— Не знаю, приятель, — сказал Крис, — но мы едем уже около часа, с тех пор как подобрали его, так? И мы не только не приехали в Брокен-Хилл — что должно было произойти уже давно, учитывая скорость, с которой я ехал, — мы нисколько не приблизились даже к этим горам. Я хочу сказать, что они не становятся больше. Ты это заметил, Алек?
— Да, — признался Алек, не отрывая взгляда от пола.
Грэхем повернулся, чтобы рассмотреть Пинакклы.
— Ты шутишь, да? — спросил он.
— А тебе что кажется? — сказал Крис.
— Не знаю. Я не обращал на них внимания.
— Ну а я обращал. Я всегда и на всё обращаю внимание. Следовательно, или я совершенно не умею читать карты, распределять время и рассчитывать потребление топлива, или я нахожусь на другой дороге. Я на другой дороге, Алек?
— Нет, — сказал шофёр грузовика.
— Не обижайся, приятель, но ты всё-таки не папа римский, — заметил Грэхем, обращаясь к своему брату. — Я хочу сказать, что никто не ожидает от тебя полной непогрешимости. Но мы точно не сбились с дороги. Мы пересекли Пайн-Крик — там был дорожный знак.
— Да, а теперь посмотри на карту. Ручей находится не более чем в сорока пяти километрах от Брокен-Хилла Мы должны были приехать в город час назад, Грэхем.
— Ты уверен? Ты уверен, что часы работают?
— Нет. И я также не уверен в работе счётчика топлива. Или спидометра. Но ты считаешь, что они должны работать, так? Ведь это же совершенно новая машина.
Братья Маккензи погрузились в беспокойное молчание. Наконец, Грэхем прервал его.
— Ладно, — заметил он, — мы никуда не приедем, если будем сидеть здесь. Сейчас я залью в бак ещё топлива, мы поедем дальше и посмотрим, что из этого получится. Может быть, мы всего в пяти минутах от города, только ещё не знаем об этом.
— Нет, — неожиданно заговорил Алек. — Нет, это не так.
Братья Маккензи обернулись, чтобы посмотреть на него.
— Мы совсем не в пяти минутах от города, — продолжил Алек. — Мы вообще не приедем туда.
— Что? — сказал Крис.
— В моём Дизельном Псе было почти семьсот литров топлива. С таким количеством я должен был доехать до чёртовой Тибообурры, не говоря уже о Брокен-Хилле. Но я не доехал. — Алек не смотрел им в глаза.
— Где вы меня нашли? — продолжил он хриплым голосом. — Пинакклы казались оттуда точно такими же. И с тех пор они нисколько не приблизились. Я наблюдал. Я проверял. — Он откашлялся. — Здесь явно происходит какая-то чертовщина, если вы этого до сих пор не заметили.
Грэхем и Крис переглянулись. Одна и та же мысль промелькнула у них в голове: он сумасшедший.
— Да, я знаю, — нетерпеливо сказал Алек. — Вы думаете, что я сошёл с ума. Но я вам точно говорю, мы туда не приедем. Мы будем ехать всё дальше и дальше, но нисколько не приблизимся к городу. В конце концов, вы останетесь без топлива. Посреди пустыни. Как я.
— Ну… — Крис осторожно подбирал слова — И что же ты предлагаешь?
— Я предлагаю развернуться и отправиться назад к гостинице.
Грэхем издал приглушённый возглас.
— Что? — сказал он.
— Не знаю, Алек. — Крис старался рассуждать разумно. — Не знаю, настолько ли всё серьёзно.
— Да, — ответил Алек. Его голос казался безжизненным. Он наклонился вперёд и схватил руками подголовники передних сидений. — Всё очень серьёзно. Если вы не вернётесь, то застрянете здесь. Без еды, без воды, без бензина, без всего.
Крис помедлил. Он не мог определить, находился ли Алек под воздействием стимуляторов, или в его словах действительно был смысл. Что-то здесь не укладывалось в разумное объяснение, это было очевидно. Но законы природы гласили, что если ты будешь продолжать ехать вперёд, то ты должен куда-нибудь приехать. Не сделать этого было физически невозможным.
— Хочешь сказать, что на самом деле мы стоим на месте? — спросил Грэхем. — Ты это имеешь в виду? Я же вижу, как движется местность, Алек. Мы проезжаем предметы, понимаешь?
Алек покачал головой.
— Ничего мы не проезжаем, — возразил он.
— Приятель…
— Послушайте, я знаю эту дорогу! — Алек почти кричал. — Я могу проехать по ней с закрытыми глазами! Ничего не меняется! Вокруг всё то же самое! Тот же самый отрезок пути, снова и снова!
Грэхем развёл руками.
— Но Алек, — спокойно сказал он, — разве в пустыне не так?
