около двух часов прежде чем в помещении раздался детский плач. Пятнадцать минут женщины приводили малыша и роженицу в порядок, после чего я исцелил Ерби.
Она подскочила со стула, будто только что не она рожала.
— Как же жаль, что ты не умел так лечить, когда я рожала первого ребенка, — поцеловав меня в щеку сказала Ерби. — Спасибо, Ярар! С таким целителем как ты, я может быть подумаю насчёт третьего! — улыбаясь продолжила она.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я, порадовавшись, что смог помочь подруге.
— Не поверишь, — ответила она, и сделав короткую паузу дополнила, — голодной. — И заразительно рассмеялась. После этого она взяла своего сына на руки, и как ни в чём не бывало вышла к мужу, который всё это время обивал порог медицинского кабинета.
Когда Ерби ушла, я стал снимать с себя перчатки и маску, и сполоснув лицо, передал заранее подготовленный мешочек с деньгами повитухам.
— Скажите, а правда, что Вы строите большой родильный дом? — спросила одна из повитух.
— Правда, — ответил я. — В моём городе Балакина он уже работает. Я привёз для работы в нём лучших медикусов из САМОГО ЕГИПТА! — подняв указательный палец вверх сказал я. — Там же проводят курсы для таких сложных профессий, которым посвятили себя вы. И со следующего года откроется Медицинская Академия рода Тьер.
— И чему же там будут учить?
— Много чему, — начал отвечать я. — Строение человеческого организма, способы диагностики и лечения заболеваний… — И сощурив глаза спросил: — А почему вы интересуетесь?
— Господин, — поклонилась женщина, — мы-то уже старые, нам поздно науку иноземную изучать, однако у нас есть несколько дочерей. Вот и думаем куда и как их лучше пристроить. Мы ведь сами не местные. Приехали в столицу, чтобы скопить на приданное им. Сами понимаете, хочется получше пристроить кровинок.
— А где мужья ваши?
— Оба в море сгинули, — ответила женщина. — Поэтому самим приходится вертеться. — Немного подумав я спросил насчёт образования. — Письму и счёту они обучены, но вот языков, кроме славянского, не ведают…
— Если умом они не обделены, то пусть приходят завтра к особняку. Мой управляющий пообщается с ними, и если всё так, как вы и говорите, то я напишу им рекомендательное письмо.
— А сколько стоить будет учёба эта? Дорого поди?
— Если приму, то по окончании Академии, они должны будут десять лет отработать в Балакина. После этого долг будет считаться закрытым. Однако если будут заниматься чем попало, а не учёбой, то гнать будут их в шею. Чтобы зря место не занимали.
На этом разговор был закрыт и женщины, забрав деньги, засобирались уходить. Эту беседу я не планировал заранее, однако немного подумав решил использовать «сарафанное радио», начало которому положат эти женщины. Уверен, скоро в столице начнут говорить о моём Центре и о том, что я готов предоставить бесплатные места в новой Академии.
Однако тогда я ещё не догадывался, к чему это может привести…
Уже на следующий день, когда я возвращался домой из Академии, Аяна сообщила мне, что с самого утра к нашему дому пришла уйма народа. Все они были желающими получить бесплатно образование.
И когда я подъезжал к воротам, вся эта толпа с криками бросилась ко мне.
— Господин… Господин… А можно… Я отплачу… Отработаю… — и многое другое я услышал буквально за пару секунд. Благо моё сопровождение быстро меня отгородило от них, и я смог беспрепятственно въехать на территорию особняка.
Переступив порог, я увидел недовольное лицо Столярова.
— Господин, — поклонился он. — Прошу прощения за неучтивость, но Вы же говорили о двух, максимум четырех, разумных, а не о сотнях! — с негодованием воскликнул он. — Я же совершенно не ориентируюсь в медицине. Что я их диктант заставлять писать буду? Из-за этого бардака я просто не могу заняться своими прямыми обязанностями.
Столяров был прав. И я совершенно не ожидал такого развития событий.
— А что если съездить в поликлинику, — попытался я найти выход из ситуации, — в которой омолаживаю людей, и договориться с ними за отдельную плату об отборе кандидатов в мою Академию?
Столяров поняв, что я собираюсь освободить его от этой задачи и переложить её на других, ответил.
— Высок риск того, что они будут отбраковывать перспективные кадры, и набирать родных и близких, — тут же ответил он.
— Варианты? — тут же спросил я.
— Хм, можно через юристов составить магический договор, который не позволит нас обмануть. Но возьмутся ли тогда медицинские служащие за эту работу?
— Этот вопрос решается звонкой монетой, — ответил я. — Предложи чуть больше, а если заартачатся можешь припугнуть их, сказав, что я буду проводить омолаживание у их конкурентов.
— Думаю последнее сыграет куда большую роль в их желании помочь, — ухмыльнувшись ответил управляющий.
Потом я обговорил со Столяровым краткий перечень требований к кандидатам. Во-первых, это возраст. Человек не должен быть старше тридцати лет. Во-вторых, бюджет предоставляется только неблагородным. В-третьих, кандидат должен быть физически развит и обучен счёту и письму. Думаю юристы, к которым обратится Столяров, помогут ему предусмотреть более широкий перечень.
Закончив обсуждение, я отправил его действовать. И перед тем как отправиться он сделал короткое объявление толпе людей, которая стояла у ворот.
Однако на этом веселье не закончилось. Поднявшись на второй этаж, где располагалась моя спальня, я услышал, как в одной из гостевых комнат ругались Аяна и Элин.
Медленно открыв дверь, я увидел спорящих. Они стояли друг напротив друга, но дистанцию соблюдали. Девушки почти синхронно с гневом в глазах посмотрели на меня, и ухмыльнувшись им, я закрыл дверь. Влезать в их разборки я по-прежнему не собирался.
А уже вечером ко мне в кабинет зашёл Зес.
— Ты знал, что так будет? — спросил он с порога.
— Не понимаю о чём ты?
— Элин и Аяна… Они сейчас лежат пьяные в гостиной, — ответил Зес. — Ты не знал? Они же так громко там шумели.
— Нет, — ответил я, — отсюда я ничего не слышал. И как, сильно много они выпили?
Зес словно примериваясь покачал головой.
— Им будет достаточно. По крайней мере головная боль завтра им точно обеспечена. — И чуть помедлив спросил. — Ты же не собираешься их исцелять?
— Нет конечно, — ответил я. — Даже наоборот, сейчас же отдам Столярову приказ, чтобы утром он поставил им бутылочку для опохмела. Глядишь выговорятся, да и договорятся меж собой, как жить дальше.
— Не боишься, что они против тебя объединятся? Сам же знаешь, что женщины ещё те коварные существа.
Немного подумав, я ответил.
— У меня больше рычагов, чтобы воздействовать на них.
Потом я расспросил как самочувствие у Ерби и у их сына Данила. И услышав, что всё хорошо, отпустил Зеса к родным.
Сам же, посидев ещё пять минут за учебниками, пошёл в свою спальню.
* * *
Пока ещё стояли последние теплые дни, мы проводили
