Познакомив тебя не только с нашим пироскафом, но еще и со святым, чье имя он носит, представлю теперь тебе некоторых из тех, кого мы повстречали на палубе. Сначала - княгиню Долгорукую и трех ее сыновей, самому старшему из которых всего 16 лет. Княгиня выглядит на 50, полагаю, это наложили печать заботы оградиться от тягот путешествия, и ей самое большее 35-40 лет. Она женщина очень образованная, скорее, суровая, нежели милая, но становится, конечно, привлекательной, когда соглашается не быть суровой.
Долгорукие – Veliki Knias [Великие Князья], так уж вышло; они ведут родословную от Рюрика и называются Долгорукими, то есть Longue-Main (фр.), по прозвищу одного из своих предков. Все равно, что Артаксеркс - сын Kcepкca. Другой из их предков - князь Григорий, по прозванию le Bosquet [Роща], защищал Троицу, монастырь св. Сергия, в 1608-1610 годах от 30 тысяч поляков и казаков под командованием четырех героев: Сапеги, Лисовского, Тышкевича и Константина Вишневецкого; наконец, в 1624 году княжна Долгорукая вышла замуж за царя Михаила Романова, основателя правящей ныне династии.
Князь Яков Долгорукий был другом и советчиком царя Петра I. Однажды на глазах у сената он разорвал царский указ, который показался ему несправедливым. Несдержанный по натуре, Петр бросился на него со шпагой в руке.
- Убей меня, - сказал ему князь Яков, - и ты станешь Александром, а я Клитом.
Петр, вразумленный этими словами, обнял его и, целуя, попросил прощения.
Еще один князь, Иван Долгорукий, был близким другом Петра II - внука Петра I. Когда императрица Анна поднялась на трон и уступила свою власть тому самому мерзавцу Бирону, который за время своего фаворитства истребил 11 тысяч человек, князь Иван с семьей был сослан в Сибирь, потом, через девять лет, возвращен из ссылки, чтобы подвергнуться четвертованию. После этого княгиня Наталия, его жена, отправилась в Киев, где постриглась в монахини. Только накануне, прежде чем произнести слова обета, она поднялась на обрывистую кручу Днепра и там эта прекрасная мученица, променявшая, чтобы последовать за мужем в Сибирь, весь блеск чрезмерного богатства на нищенскую хижину, сняла с пальца свое обручальное кольцо и бросила его в реку. Она пережила мужа на 30 лет и 30 лет молилась за того, кого любила.
В наше время в семье Долгоруких три выдающихся личности: князь Николай Долгорукий, в прошлом губернатор Лифляндии и теперешний наместник в Малороссии; князь Илья, начальник главного штаба императорской артиллерии; и князь Василий, на счету которого успешное исполнение ряда дипломатических и военных миссий.
После княгини Долгорукой - как женщину, мы представили ее первой - назовем князя Петра Трубецкого: он ехал из Парижа с депешами; если он вернется в Париж, постарайся с ним встретиться каким-нибудь образом: он еще молодой человек, выглядит на 33-34 года; изысканный союз души и тела. Мало кто знает так хорошо, как он, большой вопрос отмены крепостного права, который сейчас обсуждается, и, хотя ему самому деревни дают миллион дохода, никто в дискуссии не настроен более либерально, чем он.
Трубецкие принадлежат к самой старой русской знати; они ведут род от Ольгерда - великого герцога литовского, сына великого Гедимина, отца знаменитого Ягайло (Ягеллона). Фамилия Трубецкие происходит от названия города Трубчевска, где они были суверенами.
Князь Дмитрий, один из их пращуров, входил в число самых блестящих руководителей войны за независимость в начале XVII века, когда Россия боролась с поляками - хозяевами Москвы и проникновением католицизма, который, естественно, вела за собой их победа.
После изгнания поляков, в Москве ближе к концу 1612 года собрался большой совет империи, чтобы избрать царя - будущего родоначальника новой династии. Были предложены три кандидата: князь Дмитрий, князь Мстиславский и князь Пожарский. Князь Дмитрий, который командовал казаками и частью армии, не сумел сколотить большинства. Мстиславский, выдвинутый боярами, сказал тому, кто захотел его услышать:
- Не желаю трона; грозятся меня на него посадить, но по мне лучше постричься в монахи.
Пожарский, наконец, идол, каким в одночасье стал он в глазах нации, большинства посадов и армии, вряд ли сознавая до конца причину своего глубокого отвращения к верховной власти, твердо от нее отказался.
