Выкурив сигарету, Зверев решил обойти солдат.
Направился к шлагбауму, где несли службу рядовые Сагин и Тарасенко.
Те при виде начальника поправили оружие, одернули обмундирование.
— Ну, как служба, бойцы?
— Нормально, товарищ прапорщик!
— Нормально — это хорошо, только вы не только на трассу смотрите и машины проверяйте, а и за подходами к посту следите. Чем черт не шутит, объявится ваххабит какой, да и выскочит из леса с «Мухой» на плече! Кавказ есть Кавказ!
Солдаты заверили старшего смены:
— Да мы следим, товарищ прапорщик!
— Ну и молодцы, сигареты-то есть?
— Есть!
— Ну, давайте, если что, знаете, что делать, за бетонные блоки и далее по обстановке.
— Знаем.
Прапорщик подошел к огневой точке, представляющей собой ровную площадку, обложенную с трех сторон мешками и гнездами для пулемета «РПК». Сержант Голубкин хотел подняться при появлении старшего по званию, но прапорщик отмахнулся:
— Не надо!
Присел на бруствер, спросил:
— Как дела, Саша?
— Да ничего, товарищ прапорщик.
— Слышал, в отпуск собираешься?
— Собираюсь. Свадьбу надо сыграть!
Прапорщик удивился:
— Почему надо? Бракосочетание дело добровольное, или у тебя особый случай?
Голубкин вздохнул:
— В том-то и дело, что особый! Девушка моя, с которой до армии дружил, родить вот-вот должна, а ребенка регистрировать надо! Ну и разрешил командир части краткосрочный отпуск.
— Хорошая девушка?
Сержант улыбнулся:
— Хорошая! Не то что некоторые! Домашняя, не шалавистая. Мы с ней, считай, с пятого класса неразлучны. Везде всегда были вместе. Пацаны смеялись, особенно перед призывом. Говорили: дурак ты, Саня, кто сейчас солдат ждет? Только дефективные! А я знаю, ждет! В учебку три раза приезжала. Сейчас вот сам нагряну.
— А она что, не знает о твоем приезде?
— Откуда? Пусть сюрприз будет!
— Ну что ж, может, так и лучше! Как зовут-то?
— Верой!
— Вера! Хорошее имя!
Сержант поднялся, присел рядом со Зверевым:
— Извините за вопрос, товарищ прапорщик, а почему вы, если не секрет, до сих пор холостым ходите?
— А куда, Сань, спешить? Вся жизнь впереди! Успею еще и погулять, и жениться!
Вели подвел свою группу к российскому блокпосту в 9.45. И когда Зверев разговаривал с сержантом, то и прапорщика, и Голубкина, и рядовых у шлагбаума боевики уже держали на прицеле своих бесшумных снайперских винтовок. Главарь группы бросал взгляд на часы. 9.45, 9.58, 10.00. Наступило время действия.
Он отдал команду, раздались четыре хлопка, и четверо военнослужащих, несших службу на посту, рухнули на землю с пробитыми пулями головами. Бандиты тут же выскочили из кустов и рванулись к блиндажу, где отдыхала резервная смена. Внутри полевого укрытия они без труда и какого-либо сопротивления расстреляли еще четверых солдат. Приказав подчиненным, молдаванам-наемникам, быстро переодеться, Вели покинул блиндаж и перетащил трупы Сагина и Тарасенко на огневую точку, к убитым Звереву и Голубкину, которому так и не суждено было увидеть своего ребенка. Как только переодевшиеся в форму российских солдат наемники вышли на пост, чеченец вернулся в укрытие. На расстрелянных молодых солдат он не обращал никакого внимания. Сев за стол старшего смены, извлек из кармана портативную рацию:
— Мурза! Я — Вели! Прошу ответить!
Теймураз ответил мгновенно, так как ожидал этого вызова:
— Я — Мурза, что у тебя, Вели?
— Докладываю. Время 10.07. Личный состав российского передового блокпоста уничтожен.
— Отлично, Вели! Ты уже выставил вместо русских наших людей?
— Так точно, босс!
— Молодец! Скоро пойдет колонна. Далее по плану!
— Я все помню, Мурза!
— Конец связи!
Вели отключил станцию, увидел на столе незапечатанный конверт. Достал из него двойной лист тетрадной бумаги. Прочитал:
«Здравствуй, моя милая мама!
Извини, что долго не писал, не было времени. Ты не волнуйся, у нас здесь все спокойно, я в порядке…»
Бандит усмехнулся: это точно, сейчас ты, неверный, в полном порядке. Скомкал письмо с конвертом, бросил в угол блиндажа. Пересел к бойнице, из которой открывался обширный вид на сам пост и трассу. Замер в ожидании, поставив винтовку между ног.
