массажу биологически активных точек шиатцу, ароматерапевты и иглотерапевты. Толпы людей! И квалификация многих из них была весьма сомнительна. Так же, как и репутация.
А еще ее увлекли гипноз и спиритизм. Она на полном серьезе утверждала, что входила в контакт с духами дяди и любимой бабушки. Впрочем, спиритизм – национальная английская забава, в первой половине XX века этим увлекалась чуть ли не поголовно вся Великобритания, включая таких уважаемых людей, как Конан Дойл или барон Даудинг – Главный маршал авиации Королевских ВВС, возглавлявший Битву за Британию. После Второй мировой войны увлечение спиритизмом сильно уменьшилось, но все равно столоверчение продолжало пользоваться популярностью, в том числе и в высших слоях общества. Так что неудивительно, что этим увлеклась и Диана, тем более что, вполне возможно, она обладала если и не экстрасенсорными способностями, то хотя бы развитой интуицией. Можно вспомнить, например, как неспокойно ей было за несколько дней до того, как у отца случился инсульт.
Хотя вся эта эзотерика на самом деле была для Дианы всего лишь еще одной попыткой наладить отношения в семье, спасти погибающий брак. Еще одной неудачной попыткой склеить разбитую чашку.
И все-таки Диана взрослела и, если можно так выразиться, мужала. Несмотря на насмешки мужа, она очень серьезно продумывала программу официальных поездок.
Почувствовав себя увереннее в общественных делах, она начала пытаться утверждать себя и в личных. Ярким примером изменений характера принцессы может служить эпизод на торжественном приеме, устроенном в честь двоюродной сестры Камиллы. Там Диaнa сумела спокойно и продуманно дать самый настоящий бой сопернице. И, возможно, в тот момент Камилла даже пожалела, что посоветовала возлюбленному выбрать в жены эту «серую мышку». Неожиданно у мышки начали вырастать настоящие клыки.
Поговорив с любовницей мужа холодно и достойно, Диана дала ей понять, что в курсе всех амурных дел парочки, что не стоит считать ее дурой – недооценивать противника опасно, и что она намерена продолжить борьбу – борьбу за свой брак, за отца своих детей и за свою любовь.
Да, несмотря на безусловное «взросление», в Диане еще оставались романтические надежды. Она считала, что любовь, за которую намеревалась бороться, существует. Не фантом, не иллюзия, а настоящее чувство, которое снова вспыхнет, как только она устранит преграду в виде Камиллы.
Диане трудно дался этот вечер. В машине, по дороге домой она расплакалась. Но все равно ни на минуту не пожалела, что пошла на столь неоднозначный шаг. Это был поступок новой Дианы. Дианы, которая из несчастной неврастенички превращалась в личность!
Но конечно, эпизод на приеме в честь сестры Камиллы не привел к улучшению отношений. Многим из окружения четы Уэльских было понятно – разрыв неизбежен.
И фактически он уже произошел. Надо отдать должное способностям принцессы – она умело использовала пиар-инструменты для подогрева своей популярности, частенько оставляя неуклюжего в этих вопросах мужа в смешном положении. Одним из примеров может служить ее ловкий прием на матче по игре в поло. Выигравший турнир принц подошел к своей жене и наклонился к ней в поцелуе. Зная, что на них направлено множество камер, Диана в последний момент чуть повернула голову, и на множестве снимков принц оказался запечатлен в нелепейшей позе со смешно вытянутыми губами, уткнувшийся в ухо гордо отвернувшейся Дианы.
Соревнуясь в «подколах», Чарльз и Диана очень неосторожно использовали прессу. Диана вспоминала, что в одном из интервью в ответ на вопрос о сокращении расходов королевской семьи муж посетовал, что принцесса приобрела американскую, а не английскую машину, и еще – что Диана очень любит наряды, не желая ограничивать себя в их количестве. Ответ не заставил себя ждать. В другом СМИ принцесса прокомментировала ситуацию с машиной – да, она приобрела ее в США за 20 % от стоимости. Такую скидку предоставили ей производители. И призналась, что с удовольствием ездила бы на английском автомобиле, если бы ей предоставили его на таких условиях. А наряды… Принц прекрасно знает, что она вообще не тратит на них деньги. Ей присылают производители, так как фотография, на которой принцесса Уэльская запечатлена в костюме их марки, – лучшая в мире реклама! Одежду доставляют во дворец мешками!
Победа была полной, но хороши ли отношения между супругами, если они воюют вот так, с привлечением средств массмедиа?
Здесь стоит сделать небольшое отступление от истории несчастливого брака Дианы, неумолимо движущегося к полному краху. И вспомнить, что их с Чарльзом развод был не первым в королевской семье. Другая, менее известная, но не менее скандальная история развивалась практически параллельно.
«А я-то думала, что неверные мужья задабривают своих жен чем-то стоящим!»
(После того, как узнала, что принц Чарльз приготовил ей в подарок на Рождество набор стразов)
Диана не всегда была совсем уж одинока в королевской семье. На какой-то период в ее родственницах оказалась одна из подруг – это произошло, когда членом королевского дома стала Сара Маргарет Фергюсон. Девушки были знакомы шесть лет, а их матери когда-то учились в одной школе и тоже были подругами. Сара именно через Диaну познакомилась с принцем Эндрю, герцогом Йоркским, и 23 июля 1986 года вышла за него замуж.
Несмотря на определенное сходство их историй – обе были не королевских кровей, но красивы и обаятельны, обе вышли замуж за принцев и потом со скандалом развелись – трудно найти двух более непохожих женщин. И даже то, что они обе не вписались в рамки, поставленные королевской семьей, показывает скорее их различие, чем сходство.
Сара обладала жизнерадостным характером, бунтарским духом, но «счастье» быть королевской невесткой едва не сломало и ее. «После медового месяца, длившегося две недели, – вспоминала она, – Эндрю был назначен нести военно-морскую службу в Сомерсете, в 150 милях от Лондона. «Соломенное вдовство» жены моряка обрушилось на меня. Пять дней на службе и два дня с семьей. В пятницу вечером Эндрю приезжал домой усталый и раздражительный. В субботу он приходил в себя, становился нормальным человеком, но уже со второй половины дня в воскресенье начинал нервничать, потому что ему не хотелось уезжать… Я была буквально на грани срыва. За все время нашей совместной жизни Эндрю бывал дома в среднем 42 дня в год. Я была романтично настроенной и чувственной. Когда он уезжал, я лишалась не только возлюбленного, но и наставника и надежного союзника в таком сложном и важном деле, как принадлежность к королевской семье. Я должна была все делать правильно. А что вообще полагалось делать принцессе?
Раньше, когда было мрачно на