И вот тогда – а то, что здесь я говорю о князе Трубецком, в свое время потребуется для разговора о Петре Великом - боярин Федор Шереметев, женатый на двоюродной сестре Михаила Романова, предложил избрать последнего, то есть того, кто в свои только-только 16 лет и при мягком покладистом характере легко позволил бы облечь свое правление в конституционные формы. Комбинация удалась, и 21 февраля 1613 года, после трехдневных сражений, которым некоторые предавались в самой законодательной палате, Михаил Романов был избран царем.
Таким образом, если у князя Трубецкого нет ни единого царя среди предков, то есть в роду один из тех, кто имел честь оспаривать трон наряду с фамилией, правящей и сегодня.
После двух лиц, которых я только что тебе назвал, самым примечательным на судне – за исключением нас, как понимаешь, - был английский турист, который явился с берегов Голубого Нила, где он охотился на крокодила, слона и гиппопотама, и который, уж все за один раз, ехал в Торнио, чтобы увидеть солнце в полночь. Известно, что в этом северном крае Европы солнце не заходит за горизонт всю ночь с 2З-го на 24 июня. Любопытно, что он едет сюда вторично.
Первый раз он оказался на месте не то слишком поздно, не то слишком рано: взобрался на вершину горы Ава-Сакса, где совершался этот астрономический эксперимент. В 10 часов вечера разбитый усталостью, измотанный и сокрушенный, там он заснул, наказав слуге - человеку, который умел считать, разбудить его в полночь. Слуга преданно устремил глаза на часы. За пять минут до полуночи:
- Милорд! - громко позвал он. - Милорд, проснитесь! Полночь!
Милорд не отвечал; можно было бы подумать, что он умер, если бы один недостаток, которому он был подвержен, не констатировал бы присутствие жизни. Он храпел. Слуга потряс его.
- Ох, Джон, - сказал англичанин, - не мешай спать.
- Но вы меня просили вас разбудить... но это последний день... но завтра уже будет поздно.
- Ох, я вернусь сюда в следующем году, - сказал англичанин.
И он проспал всю ночь, если все-таки можно назвать так те 12 часов с 23-го на 24 июня, в течение которых солнце не заходило. Он не смог вернуться туда, как говорил, в следующем году, но возвращался теперь, три года спустя, чтобы выполнить обещание, данное самому себе. Как всегда, его сопровождал верный Джон.
Я дал ему свой адрес, и он обещал написать мне 25 июня в Париж, до востребования, о том, что увидит, и о впечатлении, какое произведет на него этот спектакль. Муане нарисовал всех нас группой на палубе В л а д и м и р а. Англичанин - тот, кто направил подзорную трубу в сторону Дании в надежде увидеть тень отца Гамлета.
Но вернемся в Штеттин и к нашему путешествию.
Вот город, где не посоветовал бы тебе никогда останавливаться и даже - посылать туда свой портрет; и, однако же, твоему портрету там было бы лучше, чем тебе: ему не понадобилось бы там укладываться спать. Какие постели, мой бедный мальчик! Короче, ты их знаешь: жесткий диван с простыней и коротким стеганым одеялом, нижняя простыня стирается время от времени, одеяло - никогда. К счастью, нам нужно было провести там только одну ночь, но длилась она бесконечно.
Ровно в 11 часов пароход двинулся в путь, скользя по Одеру между его зелеными, как изумруд, берегами, усеянными скоплениями домов с красными крышами. Это в высшей степени напоминает Нормандию.
Через пять-шесть часов плавания мы вышли на простор Балтики; еще час-два, и мы уже могли видеть берега Померании, которые мало-помалу медленно понижались до уровня моря и начали в него уходить с первыми тенями ночи.
Забыл тебе сказать, что через пару часов, после посадки, нас угостили обедом, ей-богу, довольно приличным.
Проезд и питание на линии Штеттин – Санкт-Петербург каждому стоит 232 франка. Говорю тебе это для памяти и потому, что ты человек обстоятельный. В целом из Парижа в Санкт-Петербург можно проехать за 400 франков, включая расходы на кров и питание. Значит, на лье пути приходится около десяти су; ты видишь, что это абсолютно не разорительно.
В девять часов пили чай. После чая пошли на палубу - беседовать до полуночи. Мы дышали впервые после отъезда из Парижа. Однако надо было на что-то решаться; русские дрожали от холода из-за погоды, грозившей дождем, а многие пассажиры и в том числе графиня велели постелить им на палубе.
Дождь начался около двух часов, и, как поется в песне, не знаю, какого поэта, для белых баранов настала пора возвращаться; меня разбудил шум, что подняли они, наполняя овчарню. Море было неспокойным.
