Грейс закатила глаза.
— Вода, — простонала она. — Я вижу синюю, синюю воду и лодки, уплывающие к горизонту. Люди готовятся к долгому путешествию. Они мечтают о власти. Белый жираф там, но ненадолго. Я вижу боль, много-много боли...
— Хватит! — закричала Гвин Томас.
Дым рассеялся. Грейс пришла в себя. Она дрожала и смотрела на Мартину.
— Отправляйся, дитя. Скоро будет слишком поздно.
— Но куда? — чуть не плача, воскликнула Мартина. — Куда они его увезли?
— Лодки, уходящие к горизонту, могут означать только одно, — перебила ее бабушка. — Скорее, Мартина. Думаю, они грузят его на корабль.
• 22 •
Вряд ли бабушка хоть раз в жизни ездила быстрее, чем в тот день на пути в Кейптаун. Старенький красный «Датсун» оказался боевой машинкой. Мартина видела, что бабушка очень беспокоится. Она согласилась отвезти внучку в доки, но не дальше.
— Если Джемми там нет, придется звонить в полицию, — решительно заявила она. Все попытки Мартины переубедить ее оказались бесполезны.
Два часа до океана показались Мартине целой вечностью. По пути им пришлось преодолеть, кажется, все возможные препятствия. Полицейский пост на дороге. Пробки. Целый автобус туристов-пенсионеров. Три отбившиеся от стада коровы посреди шоссе.
Всю дорогу Мартина не могла выкинуть из головы пророчество Грейс. Белый жираф там, но ненадолго. Я вижу боль, много-много боли...
Они ехали по континентальному шоссе, и вскоре винодельни со светлыми постройками в европейском стиле и украшенными лавандой подъездными дорожками уступили место пыльному городку, напоминавшему Совето из рассказа Тендаи. Километр за километром тянулись бараки, сложенные из листов ржавого железа, с окнами, затянутыми пленкой. По пыльным дорожкам бродили худые собаки и дети с голодными глазами. Они играли прямо в пыли с игрушками, сделанными из проволоки и какого-то мусора.
Гвин Томас свернула с шоссе на прибрежную дорогу, ведущую прямо в порт. Из толстого облака выплыли очертания Столовой горы. Когда вдали показались серые грузовые корабли и стрелы портовых кранов, поднимающих и опускающих контейнеры, бабушка снизила скорость. Мартина от нетерпения не находила себе места, но понимала, что сначала нужно припарковать машину. Лавируя между корней и камней, они припарковались под сосной с плоской кроной. Гвин Томас открыла дверь и стала вылезать из машины. Мартина схватила ее за рукав:
— Бабушка. Я должна действовать одна.
— Нет, — сухо ответила Гвин Томас. — Тебе всего одиннадцать, и ты в полутора часах езды от дома.
Но Мартина не собиралась отступать.
— Джемми схватили по моей вине, и, если он пострадает, виновата в этом тоже буду я. Поэтому я должна отправиться на его поиски одна.
Гвин Томас снова села за руль и захлопнула дверцу. Чувствовалось, что в ее душе происходит настоящая битва.
— Когда же все это закончится? — спросила она, и Мартине показалось, что она имеет в виду не только жирафа.
Бабушка положила руку на плечо Мартины:
— Хорошо, иди, ищи своего бесценного Джемми. Но если ты не вернешься через сорок пять минут, я звоню в полицию. Я не собираюсь испытывать судьбу. Боль от потери одного ребенка чудовищна. Я не переживу, если потеряю и другого.
Мартина наклонилась, поцеловала бабушку в щеку и очень удивилась, что синие глаза Гвин Томас наполнились слезами.
— Спасибо за все, — прошептала Мартина.
Она вылезла из машины и побежала к главной дороге. Холодный морской ветер резал кожу, словно нож, а от соленого воздуха щипало в носу. Причал находился у подножия холма, за высоким забором с колючей проволокой. Там рокотал зеленый океан, покрытый клоками белой пены. В порту кипела бурная деятельность, и до ушей девочки доносился лай сторожевых псов. Дрожа всем телом, она спряталась за деревом и пропустила несколько машин. Она уже давно пожалела, что не взяла куртку. Потом Мартина дотронулась до мешочка, который Грейс дала ей в пещере. В машине бабушка спросила ее об этом мешочке, но Мартина ответила, что это просто подарок друга, амулет, приносящий удачу. Теперь она черпала из него силу. А еще Мартина взяла с собой швейцарский армейский нож мистера Моррисона.
Когда дорога очистилась, Мартина подбежала к воротам и прислонилась к стене деревянной будки охраны. Она думала уговорить охранников впустить ее, но, заглянув в мутное от соленого воздуха окно, поняла, что в этом нет необходимости. Внутри было двое охранников. Один смотрел старый черно-белый телевизор и потягивал чай, удобно устроившись в видавшем виды кресле. Второй разговаривал по радиотелефону, стоя спиной к окну. Он с кем-то спорил.
