груди):
– Не все спектакль. С Настенькой у меня все по-настоящему было. Зря она с Эдиком у меня за спиной замутила…
АЛАН КАЛАНЯН:
– Ты это, не перебивай, а… Замутила, не замутила… Олег, коротко: бабки или завод переписать нужно на них, – он показал на клан.
Я:
– Как переписать? Это память и история для меня. Семейная ценность, родовая.
АЛАН КАЛАНЯН:
– Семья – святое. Я это уважаю. Но долги отдавать нужно. Это тоже святое. Да? И у меня тоже семья. Большая, – он показал на клан, клан приподнялся с мест. – А история пишется, память стирается. Так ведь, полковник? Мы с тобой, кстати, в расчете. Ты поговори. Твой же спаситель, находка и клад. Олег. Ладно, нам ехать пора. Все за мной. Олег. Все решить нужно завтра. Ты ко мне приезжай. Даю неделю.А вы Ойрат и Джунгар тут побудьте, присмотрите пока за фабрикой и поешьте. Сколько еды на столе.
Все Каланяны встали и вышли друг за другом. Выбежал Вахтанг. Провожать, видимо. Дурацкая привычка. Никогда ее не понимал. За столом остались только мы с Матросовым, Джунгар и Ойрат.
ЗАНАВЕС!!!
48. Все к лучшему
Я смотрел на силиконовые ладони полковника Матросова и не мог понять, как на таком современном материале могли появиться мозоли. Но факт оставался фактом – перед моим лицом были именно мозолистые руки моего бывшего начальника колонии.
– Все к лучшему, Олег. Как в притче. У одного очень знатного господина был слуга, который по любому поводу всегда приговаривал, что все хорошо. И как-то на охоте этот слуга зарядил порохом хозяину ружья и пистолеты. Но то ли порох тот был сыроват, то ли слуга перестарался, когда набивал его. Рвануло оружие прямо в руках во время выстрела господина этого.
Полковник Матросов снял подаренные мной перчатки и показал две руки с двумя пальцами.
– Прямо все, как у нас. Так вот, слуга говорит, что хорошо все, о мой великий босс. И тогда он этого умника в подземелье заточил. Через некоторое время потянуло этого богача в дальние путешествия по экзотическим странам. Отправился он со свитой в путешествие. В Африку, например. И схватило их там племя людоедов.
Матросов бросил взгляд на Джунгара и Ойрата и продолжил:
– Всех, в общем, друг за дружкой поджарили и сожрали. Тут и до хозяина этого очередь дошла. Тут аборигены увидели, что на руках его пальцев не хватает. И получилось так, что именно двупалые боги у туземцев этих были.
Матросов снова посмотрел в сторону Джунгара и Ойрата:
– Бога аборигены жрать не захотели и с миром отпустили. Вернулся он, значит, и велел освободить и привести к нему из подземелья слугу. Слуга пришел к хозяину и снова сказал:
– К лучшему все хозяин. И так все хорошо.
Хозяин удивился этому:
– Для меня точно все хорошо. Я жив остался. А ты, бедолага, год в яме отсидел.
Слуга смиренно повторил:
– Конечно, к лучшему, и у меня все хорошо. Не будь я под стражей, как и остальным слугам пришлось бы мне сопровождаем тебя в странствии твоем. А так как пальцы на руках моих все на месте, съели бы меня, как и остальных.
Матросов снова натянул мои протезо-перчатки на руки. Поднял вверх палец и по слогам произнес:
– По-верь. Все к луч-ше-му. И бу-дет еще луч-ше.
Рассказчик из полковника Матросова, я заметил, еще хуже меня. Но мысль о том, что мне лучше смириться, он до меня донес. Можно просто смириться, а можно смириться и по-своему.
49. Искариот
Во мне бушевали эмоции. Обиды не было ни на кого. Мне просто было непонятно. Вот, кстати, и все те ответы на вопросы про связь, что общего, и тесноту мира. И про скакалку. Про Вахтанга. Ведь прообразом первой скакалки был как раз кожаный шнурок, на котором повесился предавший Иисуса Христа Иуда Искариот. Я, конечно, не святой. Вахтанг не Иуда. Я желаю всем любви, добра и радости. Ведь каждого можно понять. У каждого есть мотивы. И все очень разные. Мне захотелось только одного. Взять кожаную скакалку и скакать. Я прыгал пару часов, пока на руках не появились волдыри, потом кровь. Я перемотал руки и поехал в аэропорт. Мне нужно было в Москву, к Каланяну. Я вышел из стопора и, кажется, подобрал слова, которые собирался ему сказать.
50. Генерал Бредбери
В этот момент своей жизни я почувствовал себя маленьким. Не в смысле возраста, а в смысле моих размеров по отношению к тому миру, в котором я потерялся. Все было, как тогда, в далеком детстве. Вокруг меня был лес. Темный и чужой. Я помнил, что в этот момент нельзя суетиться, бегать и мельтешить. Важно выйти на светлое и просторное место. И тогда появится шанс. Как тогда, когда мне было шесть. Человек, который увидит того, кто заблудился, и поможет ему. Такого я знал только одного. Он умел это делать, и это было его профессией. Генерал Бредбери. Я вышел на балкон. Полная луна была низко, напротив меня. Глядя на нее, я почувствовал себя еще меньше, подумал о том, что до появления космических сил на земле, по моим расчетам, еще три десятка лет, и рассчитывать можно только на местные ресурсы. Набрал генерала:
– Василий Евгеньевич? Добрый вечер.
Было ощущение, что он ждал моего звонка:
– А, Олег! Молодец. Рад звонку.
Генерал был в приподнятом настроении. Вряд ли без помощи шишечно-одуванчикового допинга:
– А мы как раз собрались. У Дугласа день рождение. Два года.
– Поздравляю Вас, и Клару, и Эльмиру, и Дугласа!
– Не, заочное поздравление не пойдет. Как неродной. Земляк же. Давай ко мне. Можно без подарка. Все свои.
Потом прокричал не в трубку:
– Эльмира, Клара, к нам Олег едет. Полянку освежите.
Снова обратился ко мне:
– Я тебе локацию скинул. Все, жду. Приказ.
Я быстро собрался, заскочил за цветами. Увидел на полке оригинальный вариант подарка для Дугласа – огромного белого плюшевого льва в тельняшке с тюбетейкой на голове. Ведь как раз Дуглас был львом по гороскопу. Подарок оказался почти в натуральную величину и не помещался ни в багажник, ни на заднее сидение. Дело плевое: я быстро сообразил, как его приспособить на крыше при помощи буксировочного троса, завязанного ПСЕВДОСТАТИЧЕСКИМ МОРСКИМ УЗЛОМ.
По дороге в машине с сидящим, связанным львом на крыше, я вспомнил, что давно не подсчитывал мои изобретения, придумки и приспособления. Для этого обычно я использовал классическую схему старой школы инноваторов. Никакого компьютера или гаджетов. Ведь одни идеи не были запатентованы, а другие нуждались в доработке. Синий блокнот. Я старательно в него все записывал и нумеровал. Последние полгода, правда, мне было не до этого, и я потерял счет. Помню, остановился на идее под номером 988 – делать валенки в полоску. Наличие черного и белого цвета в одинаковой пропорции
