- Всё, хватит! - рычит Сай, и я с трудом сдерживаю его.
- Успокойся, успокойся. - Я пытаюсь сделать так, чтобы мой голос звучал настойчиво, но он дрожит от волнения и гнева. - Мы заплатим этому ростовщику и обеспечим безопасность Пейшенс.
Удерживая его одной рукой, свободной, я шарю в кармане штанов.
- 1 000 000 АМОС, - напоминает мне Елисей Киприян и растягивает рот в ухмылке.
Я ожидаю увидеть сверкающий золотой зуб, но вместо этого он обнажает ряд зубных руин. Мои руки продолжают на ощупь искать кредитную карточку, но я нигде не могу её найти.
- Она пропала, - выдаю я.
- Что...? - Сай прекратил сопротивляться и ошарашенно таращится на меня.
Я киваю и вспоминаю давку на входе, отвлечение акробатами, лошадьми и клоуном, который обхватил меня. Всего на мгновение, и всё же достаточно долго...
- Кто-то украл её у меня.
Директор Киприян медленно и с состраданием поднимает руки.
- Какая жалость, - говорит он и растягивает «а». - Тогда идите и поищите новую.
Я чувствую, как Сай позади меня напрягается и резко вдыхает. Однако он держит себя в руках. Я также замечаю, как гнев во мне рвётся наружу, но несмотря на это, мне удаётся нацепить улыбку.
- Позаботьтесь хорошенько о ней, за это мы добавим ещё парочку АМОС сверху.
Позади меня Сай начинает двигается, я поворачиваюсь к нему и умоляюще качаю головой.
- Конечно, конечно. Она ни в чём не будет нуждаться. А сейчас идите, не теряйте времени. Мы же не вечно будем в городе. - В голосе Киприяна слышаться радостные нотки. Видимо, мысль о деньгах согревает его.
Мы с Саем выходим из вагончика, и я слишком сильно захлопываю за собой дверь.
- И что это значит? - спрашивает Сай и отворачивается. - Она должна быть где-то здесь.
Он осматривает вагонетки и начинает обходить их все по очереди. Везде, где содержимое нельзя увидеть сразу, он прикладывает лицо к стене и пытается всматриваться, сквозь щели в дереве, внутрь.
- Сай!
- Ты же должна знать, какого цвета был вагон!
И вправду, я знаю. Он был покрыт красным лаком, как и большинство здесь, но я не думаю, что Пейшенс, уже два дня находится среди цирковых зверей. С другой стороны, я также не знаю, где ещё её могли бы скрывать.
- Сай, я...
- Сделай уже что-нибудь, помоги мне в поисках! - разворачивается он ко мне. - Ты знаешь, что с нами будет, если мы не вернём малышку домой в целости и сохранности?
С нами? Я не понимаю, в каком направлении идут его мысли. Что с нами произойдёт, - второстепенно, намного важнее, чтобы Пейшенс никто и пальцем не тронул. Даже если и то, и другое, естественно, неизбежно тесно связано между собой.
- Послушай, - продолжает Сай, всё ещё рассерженный. - Я не могу...
Дверь директора цирка вновь открывается.
- Вы хотели найти деньги, вы не забыли? Или вы сначала хотите насладиться представлением, а? Ну давайте, испаритесь уже, пока я вас отсюда не вышвырнул!
- Пойдем, - шепчу я Саю. - У меня есть план.
Глава 17
Лавка подо мной издаёт протестующий звук, когда я встаю и залезаю на сиденье. Отец семейства, рядом с которым я до этого сидела, с сомнением рассматривает меня. Мы сидим на последнем ряду, и, к счастью, остальные зрители смотрят на манеж, где горит свет. Отец здесь с двумя девочками. Их глаза подкрашены переливающейся синевой, волосы закручены в улитку. Кажется, близнецы сейчас - последний писк моды. Когда родилась Пейшенс, в тренде было быть единственным ребёнком в семье, но пёстрые платьица, в которых наряжали маленьких промышленников, с тех пор не изменились. С годами их платья становятся темнее, пока они не входят во взрослую жизнь, с трёх бортными костюмами и тяжёлыми платьями из шёлка, отороченного порчей.
- Это часть шоу, - шепчу я отцу семейства и запрыгиваю на барьер, отгораживающий ряд сидений сзади.
Он понимающе кивает. Внезапно в его глазах появляется дружелюбный блеск. Пожалуй, он думает, что если я часть этого фантастического шоу, то это нормально, что я лазаю по барьеру.
Проходит мгновение, прежде чем я нахожу опору своими сапогами. Для проверки я вытягиваю руку в высоту - работает. Лучше бы я смотрела цирковое представление со своего места, но я здесь не для развлечения. Я оборачиваюсь. В нескольких сантиметрах от меня находится брезент шатра, между ним и мной - несколько метров вниз, но я сомневаюсь, что упаду.
Конус света блуждает по полу манежа, бесцельно, выискивающе. Затем он находит тяжёлый занавес и повисает на нём. Красные бархатные шторы расползаются, и на арену выходят акробаты, выполняя сальто. Публика ликует, и я тоже с трудом могу оторваться от такого зрелища. Всё настолько старомодно, как частица прошлого, которая спаслась из старого мира и перешла в настоящее.
Я нюхаю кусок мяса в своей руке. Это жаркое из кролика, которое я украла в киоске на входе. Оно сильно пахнет пряностями, и я надеюсь, что оно окажет нужное действие.
Пока акробаты строят живую пирамиду, я блуждаю взглядом по кругу до открытого занавеса. Я замечаю движение и внимательно всматриваюсь. Смутно я могу распознать Сая, который держит руку поднятой. На ней сидит величественный беркут, на его голове - клобук для ястребов.
Я глубоко вдыхаю и тоже поднимаю руку. Она закутана в ткань, которая, я надеюсь, достаточно плотная. Я машу Саю куском кроличьего мяса - это сигнал. Он делает шаг из тени вперёд и стягивает чехол с головы беркута. Хищник суетливо оглядывается, привыкая к своей вновь обретённой свободе. Почти трогательно выглядит то, как он для проверки расправляет крылья, прежде чем издать пронзительный крик и взлететь в воздух. Он стремительно бросается прямо на меня. Пара испуганных вскриков проносится между зрителей, но большая часть из них всё ещё сосредоточена на представлении.
Я мигом закрываю глаза. Не хотелось бы, чтобы эта птица выколола их своим острым клювом. Но мне повезло. Беркут устраивается на моей руке и хватает мясо с ладони, торопливо поглощая его. Он весит гораздо больше, чем я ожидала, и мне приходится прикладывать усилие, дабы сохранить равновесие.
Когда он покончил с едой, у меня на мгновение возникает чувство, будто он смотрит мне прямо в душу. Его живые глаза прикованы ко мне, затем он вновь взлетает и делает два, три неуверенных круга под сводом шатра, прежде чем броситься вниз в толпу.
И вот раздаются вскрики в рядах, некоторые посетители вскакивают, другие, прикрываясь, держат руки перед лицом. Тем временем, акробаты тоже заметили зверя и изумлённо оглядываются. Вновь и вновь пикирует беркут, чтобы съесть кроличье мясо, разбросанное мной по всему шатру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