— Кому ты это говоришь, идиот? Конец связи.
Затем последовала жуткая брань.
Мартина пролезла под шлагбаумом и побежала к похожим на горы рядам синих, красных и серых контейнеров. Ей казалось, что вот-вот к ней со всех сторон кинутся люди с криками «стой!», но никто не обращал на нее внимания. Кроме...
От жуткого рыка кровь застыла у Мартины в венах, и она остановилась как вкопанная. Прямо перед ней стоял ротвейлер, обнажавший острые, как у крокодила, зубы. Мартину прошиб холодный пот. Инстинктивно она посмотрела прямо в огромные желтые глаза собаки и постаралась заставить ротвейлера подчиниться. Она мысленно повторила: «Если ты рискнешь помешать мне спасти Джемми, я своими руками скормлю тебя акулам». Затем приказала собаке лечь и пропустить ее.
К огромному удивлению девочки, ротвейлер заскулил, опустился на землю и закрыл лапами глаза. Если бы Мартина не была так напугана, она бы рассмеялась.
Она перешагнула через пса и побежала к просвету между двумя металлическими контейнерами, оттуда ей были видны доки. В порту стояли три серых корабля и два буксира, синий и белый. По самому причалу туда-сюда сновали рабочие. Мартина подсчитала, что на погрузку одновременно работало двадцать пять упаковочных клетей и несколько дорогих машин. Времени почти не оставалось, а с чего начинать, Мартина не представляла. Как она вообще собиралась обыскивать корабли размером с небоскребы? О чем она думала? Почему она просто не позвонила в полицию, как предлагала бабушка? И откуда такое упрямство?
Вдруг кто-то схватил Мартину сзади.
— Отпустите! — закричала она и принялась брыкаться как раненый бородавочник. В борьбе и она, и нападавший свалились на землю. Теперь Мартина лежала на животе и стонала, не в силах двинуться.
— Вы арестованы за вторжение на частную территорию, — произнес чистый молодой голос. — У вас есть право хранить молчание...
Мартина повернулась, все еще тяжело дыша.
— Ты! — воскликнула она.
На нее дружелюбно смотрела пара львиных глаз.
— Привет, Мартина, — улыбнулся Бен.
• 23 •
Мартина поднялась, не обращая внимания на руку Бена, по-прежнему обнимавшую ее.
— Мог бы быть и понежнее, — недовольно буркнула она.
— Прости, — ответил Бен, изо всех сил стараясь не рассмеяться. — Я тебя не узнал, пока ты не оказалась на земле. Но ты ведь нарушаешь закон, ты знаешь?
— А ты? — резко ответила Мартина. — Ты разве делаешь не то же самое?
— Мой отец — моряк. — Бен указал на один из серых кораблей. — Это его корабль — «Аврора». Мне разрешено находиться здесь.
Мартина вздохнула. Она понимала, что ей придется рассказать Бену о Джемми. Она вкратце поведала о своем предательстве, о браконьерах и о видении Грейс. А еще девочка сказала, что бабушка ждет ее в машине за оградой порта. В заключение Мартина призналась, как много Джемми значит для нее и как она хочет спасти его.
— Пожалуйста, Бен, — взмолилась она, — пожалуйста, обещай, что не помешаешь мне.
Лицо Бена стало серьезным.
— Уже много лет мой отец подозревает, что на его корабле из страны контрабандой вывозят редких животных, но у него нет доказательств, и поэтому он не может обратиться к властям. Если жираф на борту, думаю, мы сможем к нему пробраться, но тогда нас увезут вместе с ним. Через полчаса «Аврора» отплывает в Арабские Эмираты.
Прежде чем Мартина успела привыкнуть к новому Бену — Бену, который разговаривал, улыбался и был совершенно не похож на мрачного отшельника, каким он каждый день был в школе, — он уже уверенно пошел к причалу, сделав ей знак идти следом. На парне были потертые джинсы, тяжелые ботинки и черная футболка, оставлявшая открытыми худые, но очень сильные руки. Мартине пришлось бежать, чтобы поспеть за ним.
— Какой у нас план?,— задыхаясь, спросила она. — Неужели ты думаешь, что мы можем просто подняться на корабль и поискать жирафа?
— Мы — нет, — ответил Бен. — А ты можешь. — Он улыбнулся. — Доверься мне. Зачастую самый простой путь — лучший.
Словно в доказательство его правоты, вдруг раздался жуткий грохот. Клеть порвалась во время погрузки на палубу, и то, что когда-то было старинным столом и стульями, теперь валялось грудой обломков на грязном асфальте порта. Началась жуткая суматоха. Рабочие ругались и трясли кулаками, а два сторожевых пса бесновались на цепях. Бен не обратил на них внимания. Он спокойно прошел по трапу, спустился на палубу и открыл дверь в трюм. Мартина не отставала.
