Значит, версию о воспылавшем страстью к прекрасной пленнице восточном владыке пришлось отбросить. Версию о продаже Марго в бордель – тоже. Ну, сколько бы там за нее заплатили? Несколько тысяч евро или долларов? Пожалуй, даже меньше. Ведь Марго была больная буквально насквозь. И стоит ли связываться с рабыней, которая не сегодня, так завтра обязательно помрет, если есть возможность получить за нее в десятки, а то и в сотни раз большую сумму? И главное – никаких хлопот! Просто позвонить ее отцу и потребовать выкуп.
Но никто не звонил Арнольду Борисовичу, никто не требовал выкупа. И чем больше времени проходило, тем яснее становилось: Марго уже нет в живых. Бедная девушка давно погибла, оставленная злодеем Калешем там, где он ее спрятал.
Поиски убийцы Калеша тоже ничего не дали. Бродяги, обитающие в парке, в один голос твердили, что Калеша нашли уже мертвым. Никаких подозрительных людей у себя в парке они не видели. Обычные парочки с детьми, чинно прогуливающиеся по расчищенным дорожкам. Калеш – вернее, его труп – лежал в сугробе под кустом. И о том, что он там лежит, знали только бродяги.
– Врут! Они врут! – скрежетал зубами Арнольд Борисович. – Пусть все расскажут, я заплачу им.
Несмотря на щедрые посулы, никто из бродяг так и не раскрыл рта. Ничего не видели, ничего не знаем – и точка. Их вполне устроила уже выплаченная им премия в десять тысяч евро. Нечего было и надеяться, что они станут рисковать и рассказывать что-то еще, пока не пропьют эти деньги.
Но австрийские бродяги были экономны. И десяти тысяч им могло хватить надолго.
– Суки! Гады! Дебилы! – ругался Арнольд Борисович. – Кто хотя бы это был? Мужчина? Женщина? Молодой? Старый?
Но бродяги твердили одно и то же. Ничего не видели, ничего не знаем. Труп появился в парке ранним утром. Ночью же в парке никого из них не бывает. Они ведь не сумасшедшие, берегут свое здоровье и холодной ночью спят в своих теплых ночлежках.
– Проклятая страна! – злился Арнольд Борисович. – Тут даже последние бомжи беспокоятся о собственном здоровье и благополучии! Что им стоило переночевать в парке? Небось не замерзли бы! Пили бы свой шнапс. И вели наблюдение за Калешем! С кем он встречался? Не может быть, чтобы никто не видел его убийцу!
Увы, убийца Калеша так и не был найден. Как и несчастная Марго или хотя бы ее тело. Подруги вернулись в Россию вместе с Ларисой. Девушка, если можно так выразиться, была условно прощена отцом своей подруги.
– Но окончательно я решу, что с тобой делать, когда станет окончательно ясной судьба Марго.
Тем не менее Арнольд Борисович дал Ларисе несколько поручений. В том числе – передать один из своих телефонов помощнику Викентию. Сам же Арнольд Борисович пока оставался в Австрии в надежде, что поиски Марго дадут хоть какой-то результат. А отвезти испортившуюся трубку в Россию предстояло Ларисе.
Это была даже не просто труба, а вай-фон. Устройство было совсем новым и страшно дорогим, но уже перестало работать. Что-то с ним случилось. Подруги подозревали, что Арнольд Борисович в порыве слепой ярости шмякнул телефоном об стену. Водился за ним такой грешок: разозлившись, швырял в стену, в дверь и в головы находящихся поблизости людей все, что попадалось ему под руку.
Но сам Арнольд Борисович отрицал свою вину. И сказал лишь следующее:
– Выбрасывать жалко, дорогая даже для меня вещь. А тут чинить не хочу. Есть гарантийка, вот пусть они и разберутся, в чем там дело.
Поэтому Лариса и везла неработающее устройство обратно в Россию. Когда они сели в самолет, она даже не стала отключать его. Зачем? Все равно ведь не работает.
В самолете же, утомленные путешествием и навалившимися на них напастями, подруги тотчас задремали. А проснулись от странного звука. Словно у них под боком пропищала какая-то птичка.
Открыв глаза, девушки взглянули на Ларису. Та пробормотала в недоумении.
– Это у меня. Это у меня пищало. Только никак не пойму, в чем тут дело.
Она принялась обшаривать свои карманы, но ничего не находила.
– Похоже на сигнал об эсэмэске, – предположила Леся, когда ее наконец стали нервировать эти бессмысленные поиски.
– Это у меня, – сказала Лариса. – Но я ведь отключила свой телефон…
Наконец она нашла вай-фон, который всучил ей Арнольд Борисович перед вылетом, и в недоумении уставилась на экран.
– Странное дело. Девчонки, да он заработал!
– Серьезно?
– Ну да! Смотрите, действительно сообщение пришло. Интересно, что это такое.
