Что ж, чему быть, того не миновать. Она не позволит печальным мыслям испортить ей день. Великий день!
Мина шла и фантазировала… Перед её мысленным взором колыхались на ветру высокие пальмы, сверкали резные минареты, ноздри щекотал аромат пряностей… Профессор Галиппи просил ребят захватить с собой книгу, которая будит воображение, и Мина ни секунды не колебалась в выборе: вынула из тайника потрёпанную «Тысячу и одну ночь» и сунула её в рюкзак вместе со сменой одежды, купальником, солнечными очками и – на всякий случай – вязаными шапкой и шарфом.
Приближаясь к кораблю, девочка заметила, что ветки, скрывающие тропу, сдвинуты – наверное, кто-то из ребят уже там. Но она оказалась самой последней.
Коннор заводил моторы «Итаки», Шен помогал профессору Галиппи собрать палатку.
– Мы что, уже отправляемся? – удивлённо спросила Мина.
Ребята поприветствовали её улыбками и пригласили принять участие в погрузке. Коннор, по своему обыкновению, составил список, и профессор громко зачитывал:
– Рог для тумана, блокнот «Write in the Rain», чтобы писать под дождём, пять шерстяных одеял, длинный шест с крюком, метла, барометр, флажок для определения ветра, writing box – походная конторка для письма…[7]
– Давай сюда свой велик, Мина! – велел Мюррей. – Ставь его рядом с нашими, а мы затащим их на палубу.
У корабля лежали три велосипеда. Мина узнала велики Шена и профессора Галиппи, но третий был ей незнаком.
– Это ведь не твой велосипед… – сказала она стоящему на палубе Мюррею.
– Нет, не мой, – согласился он, убирая волосы с лица. – Но сейчас это не имеет никакого значения.
Мина собралась задать вопрос, но в это время всех позвал Коннор:
– По местам, ребята. Полный вперёд!
У них всё было продумано заранее. Путешественники сели за вёсла, чтобы пустить их в ход, если понадобится. Канат, связывающий корабль с баржей, натянулся, корпус «Метис» застонал, моторы «Итаки» громко ревели. Наконец корабль, раздвигая тростник, медленно сдвинулся с места.
– Ура! Получилось! – в восторге завопили ребята.
Когда они вышли на чистую воду, Коннор промерил дно и показал друзьям поднятый вверх большой палец. Мюррей и Шен встали у штурвала – один у румпеля прямого хода, другой у поперечного, – и каждый раз, когда «Итака» делала повороты, старались повторить её ход. Мина не спускала глаз с баржи и передавала друзьям все команды Коннора.
Профессор Галиппи довольно потирал лысый лоб.
Время от времени ребята слышали, как днище корабля скребёт по дну, и опасались, что «Метис» сядет на мель, но этого, к счастью, не произошло.
Примерно через час они вышли в открытое море. Когда заросли тростника остались позади, Мина почувствовала, что её сердце переполняется солнечным светом.
Коннор обрубил канат, связывающий «Итаку» с кораблём, и подвёл баржу к корме. С этой минуты «Метис» становился буксиром, а «Итака» – запасным плавсредством на всякий непредвиденный случай. Закрепив концы, Коннор ловко перепрыгнул на борт к друзьям. Не сговариваясь, Мюррей и Шен передали ему управление.
– Раскрывайте парус, моряки! – прокричал он.
Шен бросился к тросам, удерживающим свёрнутый парус на вершине грот-мачты, и потянул их вниз.
Освободившись, пёстрое лоскутное полотнище сразу же наполнилось ветром. Все уставились на надпись Шена «Отвага», которая пришлась как раз на середину паруса.
– Урра-а‑а!!! – снова закричали ребята.
Теперь «Метис» повиновался ветру, который толкал его в море.
– Эй, команда! Вы взяли с собой книги? – крикнул Мюррей, потрясая над головой томом «Отважные мореплаватели» Редьярда Киплинга.
Мина вытащила из рюкзака свою «Тысячу и одну ночь», Коннор выбрал для путешествия «Тайфун» Джозефа Конрада, Шен – сборник рассказов Эдгара Аллана По, а профессор Галиппи – «Старика и моря» Хемингуэя.
– Все эти книги пробуждают фантазию? – снова прокричал Мюррей.
– ДА! – ответили его друзья.
– А есть ли у нас отважный капитан?
Все посмотрели на Коннора.
– ЕСТЬ! – раздался хор голосов.
– Так чего же мы ждём? – Мюррей достал из кармана позолоченный компас и крикнул: – Вперёд, к лазури!
– К лазури! – вторила ему команда.
Грот-мачта задрожала от внезапного порыва ветра, и парус натянулся ещё сильнее. Изящный киль приподнялся над волнами и мягко опустился, разрезая морскую гладь.
В животе у Мины что-то сжалось, но к ней подбежал Мюррей и крепко обнял за плечи. Страх исчез, оставляя место восторгу.