Колонна приближалась к блокпосту. Так как везла она вещевое имущество, особой ценности для потенциального противника не представлявшего, то и в охрану начальнику колонны, лейтенанту Алексееву, выделили полувзвод пехотного полка. Даже не полувзвод, а скорее отделение, так как в охранении на двух бронетранспортерах находилось 11 человек, два механика-водителя, два пулеметчика, шесть стрелков, обосновавшихся на броне, да прапорщик Калашов, следовавший с передовым бэтээром. В «КамАЗах» самого Алексеева лишь водители да старшие машин, солдаты второго года службы. И бойцы охранения, и автомобилисты, включая офицера и прапорщиков, были вооружены автоматами. Всего сводное подразделение насчитывало 29 военнослужащих рядового и сержантского состава, а также лейтенанта с прапорщиком. Сила немалая, но при условии ее готовности к бою. Личный же состав колонны к бою готов не был и не ожидал нападения, тем более что из опасного района подразделение благополучно вышло, впереди поселок Звездный, в нем батальон мотострелковой бригады, поблизости армейские части, вертолетчики и внутренние войска. В Звездном, после отдыха и приема пищи, колонну перед тем, как отправить в горы, значительно усилят, так что оснований беспокоиться у лейтенанта не было. Передний БТР скрылся за поворотом. Тут же прапорщик Калашов вызвал по связи Алексеева:
— Зебра! Я — Броня-один! Вижу блокпост и мост через Унжу. Но он закрыт. Шлагбаум опущен, выставлен запрещающий проезд знак. Что бы это значило, лейтенант?
Алексеев ответил:
— Разберемся!
Его «КамАЗ» также вышел на прямой участок трассы, ведущей к мосту. Да, действительно, пост закрыт!
Но его и закрыли, наверное, для того, чтобы обеспечить беспрепятственный проход через мост колонны. Сейчас машины подойдут к бетонным блокам, и шлагбаум откроют. Странно только, что гражданских машин видно не было. Обычно, когда войска перекрывают трассу, их собирается немало. А сейчас ни одного штатского автомобиля. Разогнали? Куда? Впрочем, какое это имеет значение?
Но что-то старший смены на блокпосту не спешит открывать проезд.
Алексеева вновь вызвал прапорщик — командир группы охранения:
— «Зебра»! Солдат у шлагбаума подал сигнал на остановку! Не нравится мне это!
— Может, за мостом авария какая? Вот и решили придержать нас у блокпоста?
— Может, и так, только вставать, имея по бокам лес, небезопасно, согласен?
— Согласен! А что делать? Не прорываться же через собственный пост?
Прапорщик спросил:
— У тебя связь с батальоном в Звездном есть?
— Я могу связаться с их штабом!
— Так свяжись, лейтенант! Проясни обстановку!
— Сейчас!
Но лейтенант Алексеев ничего не успел сделать.
Из леса с обеих сторон трассы к колонне рванулись боевики Рахадала, открыв огонь по солдатам, находившимся на броне, из тех же снайперских бесшумных винтовок «винторез». Эти винтовки полгода назад были проданы Теймуразу предателем-подполковником, занимавшим скромный, но позволяющий совершать подобные сделки пост в одной из антитеррористических спецслужб. И сейчас они, предназначенные для борьбы с бандитами, били по своим. Обстрел сделал свое дело. Охранение уничтожили практически мгновенно, свою лепту в акцию внесли и боевики Вели, уничтожившие механика-водителя переднего бронетранспортера. Пулеметчики БТРов, поняв, что произошло нападение, начали разворачивать башни, чтобы встретить нападавших огнем крупнокалиберных пулеметов «КПВТ», но бандиты уже вскочили на броню. Внутрь бронетранспортеров через люки командиров полетели наступательные гранаты «РГД-5». Взрывов почти не было слышно. По крайней мере, Вели, находившийся в блиндаже блокпоста, слышал лишь хлопки, напоминающие выстрелы «винторезов».
Наемники действовали слаженно. Одновременно с атакой бронетехники они сблизились с «КамАЗами». Водители и старшие не успели применить штатное оружие, как их выбросили на дорогу. На асфальте оказался и лейтенант Алексеев, проклинавший себя за преступную халатность, позволившую непонятно откуда взявшимся в этом районе бандитам без боя захватить колонну! Но недолго Алексеев клял себя и судьбу. Наемники погнали безоружных солдат и офицера в лес.
Как только бандиты загнали солдат в кустарник, старший группы наемников приказал остановиться. Бойцы-автомобилисты подчинились. Алексеева отвели в сторону, рядовых ударами прикладов сбили на траву, приставив к затылкам глушители винтовок. Рахадал подошел к офицеру, спросил на чистом русском языке:
— Что, лейтенант, не ожидал засады? Не ожидал. Ты и твои начальники решили, что могут чувствовать себя здесь как дома! Это мне знакомо! Вы и на моей родине, в Афганистане, позволяли себе все, что хотели. Кишлаки до основания разрушали, невзирая на то что в них оставались старики, женщины и дети. Не щадили никого, кто выступал против вас. Вы топтали мою землю, а сейчас я пришел к вам. Чтобы отомстить. И месть будет страшной. Смотри, лейтенант, что мы делаем с неверными.