– Наверное, информация от сети, – предположила Леся. – Зря ты, Ларка, телефон в полете не выключила. Сейчас начнутся помехи в приборах у пилотов, и мы все разобьемся.
– Не каркай! Типун тебе на язык!
– Да и стюардессы набегут, – продолжала пророчествовать Леся. – Это же против правил. – Заметив, что Лара продолжает смотреть на экран, она не выдержала. – Да убери ты эту фиговину! Дай поспать!
– А вдруг это не от сети?
– А от кого?
– Не знаю. Но давайте посмотрим.
– Еще не хватало! А потом Арнольд Борисович устроит скандал из-за того, что мы читали его почту!
– Ты же сама сказала, что это от сети, – заметила Лариса. – Вот я ему и скажу, что подумала то же самое.
Лара надавила на кнопочку, и на экране высветилось сообщение.
– «Арно, вспомни про Клеопатру», – прочитала она в недоумении и, подняв глаза на подруг, пробормотала: – Что за хрень? Кто такая эта Клео… О господи!
– Что с тобой? – теребили ее подруги. – Ты знаешь, о ком речь?
Лара со вздохом кивнула.
– И о ком? Ты знаешь?
– Догадываюсь. Мне так кажется.
– Кто такая эта Клеопатра?
– Мать… – с усилием выдавила Лариса. – Мать нашей Марго. Ее так звали.
– Но она же… Ты рассказывала, что мать Марго давно умерла?
– Верно. Умерла родами. Или сразу же после них. Не знаю точно. В доме у Арнольда Борисовича никогда не говорили о матери Марго. Знаю только, что девочка, то есть Марго, осталась полусиротой. Арнольд Борисович воспитывал ее один. Так никогда больше и не женился. Все свои силы Марго отдавал.
– Это он, конечно, молодец! Но что с Клеопатрой? Кто вдруг вспомнил о ней? И к чему?
Кира с Ларой недоумевали, а Леся заявила:
– Давайте посмотрим, кто отправитель.
Увы, эсэмэска была отправлена с какого-то связного сайта в Интернете. И проследить ее отправителя было невозможно. По крайней мере, самим подругам это было не под силу.
– Да и что толку? Ясно, что сообщение отправлено Арнольду Борисовичу.
– А мы его прочитали.
– И что теперь?
– Вряд ли он будет доволен.
Но Кира с Лесей только отмахнулись. Сейчас их меньше всего интересовало мнение отца Марго.
– Странно, что сообщение с упоминанием матери Марго пришло именно сейчас.
– Да, конечно. Сама Марго исчезает, а через несколько дней приходит такое странное послание – отправитель вспоминает о ее матери.
– Словно кто-то хочет напомнить Арнольду Борисовичу о… О чем?
Девушки в недоумении переглядывались. Действительно, о чем хотел напомнить Арнольду Борисовичу неизвестный? Что за тайну скрывала смерть женщины по имени Клеопатра? И была ли она, эта тайна?
– Может быть, это просто совпадение? Ну, послал кто-то эсэмэску. Не обязательно же она была адресована Арнольду Борисовичу.
– Просто ошиблись?
– Да, ошиблись.
– Слишком странное совпадение. Нет, не думаю, что это ошибка.
– Тогда нужно спросить у Арнольда Борисовича.
Девушки надолго умолкли. Да, казалось, что самое логичное – это позвонить отцу Марго. Но почему-то им не хотелось этого делать. Во-первых, своенравный Арнольд Борисович, скорее всего, посоветует им не совать нос в его дела. А во-вторых, он их еще и отругает за то, что прочитали эсэмэску. Подруги уже составили об этом человеке достаточно ясное представление. И понимали, что ничего хорошего от их откровенности им не будет.
– Нет, – сказала наконец Леся. – Мы ничего ему не скажем. Пока не скажем.
– А как же?
– Мы сами разберемся в этой истории.
– Да в какой истории? – удивилась Лариса. – Говорю же вам: мать Марго, если о ней идет речь, умерла почти четверть века назад. Какое это может иметь отношение к сегодняшнему похищению Марго?
– Сколько лет прошло?
– Ну, Марго в этом апреле должно исполниться двадцать пять. А ее мать умерла родами или сразу же после них. Во всяком случае, к себе домой после больницы она не вернулась. И малышка Марго ни одного дня не лежала на руках у своей мамы.
– Бедная…
– И не говорите, – вздохнула Лариса. – Роды у матери Марго, наверное, тяжелые были. И Марго поэтому все время болела. И в детстве, и теперь. В детстве врачи за ее жизнь вообще гроша ломаного не давали. И сердце у нее было, и почки не в порядке, и с кровью что-то не так. Но потом вроде бы ничего стало. А как шестнадцать ей исполнилось, диабет этот проклятый прорезался. Говорят, что это наследственное. Может быть, Клеопатра тоже от диабета умерла?
