руку к сердцу.
– Какой обходительный! – оказавшись на улице, Ирина все еще пребывала под обаянием восточного брутала. – Ну скажи мне, откуда кавказские мужчины знают лучше других, как покорить женщину? Всего-то пара комплиментов – и мы чувствуем себя королевами!
– Да, неожиданно, – согласилась Анна, сворачивая в тесный проход между машинами.
– Розы просто бесподобны, – Ирина на ходу опустила лицо к едва раскрывшимся тугим бутонам. – А какая щедрость! Хотел заплатить за нас!
Анна засмеялась.
– Не велика щедрость заплатить за две чашки кофе! – опустила она подругу с небес на землю. – Но воспитание и красноречие на высоте, – подтвердила она. – Возможно, нам стоило посидеть подольше, чтобы заручиться продолжением вашего общения? – поинтересовалась она, видя возбуждение подруги.
Ирина хихикнула, вынимая карточку из глубин букета и, не читая, отправила ее обратно.
– Это было бы слишком! Мы же приличные девушки, а не какие-нибудь эскортницы! – важно проговорила она. – Но продолжение возможно, – в изменившемся голосе звучало кокетство, заставившее Анну рассмеяться.
– Отлично! Даже его нос померк на фоне переизбытка комплиментарности и старания угодить, – смилостивилась она. – Не каждому дано покорить такую зануду как я! Ну что ж, желаю удачи!
Она пристроила свой букет на заднем сиденье машины, не решившись предложить подруге поступить так же со своим – слишком жадно та вдыхала сладкий аромат.
– Думаю, торопиться не стоит, – проговорила Ирина, отрываясь от цветов и аккуратно пристегиваясь. – Пожалуй, я его немного помучаю…– искушенная в амурных делах, она прекрасно знала, как следует вести себя в дальнейшем. – Дам время соскучиться, а потом можно будет ненавязчиво напомнить о своем существовании…
Глава 5.
– Я же говорю – Юлька звонила с чужого номера, но это было единственный раз, а потом она опять пропала, – объяснял Иван невидимому собеседнику, крепко прижимая телефон плечом к щеке.
Выйдя минуту назад из своего подъезда, он остановился потуже завязать шнурок. Миниатюрная собачка, круглосуточно патрулирующая тихий арбатский дворик, ткнулась мокрым носиком в руку юноши и радостно фыркнула. Ярко-розовый ошейник со стразами выдавал в ней заядлую модницу, привыкшую к всеобщему вниманию. Почесав за теплым ушком, Иван приветливо кивнул хозяйке, пожилой даме, обозревающей владения из окна первого этажа.
Мелодичный щелчок магнитного запора калитки – и двор остался позади, а молодой человек пустился вдоль по улице, предвкушая насыщенный событиями день. Дальнейший путь лежал в сторону Гоголевского бульвара, куда он и направился, сопровождаемый тоскливым взглядом лохматой подружки, просунувшей голову между чугунными прутьями забора.
Отойдя на безопасное расстояние от любопытной соседки, Иван смог, наконец, раскрыть телефону свои секреты.
– Дело в том, что папаша увез ее в Испанию! Подальше от меня! Он же категорически против нищебродов! – в голосе юноши звучал сарказм.
– Испания – это неплохо! – отозвалась трубка голосом Никитоса, которого внезапно насторожило долгое отсутствие Юли в поле зрения, и он напрямую задал вопрос другу, застав того врасплох.
– Конечно, неплохо, – подтвердил Иван. – Особенно, если у тебя там личная вилла с бассейном!
– Проклятые буржуи, – сипло констатировал приятель. На всякий случай он держал нейтральный тон, до конца не разобравшись, в какой степени расстроен сам Иван. Их большая компания изначально не взлюбила Юлю: с первых дней знакомства девушка старалась всецело завладеть вниманием Густава, вырвать его из сплоченного коллектива, подчинив лишь своим интересам. К тому же постоянно сквозящий в ее поведении снобизм «богатой москвички» неприятно задевал самолюбие членов компании, состоявшей преимущественно из обычной молодежи, приехавшей на голом энтузиазме покорять столицу из глубинки.
В ответ формировалась почти классовая ненависть к персоне девушки, которая, не прилагая ни малейших усилий, имела в своем распоряжении все то, к чему негласно стремились «понаехавшие», а именно квартиру-машину –деньги; да еще и презрительно бравировала своим превосходством…Известие об исчезновении Юли «с горизонта» сразу пришлось Никитосу по душе. По большому счету, он был бы счастлив вообще никогда больше не услышать об этой зазнайке, но, тактично сдержав радость, он постарался приободрить друга.
– Не горюй, Гусь! – бодро прозвучало из трубки. – Как-нибудь все рассосется! Зато как обрадуется Люсьен, узнав, что ты свободен!
– Никому не говори! – взмолился Иван. – Люсьен ничего не должна заподозрить, иначе мне – хана! Одно только имя Юльки служит мне защитой от чар нашего Босса…
Друзья расхохотались.
– Это что же получается, – сквозь смех негодовал Никитос. – Новая, точеная фигура Люси не производит на тебя никакого впечатления?! А она так старалась!
– Пошел ты! – добродушно отбрил шутника Иван. В их модельной тусовке давно всем было известно о чувствах Люси Кондрашовой к своему подчиненному. При встречах с Иваном у женщины столь явно менялась интонация и манера поведения, что это бросалось в глаза окружающим. А поскольку юноша стойко держал нейтралитет – поведение Босса служило предметом постоянных дружеских насмешек в его адрес.
Теперь еще эта история с похудением… Парни ржали, что именно Иван был причиной серьезных корректив во внешнем облике Люси. Кто-то даже принимал ставки на тему, каким образом она скинула вес: своими собственными силами или откачав с десяток литров жира в клинике.
– Ладно, бро, до вечера – захожу в метро, ща связь прервется, – попрощался Никитос.
– Давай, – откликнулся Иван, благодарный приятелю за моральную поддержку. Прекрасно осведомленный о причинах трений между своей девушкой и друзьями, он практически всегда склонялся на сторону последних. Не раз наблюдая, как Юля «включает» свои дурацкие понты по отношению к тем, кому не повезло с состоятельными родителями, Иван пытался свести ее выходки к шутке, сглаживая острые углы во взаимоотношениях разных социальных слоев. При этом юноша прекрасно отдавал себе отчет в том, что сам он попал в поле зрения Юли случайно – исключительно благодаря своим внешним данным, в которые она серьезно «втюрилась» и теперь готова была простить ему абсолютно все. Однако слишком пафосное поведение девушки ему тоже претило, хотя никаких комплексов по поводу своего «нищенского» происхождения Иван не испытывал – напротив, чувствовал себя комфортно с имеющимся за плечами жизненным багажом простого парня с обычным, без излишеств, детством.
Вспоминая свою малую родину с грубоватой нежностью, Иван осознавал, что именно там, в непростых условиях, с минимальным бытовым комфортом и уличными разборками, были заложены его лучшие личностные качества, составляющие основу нынешнего характера.
К тому же, накопленный жизненный опыт показывал, что наличие у родителей больших денег далеко не всегда способствовало правильному воспитанию и развитию интеллекта у детей. По крайней мере, Ивану частенько доводилось наблюдать абсолютно противоположную закономерность среди многочисленных знакомых из околомодной тусовки.
Вдохнув непредвиденный аромат цветущего кустарника, удивительным образом занесенного в арбатские лабиринты, Иван прогнал серьезные мысли. Предстоящий день обещал быть супер
