Зато мне будет удобнее — хохотнул я — Да и тебе тоже.
Свой вещмешок я повесил на одно плечо, её на второй, а девушка в итоге забралась мне на закорки. При прочих равных так тоже было бы не очень удобно, но через несколько шагов бьющий в лицо на скорости ветер перестал ощущаться из-за моего смещения на воздушный план, а вот поклажа сдвинулась на него значительно меньше, так что её стало оттягивать назад достаточно, чтобы лямки не спадали. Жэндэ правда всё равно приходилось несладко, она целиком оставалась в материальном мире и я буквально нутром чувствовал, что её глаза слезятся. Как-то я не подумал заранее о том, что неплохо бы сделать ей какие-нибудь очки. Тут вряд ли получится что-то вроде тех, которые носили лётчики в начале двадцатого века на Земле, но хоть аналог какой. Вроде бы эскимосы что-то делали для защиты глаз и от снежной слепоты, и от жестоких метелей.
Но как бы там ни было, девушка, сидя по ходу движения, более или менее нормально доехала до «делянки», где нас встретил Бэстэ и ещё четверо счастливчиков, начавших нести вахту. Их я водил по одному и по двое, сменив прошлую команду, которые отъелись до пика своих ступеней Лестниц и которым для перехода требовался некий эмоциональный толчок. Оставался конечно вариант мысленно на них «нарычать», докричавшись до разумов. Но пока это прокатило только с Эфримом и он, по его словам, чуть не съехал с катушек. А потому было решено пока повременить с этим делом, пусть лучше народ поработает над собой в медитациях. К опасным шагам стоит прибегать только если безопасные уже не подействовали.
— Ну здоррово, братцы — хохотнул я, всё ещё прибывая в приподнятом настроении и отпуская Жэндэ на землю — Как у вас тут?
— Да в целом всё так же — улыбнулся нынешний старший охотник — Соседи нас не донимают, дичь не иссякает, как и рыба в реке, ягод тоже с избытком. Позавчера кстати добыли оленя.
— Рад это слышать — ответил я, глядя на свежевыскобленную шкуру — Что-нибудь мастер Нэкэт и из его шкуры сделает.
— Мы в счёт своей доли уже решили обзавестись новыми сапогами и поясами, раз для брони хлипковата — улыбнулся Бэстэ, а потом поинтересовался — Обедать будите?
— Естественно — отозвался я.
Мясо по прежнему не получалось нормально приготовить без огня, но я был не привередлив, а Жэндэ с удовольствием умяла небольшую тарелку ягод агэвы, которые в чём-то напоминали земной крыжовник, только почему-то с мятным привкусом. Заодно более обстоятельно поговорили с теми, кому выпала честь остаться лесовиками на лето. Как оказалось Бэстэ их тут нещадно гонял в хвост и в гриву, заставляя не только охотиться но и тренироваться, а заодно лили семь потов сам. Мужик очень хотел шагнуть на новую ступень и отправится домой, а заодно максимально поднять повыше сотоварищей, которые пока что пребывали на четвёртой. Хотя бы один, а лучше два станут пятёрками и можно будет поменять его, но пока что было стрёмно, если конечно не гнать снова сюда кого-то из тех, кто уже побывал. Я конечно регулярно тут появляюсь, оставляя свой запах, стая Вольфа тоже под боком, но если окрестные хищники почуют слабину соседа, то как пить дать попробуют пересмотреть границы. Закончится это может со всех сторон погано. Так что охота, медитации и тренировки. Тренировки, охота и медитации. Практически как у меня собственно… И как в ближайшее время станет у Жэндэ, чтобы и она от леса взяла максимум.
Распрощавшись с начинающими жителями Смертолесья, мы с подругой продолжили путь, слегка тормознув только у стаи Вольфа. Союзнические отношения как-никак надо поддерживать. А дальше был длинный забег на встречу ветру, который закончился только к вечеру. Можно было бы и быстрее даже не смотря на заплечники по бокам, но я опасался растрясти пассажирку. Однако она похоже ко всему притерпелась, а со временем начала источать радость пополам с восторгом. Не только я люблю скорость, её вообще трудно не любить.
— Вижу тебе понравилось — улыбнулся я, спуская подругу на землю.
— Ещё бы — ответила она на мою улыбку — Даже глаза перестали слезиться.
— Погоди ка — подошёл я ближе, рассматривая её лицо. Первой проблемой были всё те же насекомые, которые знакомы любому мотоциклисту, потому что порой находят свою смерть на его шлеме так же, как и на лобовых стёклах машин. Вот и моська Жэндэ была не очень чистой. Второй нюанс был не то что бы такой уж проблемой, но глаза моей подруги сейчас были покрыты водными линзами, которые похоже собрались из её слёз — Расслабься и поморгай.
Девушка без лишних вопросов выполнила мою команду и через пару движений век жидкость потеряла стабильность и потекла вниз, а я проговорил:
— Пойдём к воде, умоешь лицо. Ха, ты похоже просто по наитию защитила глаза.
— Что такое? — переспросила она, растирая слёзы по щекам.
— Вода у тебя собралась перед глазными яблоками в два тонких и прозрачных щитка, сразу было даже не заметить. Тебе кстати не казалось, что я был ближе чем сейчас?
— Ну немного — покачала она головой.
— Так в принципе и должно быть, изогнутая прозрачная поверхность преломляет свет. Ладно, умывайся, тут уже безопасно.
Процедура приведения себя в порядок не заняла много времени, так что моська вскоре Жэндэ снова сияла свежестью и чистотой. А я на неё немного полюбовался, а потом спросил:
— Помнишь что я говорил о том, как надо себя вести?
— Да, конечно — отозвалась она.
— Ну и отлично — ответил на это я, а потом поднял лицо к небу и завыл.
