкого, так что он даже нахмурился. В углу комнаты какой-то старик плавил воск, чтобы запечатывать письма.
– Ты хоть представляешь, насколько я разочарована, что вижу тебя здесь?
Физическая усталость – это одно, умственная – совсем другое. На лице Ив было явственно написано измождение от чтения; обе руки поддерживали голову, не давая ей упасть на груду писем и книг на столе.
Лоуренс ответил:
– Ты как раз собиралась прикорнуть?
– Вот именно. Вокруг столько ерунды творится.
Повсюду вокруг Лоуренса были стопки писем и других бумаг; он не удержался от соблазна кинуть взгляд на них. Два письма с угрозами, еще три, где ее предостерегали от «союза» севера и юга, три адресованных Ив приглашения работать на кого-то и даже одно, где ей предлагали бежать. Лоуренс подобрал последнее, самое забавное письмо и положил перед Ив.
– Знаешь, однажды я с несколькими пилигримами пересекала пролив, и на наш корабль напали пираты.
Ив элегантным движением сложила письмо; начало разговору было положено – невинное и бессмысленное.
– Эти пилигримы, конечно же, все съежились и начали молиться, но потом, когда нескольких моряков убили, знаешь, что произошло?
– Понятия не имею.
Услышав его признание, Ив весело продолжила:
– Они принялись срывать одежды и… ну, ты понял. Именно тогда я поняла, как «невероятен» и «крепок» человек.
Поэт сказал однажды, что угроза неминуемой гибели – сильнейший из сексуальных возбудителей, известных человеку. Однако заявление Ив породило вопрос:
– А что в это время делала госпожа Ив?
Ив осторожно сунула письмо в очаг.
– О, я была занята: обшаривала их пожитки в поисках денег, которыми выкупила бы мою собственную жизнь.
Ее сухие губы сжались в линию… одни лишь глаза улыбались. Лоуренс пожал плечами и наконец подал ей письмо, которое ему приказали доставить.
– Меня попросили передать тебе это.
– Вот уж что совершенно излишне.
При этих ее словах старик, помешивающий воск, поднял голову и посмотрел на нее и на Лоуренса. Но как только Ив шевельнула пальцем, он снова вернулся к воску. То ли он был глух, то ли притворялся, чтобы внушить Лоуренсу ложное чувство безопасности.
– Мне надо знать лишь одно: на чьей ты стороне. Ничего более.
– Точнее сказать, сделаю ли я в итоге то, что ты мне скажешь, верно?
Ив вновь улыбнулась одними глазами, но ничего не ответила. Она протянула руку, взяла письмо и открыла так, как будто это было самое обычное письмо, одно из многих.
– Хмм, даже страшновато становится, когда оно так близко к тому, что ожидаешь. Как будто кто-то описал в подробностях нашу тайную встречу.
– Ты, конечно, шутишь.
Глядя на Лоуренса с его самой искренней деловой улыбкой, Ив со скучающим видом небрежно положила письмо на стол.
– Стало быть, он готов к переговорам…
По крайней мере похоже было, что на его письмо она готова потратить больше времени, чем на другие.
– И что ты думаешь? – спросила она, закрыв глаза.
Начинать торговаться было еще слишком рано.
– Ну, раз госпожа Ив получила письмо, моя работа наполовину завершена.
– Землевладельцы отдают дельту за нарвала, я и еще кто-то, кто предаст северян, получаем часть прибыли, а твои забирают остальное.
– Такой исход устроит всех.
При этих словах Лоуренса Ив вздохнула и потерла уголки глаз.
– Какая жалость, что нельзя видеть, что у других в душе.
Тех, кто верит в своих партнеров по переговорам и в то, что торговля пройдет без сучка без задоринки, просто никогда еще не предавали. А уж те, кто сами мошенничают, ни за что не поверят, что этого не сделают другие.
– Ты знаешь, с кем связан Киман?
Ив вовсе не испытывала Лоуренса – это был искренний интерес.
– Понятия не имею.
– Как ты думаешь, вообще возможно втайне от всех украсть нарвала?
– Придется запугать или подкупить стражей.
– Но договор об обмене подпишет сын землевладельца, у него самого прав на землю нет. Договор может оказаться бесполезным. Что Киман будет делать в таком случае?
– Третье поколение уже говорило с землевладельцами. Они все взрослые люди. Полномочия нотариуса делят между собой совет, Церковь и землевладельцы… так что, если только они найдут где выразить свое мнение, все будет хорошо. По крайней мере он так говорит.
– Понятно. А ты веришь в его слова?
Ив взглянула на Лоуренса сверху вниз, точно аристократ на простолюдина. Она говорила так, будто была уверена, что Киман устроил ловушку.
