много он знает? Как вообще про меня можно знать? Я же постоянно сидела на базе, редко высовываясь в честной народ.
— Я так понимаю, ты здесь с Костиком? — он прервал молчание. Улыбнувшись еще шире.
Только мы называли Костика Костиком. Мы и друзья самого Костика называли Костика Костиком. Когда во мне успела появиться эта необоснованная подозрительность и ревностное отношение к своим людям? Быстро люди меняются, конечно.
— Так мы, получается коллеги? — Максим тоже был одет в черный костюм. Да и вряд ли сюда попадет кто-то посторонний.
— Можно и так сказать.
И все же он обаятельный парень. Светлые волосы, зеленые глаза, широкая улыбка — его лицо можно было бы назвать идеальным, если бы не небольшая горбинка на носу, но даже она не портила общей картины, наоборот — придавала какой-то особый шарм. И все равно чем-то этот обаятельный парень в самой глубине души вызвал тревогу.
Ненавязчиво Максим вовлек меня в ничего не значащую беседу, заметно ослабляя внутреннее напряжение. Мы неспеша шли к парковке, перебрасываясь безобидными шутками, я даже начала смеяться громче, чем следовало бы. В этой изящной, уединенной тишине вокруг наши голоса казались чем-то инородным, почти неприличным.
— Мы еще встретимся, Сеня? — Спросил он, улыбаясь одним уголком рта.
Я растерялась. Определенно красивый парень, веселый, очень простой и легкий намекал на свидание, а я не знала, что ответить. Он мог бы мне понравится, ведь так? От него даже исходил очень легкий, уютный и какой-то отдаленно знакомый аромат, вызывая доверие. Но что за червячок внутри? Как будто, если я соглашусь, я кому-то изменю. Стоит ли вообще ребятам рассказывать о новом знакомстве? Я даже не спросила, на кого он работает.
Позади нас послышалось деликатное покашливание. Точнее, это скорее всего планировалось как деликатное покашливание, но в исполнение Костика похоже было скорее на то, как дядя Федя пытается выплюнуть легкие, когда открывается сезон простуды.
— Я же тебе кофе должна, — наконец решилась я, записывая номер телефона.
Максим перед прощанием одарил меня такой обаятельной улыбкой, что я потеряла почти все сомнения, касательно нашей новой встречи. А кивок Костику убедил меня, что все-таки, раз уж они знакомы, то он не из плохих. И не шпион какой-нибудь.
— Что-то случилось? — Спросила Костика, приближаясь к Майбаху. Меня не было чуть дольше, чем я ожидала.
— Ну.
— Что?
— Остывает, — Костик, насупившись, кивнул в сторону распахнутой дверцы, чуть причмокнув.
На сиденье лежали контейнеры с едой.
***
— Сеня, выходи! — В дверь раздался требовательный стук, — мы уже можем поговорить.
После ресторана мы приехали прямиков в особняк Архарова, высадив перед этим довольную Алину дома. Архаров даже вышел проводить ее до двери, но вел себя более сдержанно, чем рыжая красотка, которая то поглаживала когтистой лапой моего босса по плечу, то прижималась чуть сильнее, то смеялась, запрокинув голову назад, обнажая изящную шею. Не нравилось мне это, и нет, это не ревность.
Невольно сравнивала Максима и Марка друг с другом, и Максим проигрывал в этой схвате, о которой даже не подозревал. Нет, чисто внешне Максим гораздо красивее, лицо более идеальное, что ли, весь комплект был при нем: чувственные губы против плотно-сжатых четких губ Марка; яркие, зеленые улыбающиеся глаза против черных, цепких; ямочки на щеках, против неприступного выражения лица.
Но Максим со всей своей молодостью и легкостью все равно уступал Марку с его властностью и силой. Это как сравнивать ярко-красный Ауди кабриолет и Мерседес Майбах — разница колоссальная.
Надо себе чаще подзатыльника отвешивать. Нашла чем заниматься…
Михалыч сказал, что моя «пересменка» будет только утром, так что в особняке Архарова я застряла на всю ночь. У нас даже было свое крыло для отдыха, только я не взяла с собой никакой дополнительной одежды, о чем посетовала зевающему Костику.
Зато у Костика была дополнительная сменная, чистая одежда, которой он со мной щедро поделился, сразу же завалившись спать в нашей общей комнате с несколькими кроватями.
«Как тебе такое детка?» — Отправила Айрин фотку, сделанную в гостевой роскошной ванне.
На мне была огромнейшая футболка Костика с изображением Лунтика, держащего бензопилу с надписью «Все люди делятся на две части» — милая вещица. Это ему Илья подарил.
«Воу, воу, воу! Доьавь больше секса, дктка!» — Пришел восторженный ответ от Айрин.
Мне бы тоже лечь отдохнуть, но решила подыграть Айрин и, хихикая над глупой затеей, распустила волосы из пучка, которые успели сильно завиться, перебросила их на одну сторону и приняла как можно более сексуальную позу.
Ну как удержаться-то? Всего лишь ванная комната, а шикарнее всего, что я видела в своей жизни. Интересно, будет ли у меня возможность посмотреть весь дом?
— Сеня, уснула, что ли? — На этот раз Зинаида Александровна, по всей видимости, зарядила по двери с ноги.
— Уже иду!
Не успела открыть дверь, как женщина крепко схватила меня за руку и потащила через весь первый этаж в «хозяйское крыло».
— Может, лучше поговорим не там? Если Марк Васильевич меня увидит, а я не по форме? Даже волосы не заплела.
— Во-первых, там пахнет носками, а во-вторых, ты хоть и водитель, но все же юная девушка. С мужиками в одной комнате спать не будешь!
— Вы чего? Мы же как брат и сестра! — Мне аж поплохело от скрытого смысла в ее словах.
— Марк плавает в бассейне, или тренируется, неважно, все равно не выйдет, — Зинаида Александровна усадила меня в терракотовое кресло напротив панорамного окна с видом на небольшой пруд и налила нам по чашке кофе, — выкладывай, какие новости?
— Странный какой-то кофе, — оттягивала момент, сделав первый глоток.
— Это чай, дурья голова, ты не юли, рассказывай.
— Ничего такого не произошло, — пожала плечами, даже не соврав на этот раз, — Марк Васильевич и Алина ужинали в ресторане, потом мы отвезли ее к себе домой, а Марка Васильевича сюда. Вот и все.
— Ты не знаешь, о чем они говорили?
— Нет, меня не было внутри.
— А детину-переростка если спросить?
— Костика? Костик со мной ждал в машине.
Зинаида Александровна постукивала пальцами по кофейному столику, на котором был только жуткий чай, когда так хотелось кофе, и о чем-то размышляла, глядя в окно.
— Не нравится мне все это. Они с Алиной разошлись полгода назад. Полгода, как та змея оставила нас в покое, он даже начал жалеть о их браке, но тут опять вернулась.
— Это только один ужин, может, вы зря паникуете? Тем более, Марк Васильевич взрослый и сам знает, что ему надо, — эх, Сеня, лицемерка ты, Сеня.
— Он
