“В сущности, уже когда я провожал своего дядю в последний путь, мне было ясно, что у меня нет иного выбора в дальнейшей моей судьбе, кроме как отринуть все прежние дела, все питерские заботы, проректорство и т. д., и посвятить всю её, все годы, что мне Бог отмерит, служению тому творческому космосу, который был создан Георгием Васильевичем. Выбор, сами понимаете, для немолодого человека тяжеловатый, решение такое было принять непросто — однако тысячекратно тяжелее, да и немыслимо было бы представить себе, что огромный свиридовский архив может пропасть, попасть в чьи-то случайные и нечистые руки, вообще исчезнуть...”
Дабы не впасть в излишнюю патетику (а вообще-то без пафоса тут трудно обойтись — настолько велики радость и редкостное в наши дни торжество справедливости), скажем кратко: трудно переоценить то, что было сделано в последние годы питерским музыковедом. Именно А. С. Белоненко, его усилиям, его упорству и настойчивости мы обязаны тем, что был основан Национальный Свиридовский фонд, став президентом которого, он добился того, чтобы за фондом осталась квартира, где жил и работал композитор, — как хранилище его необозримого творческого наследия и с целью её дальнейшей музеефикации. Получил фонд и поддержку, моральную и материальную, со стороны властных структур, причём самого высшего уровня... Стоит ли говорить о том, насколько всё это трудно свершить в нынешней, насквозь коррумпированной среде столичного чиновничества, как федерального, так и муниципального. (Но, заметил Белоненко в беседе с автором этих заметок, имя Георгия Васильевича, несмотря на все мрачные странности нашего времени, является своего рода “ключом” к сердцам людей, облечённых властью, даже если они и не очень сведущи в вопросах культуры или вообще далеки от них... Вот тут-то, думается, и сказывается в посмертной судьбе последнего классика русских созвучий то, о чём он не раз говорил в своих записях: н а р о д н о с т ь — это особый дар!)
А затем началась главная, многотрудная работа: исследование, систематизация и подготовка к печати свиридовских сочинений. Тex, что находились в архиве композитора на Большой Грузинской, но в немалой мере и тех, что были рассеяны по библиотекам и архивам консерваторий, филармоний и концертных залов, иные из них считались безвозвратно утерянными: Белоненко их отыскал, и некоторые произведения уже исполняются... Но здесь надобно привести ещё один фрагмент высказываний президента Национального Свиридовского фонда, сделанных им года два назад в нашей с ним беседе:
“...Понимал, что работа нам предстоит гигантская, на десятилетия рассчитанная, но и представить себе не мог, что она окажется столь безбрежной. Когда в основном работа собирания была завершена и я окинул мысленным взором собранное, то, поверьте, за голову схватился от изумления... Вы говорите — “айсберг!”, сравнение уместное, но оно далеко не исчерпывает масштабов грандиозности “неизвестного” Свиридова. Поймите, мне, действительно с детских лет жившему в мире его музыки, мальчишкой слышавшему в Ленинграде столько из написанного моим дядей (ведь он до середины 50-х был жителем Питера), да ещё из того, что уже мало кто помнит, скажем, его работы для театра и кино тех лет, мне, фактически ставшему его исследователем уже десятилетия назад — мне думалось: уж я-то, как мало кто, знаю его творчество в максимально полном объёме. Оказалось — ничего подобного! Не просто малая, а чуть ли не микроскопическая часть айсберга, каким является мир свиридовской музыки, известна даже знатокам — это я сегодня могу утверждать с полной ответственностью...”.
...И вот первые плоды этой кропотливой, скрупулёзной, но вдохновенной работы, которую вёл и ведёт А. С. Белоненко с, к сожалению, пока немногими сподвижниками и помощниками: началось издание Полного собрания сочинений Георгия Свиридова. И в самом первом выпущенном томе — “Песнопения и молитвы”, произведение, являющее собой глубинную сущность христианской русской души, своим жертвенно-человечным светом способной единить души множества людей, живущих на планете. “Именно потому, что Георгий Васильевич сам считал этот цикл православных распевов главным, самым заветным, что им было свершено на его творческом пути, “Песнопения и молитвы “ и опубликованы в самом первом томе Собрания”, — говорит основатель Национального Свиридовского фонда. И это знаменательно донельзя... Ведь композитор, прошедший со своей “мятущейся душой” многие искушения и соблазны модернизма XX века, придя к зрелости, ощутил, что самое драгоценное в отечественном музыкально-вокальном искусстве — Русская Песнь. Русский Хор. В книге “Музыка как судьба” немало страниц и записей отдано мечтам автора о возрождении нашего “поющего космоса” и горьким раздумьям о его упадке. Собственно, ещё в 50-е годы он начал осуществление этой мечты, создавая ораториально-хоровые произведения: здесь-то и стало происходить единение высших образцов русской поэзии (Пушкин, Есенин, Блок) с гармонией высокого песенного звучания. И — выше, дальше — к литургической поэзии, ибо венцом, вершиной Слова для Свиридова были строки псалмов, евангельских молитв и песнопений...