Они летели по волнам, свободные от всего.
Было воскресенье, восемь двадцать восемь утра.
Глава 24
На берегу
…когда одни уходят в плавание, другие остаются и иногда жалеют об этом…
– Вот они! Вот они, смотри! – воскликнул один из братьев Брэди, глядя в длинную трубу телескопа – рождественский подарок, которым до сегодняшнего дня они ни разу не пользовались.
– Подвинься, дай посмотреть! – тут же засуетился другой. Приложив глаз к телескопу, он возмущённо добавил: – Ничего не видно!
– А ты закрой другой глаз, болван!
– А! Сейчас вижу – это они! Это «Метис»! Вот это да!
Братья настроили телескоп так, чтобы можно было следить за движением корабля, и через несколько минут один из них спросил:
– Слушай, а почему мы не поплыли вместе с ними?
– Не знаю…
– Мне показалось, что ты не особо и хотел.
– А мне показалось, что это ты не особо хотел! Они оторвались от телескопа.
– Может, сыграем?
– Во что?
– Не знаю.
На полу лежала гора дисков. Экран компьютера был чёрным.
– Что-то не хочется, – сказал один из братьев. – А тебе?
– И мне что-то не хочется.
Они перешли в кухню. Потом на улицу.
– Может, мы заболели, а, братец?
Другой Брэди не ответил. Он смотрел на море и искал глазами корабль.
Мама Мюррея уменьшила звук телевизора. Она дала себе слово не беспокоиться в течение дня. Она слышала, как уходил Мюррей. Что ж, по крайней мере, он сказал ей, что отправляется в плавание… Её сын уже совсем взрослый.
Она занималась утренними делами, когда в дверь постучали. Неожиданно она разволновалась.
Даже не спросив, кто это, женщина открыла входную дверь и увидела перед собой полицейского.
– Госпожа Кларк? – спросил он, снимая фуражку и вытирая пот платком.
– С моим сыном что-то случилось?
– Что? О, нет-нет, не волнуйтесь. Кстати… Ваш сын дома?
– Что он натворил? – не отступала она, одновременно пытаясь собрать волосы заколкой.
– Ничего, госпожа Кларк… – улыбаясь, сказал полицейский. – Но может быть, он знает что-то о… Ну, в общем, о велосипедах.
– О каких ещё велосипедах?
– Дело в том, что этой ночью кто-то… скажем так, пробрался на склад в районе порта и украл все находящиеся там велосипеды. Вернее, не украл, а… выкатил их на площадь. Вот, взгляните сами.
Полицейский протянул ей фотографию выстроенных в ряд велосипедов перед зданием мэрии. К одному из них был прикреплён плакат: «ВЕЛОСИПЕДЫ ОСВОБОЖДЕНЫ! ЗАБИРАЙТЕ СВОЙ И КРУТИТЕ ПЕДАЛИ! ЕЗДА НА ВЕЛОСИПЕДЕ БЛАГОТВОРНО ВЛИЯЕТ НА ЗДОРОВЬЕ. С НАИЛУЧШИМИ ПОЖЕЛАНИЯМИ, ГОРОДСКАЯ ПОЛИЦИЯ».
Мама Мюррея не смогла сдержать улыбки; она заметила, что и полицейский не особенно сердился.
– Но почему вы думаете, что мой сын в курсе? – поинтересовалась она.
– Хм… Дело в том, что все велосипеды разобрали, кроме одного… – Он протянул ей заполненный талончик.
Мама Мюррея пробежалась по строкам.
– Здесь написано, что он может получить его завтра… – вслух прочитала она.
– Так точно.
– Вот и спросите завтра у него лично, – с улыбкой ответила она. – Вы увидите, он придёт вовремя.
Когда в воскресенье утром раздался сигнал к прогулке, Пэдди, отец Мюррея, не испытывал ни малейшего желания покидать свою камеру. Он не хотел отрываться от рассказов сына. Но спорить с надзирателем не стоило. Вместе с остальными заключёнными он пошёл к выходу. Чтобы попасть во внутренний двор, им надо было пройти вдоль стены, откуда было видно море, пусть и сквозь колючую проволоку.
В голове у Пэдди всё ещё роились истории сына: пираты, джунгли, львы… Он узнавал сына в каждом слове. И свою жену, и себя… Иногда ему казалось, что он читает историю их семьи. Теперь он знал, когда Мюррей был счастлив, а когда нет. Сколько же времени они потеряли…
Вот оно, море. Лазурное и сверкающее.
Пэдди не отрывал взгляда от волн. Внезапно ему показалось, что вдалеке плывёт странный корабль под разноцветным парусом.
Он улыбнулся, помотал головой и рассмеялся.
– Чему радуешься, Пэдди? – прикрикнул на него сержант-охранник.
– Да так, сержант, жизни, – подмигнул ему Пэдди. Они знали друг друга с детства: выросли вместе, а потом один из них решил пойти в полицейские, а второй – нет.
