сочувственно и продолжила рисовать, пока мои ноги сами вели меня к моему новому другу на ближайшую неделю.
Солнце уже было довольно высоко, вокруг царила успокаивающая и благоухающая природа, которая вот- вот и готова была схватить мою маленькую холодную душонку в свои большие теплые лапы. Все таки наступила весна.
Я довольно быстро дошел до нужного места и постучался в уже знакомую дверь. Открыл Лёник и меня это насторожило. Вопрос- «Где родители этого мальчика? Они ведь даже не были на ужине» не отпускал меня до самого момента ответа на этот вопрос. Впуская меня в дом, он не переставая бурчал себе под нос:
– Чего ты так рано пришел, я только из школы, вот делаю сейчас матешу. Нужно потом еще Отцов и Детей двадцать страниц почитать или не надо, зависит от ситуации через десять минут. Поставь пока чайник нам, ща все доделаю. Хозяйничай. Василе. Хехехе. Василе. Хехехе.
Меня немного оскорбило, что его рассмешило мое имя, но все в тот момент можно было списать на молодость. Я последовал его совету и пошел на кухню, на плите уже стоял чайник полный воды и мне оставалось лишь зажечь огонь. Весь домик напоминал мне дачу моей бабушки. Все также уютно и нет ничего лишнего. Все на своих местах, даже календарь с быком за 2009 год. Может он нужен для того, чтобы Леник не забыл, в каком году родился? О чем можно вообще говорить с ребенком? Хотя сегодня он впечатлил меня своими знаниями о деревне, да и вообще, как человек он очень удивительный, но в остальном- это ребенок, пусть и очень- очень необычный. И это еще мягко сказано.
Он вышел из своей комнаты как раз тогда, когда чайник уже закипал и продолжил бурчать:
– Ну почему писать так долго. Хотя бы задания интересные. Ты уже расположился? У меня гости не часто бывают.
– У меня? А где родители твои? На работе? Они хоть знают, что к тебе послали ежедневно приходить студента?
– У меня их и нет. У других есть. Может были, откуда- то я появился все- таки. Может где- то они есть, но я привык жить так. Родители бы добавили лишних проблем, а так спокойно живу сам.
– Это как? Давно ты так живешь? Откуда ты вообще взялся здесь?
– Ты очень- очень много спрашиваешь. А- а- а- а, ты же тот, которому ничего не объяснили. Извини, иногда путаюсь. Смотри, попробую объяснить. Какой чай будешь? Есть каркаде, а есть с мелиссой.
Я замешкался на пару секунд, делая выбор. Он продолжил говорить
– Ты думаешь, потому что тебе не нравятся оба варианта, да? Каждый твой выбор- это расщепление истории твоего пути. Ты можешь выбрать один чай, можешь выбрать другой, а можешь отказаться от чая. Что и к чему приведет ты знать не можешь, даже я могу понять, как это повлияет на тебя только в ближайшие пять минут.
– Ты вообще, о чем? Какое расщепление истории? Тебе сколько лет? Говоришь, как пугающие слишком умные дети телепаты из фильмов ужасов. Тебя разве не должны интересовать мобильные игры про большие машины, велосипеды, карточки человека- паука?– попытался было я наладить с ним контакт.
– Ты очень- очень- очень много спрашиваешь. Ты тот, которому вообще ничего не объяснили? Да что же такое, я думал, хоть тут хотя бы раз повезет. Это будет трудновато. Смотри, попробую снова объяснить, но с самого начала. Тебя направили к трем людям не просто так. Я родился прямо тут в этом доме и не помню ничего до трех лет. Потом помню, что лицо мужчины или женщины, или бабушки или еще пяти человек. Воспоминания начали сильнее проясняться. Помню, как учился со всеми детьми, мне читали в шесть лета Тома Сойера или Геккельбери Финна или Приключения Фунтика или еще пять вариантов книг. В восемь лет я впервые увидел свою смерть. Мне было очень плохо, я не понимал, где нахожусь. Просыпаюсь сегодня в одном доме, завтра в другом и все вокруг делают вид, что все обычно и нормально. Все, кроме одного человека. Ты его, наверное, уже встречал. Он пришел ко мне, когда мне было девять и научил всему, что знал. Понимаешь. Как бы так сказать. Я живу сразу в восьми вариантах событий. В восьми вариантах развития моей истории. Вот ты не можешь сейчас выбрать, какой чай тебе попить, а я, например, вижу, как пью сразу оба чая, как выливаю тебе чай на голову за то, что ты посмеялся надо мной и как ты вообще не пришел ко мне, а я пью сок, который стоит в холодильнике. Это можно контролировать, можно понимать, что я сейчас нахожусь в своей истории и просто подглядывать к другим. Если бы я продолжил жить, как жил раньше, то просто бы сошел с ума. Вот прямо сейчас мне очень повезло, Лёнику из другой истории моей жизни помогли с трудным примером, а я все подслушал и списал. Из всей деревни так могу только я. В других историях моей жизни я так не умею. За три года вот таким подглядыванием я прочитал столько книг, посмотрел столько передач, столько фильмов и послушал столько музыки, что можно даже сейчас поступать туда, где учишься ты. Ты понял?
– Меня как будто ударили мешком по голове. А есть какие- то доказательства помимо твоих слов? Как я могу быть уверен, что это не просто фантазии?– с голосом полного скепсиса спросил я.
– Эх, вот почему вы все такие? Ни один просто так не поверил. Смотри, тебя зовут Василе, всем ты представляешься- Василий, потому что стесняешься своего настоящего имени, в седьмом классе у ты любил девочку, но она ничего не чувствовала к тебе и только смеялась, поэтому у тебя образовалась травма. В одиннадцатом классе ты встретил еще одну девушку, с которой ты повстречался три месяца, после чего она бросила тебя из- за того, что решила поехать учиться заграницу, но при этом никуда не поехала и поступила в педагогический университет в Белгороде, ее большие- на выкат глаза до сих пор иногда снятся тебе. Единственное воспоминание о твоем дедушке по маминой линии- это когда в первом классе он научил тебя завязывать шнурки, больше ты о нем ничего не помнишь. Пароль на твоем телефоне- три два два один. На компьютере почти такой же, но ты добавляешь еще одну тройку в конце. Достаточно?
Я был в ступоре еще минут пять, а затем