(Да и читая самые пронзительные и драматические откровения в книге “Музыка как судьба”, нередко чувствуешь молитвенное, литургическое, в изначальном смысле слова д у х о в н о е звучание свиридовских строк:
“Мы — гости здесь, на земле, но как прекрасен мир!
Сколько в нём красоты, сколько печали!”
Или — вот эти строки, лично мне представляющиеся кульминацией свиридовских раздумий над духовной сутью Отечества:
“Для меня Россия — страна простора, страна песни, страна минора, страна Христа”.
Поистине — свете тихий... Не слова, а музыка сердца православного русского человека.)
...И впервые за всю долгую историю русского музыкального книгоиздания начало выходить Собрание сочинений композитора, получившее благословение Святейшего Патриарха всея Руси. В этом — высшая справедливость: духовным подвигом всей своей жизни Георгий Свиридов заслужил такое благословение. Но оно, несомненно, стало вдохновляющей поддержкой и для составителя, для исследователя. Прямо скажем, нелёгкую стезю выбрал себе А. С. Белоненко. “Песнопения и молитвы”, вошедшие в первый изданный том Собрания, как выяснилось в процессе исследований, тоже лишь “часть айсберга” — большого и многопланового эпического произведения, которое называется “Из литургической поэзии”. Для этого сочинения, как полагает музыковед, потребуется дополнительная книжка. А ведь подготовка к изданию лишь одного тома занимает не менее года. Томов же, согласно полному списку сочинений Свиридова, должно быть не менее тридцати! Так что судите сами, на какие труды обречён составитель...
Но, слава Богу, главное — началось. “Неведомый” Свиридов начал свой “крестный ход” к любителям и почитателям русской духовной музыки. И во многом это произошло потому, что родство А. С. Белоненко с крупнейшим творцом отечественного мелодического искусства XX века оказалось не только кровным, но и духовным родством. И дай Бог сил и долготерпения Александру Сергеевичу для свершения намеченных им на многие лета трудов и для одоления всяческих нежданных терний на этом пути...
Думается, сказанного достаточно, чтобы читатель ощутил, насколько непростыми были обстоятельства, при которых на свет Божий появилась книга “Музыка как судьба”.
Да и действительно, немалое мужество надобно сегодня составителю и публикатору книги дневниково-литературного наследия, чтобы в нынешней России, где правящие “элиты” вплоть до высших представителей кремлёвского “эшелона” власти открыто исповедуют свои проамериканские и произраильские ориентации, помещать в такой книге множество высказываний, поистине калёным железом клеймящих и сионизм, и американизм, причём чаще всего вместе взятые:
“Посмотрите, какое государство основали Евреи на земле Палестины. Это антипалестинское государство, которое управляется при помощи автоматов. С их помощью ведётся разговор с Арабами, и весь мир равнодушно смотрит на этот клочок земли; который превращён в бойню, где истребляют помаленьку, но ежедневно целый народ. Причём большой народ истребляется маленьким народом...”.
К слову, сказано было это композитором 15 лет назад, но если что и изменилось на палестинской земле с тех пор, так лишь к худшему, к ещё более массированному и изощрённому уничтожению древнейшего этноса. Так же, как год от года нам всё очевидней становится справедливость следующего свиридовского суждения:
“Государством Евреев стали Соединенные Штаты после того, как там открыли Золото... (Обратим внимание на своеобразие свиридовской орфографии: художник всё пишет по-своему!) Так же было и в Испании в ХVI веке. Но католицизм не дал им там укорениться. Америка — религиозно слабая, — всецело подпала под их власть”.