Алек бросился на своё сиденье с шумным вздохом.
— Вы не понимаете, — простонал он. — Вы не знаете эту местность. Она совсем не похожа на проклятую пустыню Симпсона. Она другая.
Крис мысленно вернулся к бесконечному однообразию пути от Коомбы до ручья Пайн-Крик. Он приподнял брови и посмотрел на Грэхема, который задумчиво почёсывал щёку.
— Ну, я не знаю, — сказал Грэхем. — Что ты думаешь? Он всё-таки местный житель.
— Ты хочешь вернуться в Коомбу? — спросил Крис у своего брата.
— Не особенно.
Крис развернулся и наклонился к свободному проёму между передними сиденьями.
— Алек, — сказал он, — я приму к сведению твоё мнение. Я понимаю, что ты здесь живёшь. Но если ты ничего не имеешь против, мы добавим бензин в бак и посмотрим, как далеко нам удастся продвинуться.
Алек меланхолично покачал головой.
— И если мы не доберёмся до Брокен-Хилла, скажем. — Крис взглянул на часы, — к половине пятого, тогда я соглашусь, что у нас действительно проблемы, и мы повернём назад. Хорошо? Или кого-нибудь остановим. Это тебя устроит?
Алек пожал плечами.
— У нас полно еды, — заметил Грэхем.
— Да. А ещё у нас есть палатки. И походная плита, — добавил Крис. — Так что с нами всё будет в порядке, что бы ни случилось.
Алек вздохнул и посмотрел в окно.
Грэхем вышел из машины, чтобы снять с крыши канистру бензина Крис снова посмотрел на карту.
Было очень жарко.
* * *
Человек ждал рядом с телом Маллита. Он прождал почти два часа после того, как изобразил шумный уход. Громко топая тяжёлыми ботинками, кашляя и ругаясь из-за камней, сыпавшихся у него из-под ног, он вскарабкался на вершину каменистой гряды. Он даже прошёл вперёд ещё несколько метров, прежде чем очень тихо снять ботинки и медленно, осторожно вернуться назад. С одной стороны гряды возвышалась небольшая площадка откуда хорошо просматривался вход в таинственную нору. Съёжившись на этом наблюдательном пункте, созданном силами природы, он установил ружьё между колен и начал ждать. Он ждал и ждал. Солнце медленно передвигалось по небу, обжигая своими лучами его шею и плечи, не защищённые одеждой. По его ногам ползали муравьи, они перебирались на руки, в складки одежды, в носки. У него над головой кружились и жужжали мухи, атакуя его глаза и губы, садясь на тёмные пятна крови на его одежде. Он не решался сдувать их, не говоря уже о том, чтобы издавать другие звуки; вместо этого он без особого успеха отмахивался от них руками, думая о том, правильно ли он поступил, застрелив собаку. Труп привлекал тучи мух. Они прилетали отовсюду, жужжа от возбуждения. Раны Маллита уже казались чёрными от мух.
Один или два раза человек чуть не вздохнул и чуть не чихнул. Ему едва удалось сдержаться. Около часа спустя появилась ворона, чтобы рассмотреть дохлую собаку. Одним блестящим чёрным глазом она осторожно наблюдала за её хозяином. Затем прилетела другая ворона потом ещё одна. Но они не приближались к быстро остывающему мясу. Казалось, что они не доверяли человеку и его неподвижному бдению. Они оставались на некотором расстоянии, иногда делая несколько шагов вперёд, иногда удаляясь, но они не переставали следить за ним.
Человек тоже следил — он следил за норой. Он смотрел на покрытый мраком вход до тех пор, пока тот не начинал расплываться перед его глазами, и тогда ему приходилось несколько раз моргнуть и посмотреть в сторону. Иногда его взгляд охватывал горизонт, отмечая положение солнца, длинных теней. Иногда он смотрел на часы и хмурился. Становилось поздно. Слишком поздно. Ему предстояли другие дела.
Ему нужно было вернуться в дом. Помыться. Найти другую одежду. У него был план — тщательно составленный — и этот план будет защищать его до тех пор, пока он правильно выполняет каждый шаг, прежде чем перейти к следующему. Логика и организация помогут ему пройти через это, словно заклинание против сил хаоса, направленных на него, но только не в том случае, если он споткнётся. Не в том случае, если он позволит врагу устанавливать свои правила.
Ему показалось, будто он услышал в норе какой-то звук — негромкий скребущий звук — и он наклонился вперёд, сощурив глаза. Он знал, что ребёнок был там. Он чувствовал это; воздух практически звенел от напряжения, и источником этого напряжения была нора. Но если Натан был там, то он как всегда притворялся. То же самое было дома, когда он прятался в гараже или в корзине для белья, как проклятый таракан. Это был не ребёнок, это был маленький коричневый таракан.
