— Что-то никаких номеров тут нет, — констатировала я, ощутив, что поджилки мелко трясутся.
— Ага, вижу. — Брюнетка вздохнула. — Странно. Раньше точно было объявление с номером.
— И что же нам делать?
— Сейчас маме позвоню, — решила она. — Моя маман точно знает, что в таких случаях можно предпринять.
Брюнетка стала с энтузиазмом тыкать в телефон, но довольно скоро сдулась, сообщила возмущенно:
— Связи нет! Видимо, до фига бетона вокруг. А у тебя ловит?
Я проверила свой мобильник.
— Нет, у меня тоже нет связи.
— Значит, остается ждать, пока кто-нибудь из других жильцов позвонит в управляющую компанию, — спокойно сказала брюнетка. Помявшись с ноги на ногу, она уселась прямо на пол рядом со своим Рексом.
— Я не могу ждать, — пробормотала я. — Мне на работу надо.
— Мне вообще тоже.
Я украдкой вытерла со лба некстати выступившую испарину, пожаловалась:
— У меня в офисе все очень строго и шеф злющий. Если я отсюда немедленно не выберусь, он меня выгонит.
— Пфф! — Брюнетка дернула головой. — У меня тоже босс, знаешь ли, не подарок. Да еще и коллеги стукачи.
— Да? Сочувствую. У меня сослуживцы вроде нормальные.
— Вот видишь, у тебя еще не все так плохо. — Брюнетка задумчиво погладила по голове своего Рекса. — К тому же у тебя мужик есть — заплатит за квартиру, если что, продуктов купит. А я уже год одна.
— Ваф! — возмутился Рекс.
— Ну да, не одна, — поспешила исправиться брюнетка. — Один хороший и верный мальчик имеется.
Я задумалась. Может, все же сказать брюнетке, что Степа мне брат, а не парень? Вообще, язык так и чесался ее огорошить, но Степа ведь просил о наших родственных связях умолчать. Неприятная ситуация.
— Ты не думай, у нас со Степой ничего не было, — стала оправдываться брюнетка. — В решающий момент я смутилась и убежала в ванную. Даже не представляю, что за помутнение на меня нашло. Честное слово, никогда такого не было, чтобы в день знакомства я так много позволила парню.
Мне стало неловко. Вот же Степка гад! Зачем он вообще полез к этой соседке? Приличная ведь девушка.
— Меня Яна зовут, — спохватилась я.
— А меня Наташа.
С минуту мы молчали, потом на меня накатила новая волна паники.
— Знаешь, я все-таки попробую позвать на помощь, — сказала я Наташе и стала с энтузиазмом стучать в дверь лифта.
— Помогите! — кричала я между стуками. — Эй, кто-нибудь! Ау?
Долбилась в двери я, наверное, минут пять, но почему-то из подъезда никто так и не откликнулся. Очень странно.
Устав и слегка охрипнув, я тоже присела — на корточки. Наташа угостила меня крохотной конфеткой со вкусом кофе. Потихоньку мы с ней разговорились.
Наташа поведала, что живет с пожилой мамой. У той в последнее время серьезные проблемы со здоровьем, на лекарства улетает куча денег. А еще ей нужно больше отдыхать. Вчера вечером Степа громко слушал музыку, потому Наташа и поднялась к нему — хотела сделать замечание. Настроена она была весьма воинственно, даже собиралась стращать нового соседа полицией, но при виде Степы моментально смягчилась. Тот так очаровательно извинялся, что Наташе даже стыдно стало за свой грубый тон. Потому, когда Степа пригласил ее выпить чаю, она не смогла ему отказать. А дальше все завертелось…
Свет опять моргнул и потух. Я вздохнула. С этого дня лучше буду ходить везде пешком: еще раз такую пытку мне точно не вынести.
Где-то высоко над нами раздался неприятный скрежет. Потом что-то два раза лязгнуло, и свет снова включился. Лифт заработал, поехал вниз. Мы с Наташей вскочили, не веря толком своему счастью. Тем не менее кабина благополучно доехала до первого этажа и распахнула двери.
Первым на свободу бросился Рекс, следом — мы. Рексу, кажется, уже сильно хотелось в туалет, потому Наташа едва за ним поспевала. Я чуть отстала, чтобы не путаться у этих двоих под ногами, взглянула на экран телефона. Двадцать минут девятого! Ужас!
