эмоции этого мужчины я чувствовала всей своей сутью, и ничего общего с холодом они не имели. Сейчас они буквально обжигали жаром. И этот жар сводил меня с ума, требовал прижаться Айландиру, почувствовать вкус его губ… Вот только вопреки этому желанию тленник все шел и шел по коридорам, даже не оборачиваясь.
— Куда мы идем? — не выдержав, спросила я, когда мы начали подниматься по лестнице.
— Ко мне в кабинет, — по-прежнему не оборачиваясь, ответил Айландир, а затем, уже тише добавил: — И не смотри на меня так.
— Как — так? — не поняла я.
— Провокационно. Детка, ты нам всю легенду рушишь.
— Уже не смотрю, — я опомнилась и быстро опустила голову.
Так, весь остаток пути и созерцала то ступеньки, то каменный пол, демонстрируя всем встречающимся на пути кадетам и магистрам свой смиренно-покорный вид. И сбросила маску только когда за спиной, наконец, закрылась дверь кабинета Айландира.
Помещение, выделенное магистру Грейву Тленнику, было аскетично простым, как и все вообще в этой гимназии. Пара невзрачных шкафов, простые стулья, стол… на который меня тотчас усадили, заставляя проверить скрипнувшую деревянную столешницу на крепость.
А в следующий миг ледяная маска спала и с лица Айландира.
— Твою мать… как я скучал, — сжав меня в объятиях, выдохнул он в губы и поцеловал, заставляя забыть обо всем, даже о дыхании.
Я дышала им. Впитывала запах его древесного парфюма, силу его рук и требовательную ласку губ. Поцелуи Айландира воспламеняли, заставляя гореть жаром желания и думать только о нем.
Скользнув пальцами по плотной материи его формы и очертив рельеф мышц, я опустилась ниже. Под глухой рык мужчины, расстегнула ремень брюк, упиваясь ощущением твердой, мускулистой плоти под ними.
Но своевольничать мне разрешили ровно столько, сколько потребовалось, чтобы избавить меня от одежды. Больше ждать Айландир не хотел. Да я и сама не хотела, подаваясь вперед и вскрикивая в миг проникновения.
Это было пронзительно остро. Без нежности и ласк. Мы буквально набросились друг на друга с жадным голодом, насыщались и брали все, что так давно хотели. Окружающий мир превратился в калейдоскоп из переплетения тел, рваных движений и ритма, который становился все более безумным. А затем мир вспыхнул и рассыпался на тысячи искристых осколков, закружив в водовороте сверкающих огней.
Глава 6
Кресла военной гимназии были жесткими и неудобными даже в кабинетах магистров. В этом я убедилась, когда перевесила ноги на подлокотник и его грубый деревянный угол впился в лодыжки. Впрочем, кольцо рук Айландира, у которого я расположилась на коленях, и его невесомые поцелуи заставляли не обращать внимания на неудобства.
— Боялась, больше тебя не увижу, — пробормотала я.
— Я же сказал, что одну тебя здесь не оставлю. Не поверила? — он слегка улыбнулся.
— Поверила, — я улыбнулась в ответ. — Но все равно боялась. И совсем не ожидала, что ты появишься здесь в качестве магистра и нашего куратора. Как тебе это удалось?
— Ну, базовую программу обучения я давно изучил, — Айландир пожал плечами. — В академии сидел только ради доступа к библиотеке, да ждал, пока Трион с Дианэ подтянутся, так что досрочный выпуск проблемы не составил. А вот назначение сюда оказалось выбить сложнее. Тут уж дар убеждения пришлось проявить отцу, чтобы к вам для присмотра меня отправили, а не какого-нибудь магистра Кроста.
— Кстати, Иланна сказала, что Дирион и его друзья тоже здесь, — отметила я.
— Знаю, — он кивнул и слегка поморщился. — Для них сюда попасть было легко: целители ведь. На практику в медкорпус и устроились. Это не боевые маги, которыми гимназия всегда укомплектована в полном объеме.
— Значит, ты здесь один? Или все-таки с Трионом и Дианэ?
— Только с Ди, она перевелась сюда в аспирантуру, — ответил Айландир. — Трион остался в академии. Мы посчитали, что будет лучше, если у кого-то останется возможность свободного перемещения. Мало ли, что может понадобиться? Да хоть диртему подогнать, если придется отсюда срочно выбираться.
— Ну да, логично, — признала я и тихонько хмыкнула. — Что ж, значит, здесь ставок не будет. Хотя, наверное, тут своих спорщиков хватает.
— Нет. — Он отрицательно качнул головой. — За денежный спор в гимназии можно лишиться десяти пунктов репутации, а она очень сложно зарабатывается. Вам, кстати, это тоже надо иметь в виду.
— Что за пункты? — озадачилась я.
— Местная система поощрения и наказания, — пояснил Айландир. — При поступлении в гимназию каждому курсанту дается сто пунктов репутации. При нарушениях репутация списывается. Например, при спорах и оскорблениях десять пунктов. При драке — минус пятьдесят. А при неподчинении приказу магистра или неправомерно примененном заклинании — сразу сто пунктов. Поскольку способов поднять репутацию очень немного, правила гимназии нарушать крайне не рекомендуется, ведь отрицательная репутация означает немедленное отчисление. Так что передай своим, чтобы не поддавались на провокации. И сама тоже будь осмотрительнее. При всем моем желании тебя отсюда вытащить, отчисление со скандалом — точно не наш вариант. Подобного внимания привлекать вообще не хочется.
— Даже спорить не стану, — кивнула я.
— Чего тебя вообще на ссоры в первый же день потянуло?
— Да я не специально. Дилан, кузен Алана, первый начал. У них какие-то давние разборки, и, если бы я не вмешалась, была бы драка. А оно надо? На нас и так смотрят как вы на призраков смотрели. Ну и в результате, теперь понимаю, что сделала все правильно, потому что… — осознав сказанное, я запнулась и щелкнула пальцами. — Так вот чего добивался Дилан! Чтобы Алан по незнанию нарушил правила и сам себя приблизил к отчислению!
— Думаю да, раз, как ты говоришь, у них отношения не ладятся, — согласился Айландир. — Правда, в итоге вышло наоборот: Дилан от вашей стычки потерял больше. Конечно, для его репутации это не так