Мне подумалось, что Григорий меня точно не дождался, уехал на работу. Но, выйдя на улицу, я обнаружила прямо перед подъездом его машину. Сам Григорий тоже был на месте — стоял, облокотившись о капот, пытался кому-то звонить. Наверное, мне.
Я невольно заулыбалась, со всех ног бросилась к боссу. Я была переполнена эйфорией из-за своего долгожданного освобождения.
— Привет! — радостно воскликнула я, поправляя ремешок сумки.
Григорий наконец взглянул в мою сторону — и в то же мгновение внутри у меня все заледенело. Его взгляд источал ярость, его ноздри раздувались, как у дикого жеребца.
— Какого черта, Яна? — прорычал Григорий, выпрямляясь. — Ты зачем из меня дурака делаешь?
— Прости! Я не специально опоздала и не нарочно не отвечала на звонки. Я могу все объяснить.
— Садись в машину, зараза блондинистая, — процедил он с таким видом, будто еле сдерживает желание меня придушить. — Беседовать с тобой мы позже будем. Без свидетелей.
Глава 11
Глава 11
Вот надо же мне было застрять в лифе именно сегодня! Просто злой рок какой-то. Я ведь, считай, на испытательном сроке: сейчас наоборот нужно делать все, чтобы показать себя с лучшей стороны. Хотя… рано я опускаю руки. Ну, подумаешь, маленькое опоздание. Григорий позлится и перестанет, правда же? Главное, больше не расслабляться, не встревать в неприятности. Все будет хорошо.
Украдкой вздохнув, я забралась в «Гелендваген», и спустя минуту Григорий уже повез меня в неизвестном направлении. Если честно, в какой-то момент я серьезно засомневалась, что едем мы в сторону коттеджного поселка. Вид у босса был такой, что невольно думалось: он везет меня в сторону леса, где чуть позже и прикопает.
Ехали мы долго. Очень. Город, как назло, утонул в пробках.
Минут через двадцать пути я немного осмелела и попыталась объясниться.
— Я сейчас в лифте застряла, — косясь на босса, поведала я. — А там телефон не ловит, потому я и не смогла предупредить тебя о задержке. Но ты не переживай: такого больше не повторится. Я больше лифтами пользоваться не буду, буду пешком ходить. Оно и для фигуры полезно.
Григорий ничего не ответил, даже не повернулся в мою сторону. Вот же индюк! Как будто он никогда в лифтах не застревал. Хотя кто его знает, может, с ним и правда ничего подобного не происходило. Он ведь не в многоэтажке живет, — может, и не догадывается, каково это — вопить в темной кабине, не желая быть съеденной излишне приветливым Рексиком.
Еще минут через двадцать у меня случился новый прилив смелости, потому я отважилась спросить:
— А далеко еще до поселка?
Меня уже немного укачало (наверное, от волнения). А еще мы снова встряли в пробку, которая совсем-совсем не двигалась.
В этот раз Григорий не стал делать вид, что я сама с собой разговариваю. Мазнув по мне хмурым взглядом, он выудил из бардачка пачку каких-то листов, сунул мне:
— На, изучай.
— А что это? — Я постаралась изобразить энтузиазм и покорность одновременно.
— Список занимательных фактов обо мне, — сухо пояснил Григорий. — Читай и запоминай: пригодится. И свое сочинение тоже давай. Ознакомлюсь.
— Мое сочинение? — Я заерзала, не понимая, о чем он.
Зрачки Григория снова сузились. Если он и был уже готов простить меня за опоздание, то точно передумал.
— Яна, я же просил к утру набросать о себе что-нибудь интересное, — мрачно напомнил босс.
— Точно, — глухо подтвердила я, холодея. — Просил.
— А ты что, ничего не написала?
— Я забыла, — понуро опустив голову, призналась я. — Вчера так много дел было вечером — твоя просьба вылетела у меня из головы.
— Ясно. — Он произнес это таким тоном, что стало не по себе.
Кажется, он решил, что я специально над ним издеваюсь. Но ведь это не так!
— Я все напишу, — поспешила заверить я. — В обед. Честно-честно. Я не пойду есть, даже из-за стола не встану — буду сидеть и писать. Или нет, я прямо сейчас займусь автобиографией.
