Арон разъединил звонок, и я, чертыхнувшись, понеслась к выходу.
Все-таки прокололась!
Запрыгнув в тонированный внедорожник Бергмана, я выжидающе посмотрела ему в лицо, пытаясь предугадать настроение и планы мужчины.
— Ты что, в пыли каталась? — снова нахмурился он. — Что с коленом? Тебя кто-то ударил?
— У нас в одной аудитории ремонт, — принялась оправдываться я, — и я там упала.
Бергман откашлялся, очевидно, сдерживая сарказм.
— Ты за каким-то чертом зашла в закрытую на ремонт аудиторию и… упала там?
— Да, — пискнула я, растеряв последние капли смелости.
— Алина ударила тебя? — еще строже поинтересовался он.
— Нет! Честное слово я сама упала! Никто ко мне не притронулся! — зачастила я. — Но… Алине сообщили, что я живу у вас. Простите меня, пожалуйста.
— Со своей дочерью я сам разберусь, — мужчина наконец сменил гнев на милость. — Но учти: узнаю, что ты не сумела постоять за себя…
— Я сумела! — снова зачастила я. — Честно! Меня до сих пор всю трясет от адреналина!
Арон хитро улыбнулся и завел машину.
— Господин Бергман, — я робко подняла глаза. — Я очень скучала по вам. Но… что мне делать? Мама сегодня переезжает, и я должна ей помочь.
— Сейчас узнаем, — Арон голосом озвучил имя контакта в своем смартфоне, и через пару секунд ему ответил мужчина.
— Господин Бергман, — звучал немного развязный мужской голос из динамика, — все в порядке. Переезд начали в восемь утра. Сейчас уже выезжаем. Клиентка, конечно, не дай бог никому. Солдафон в юбке! С такой склочной бабенкой мне еще не доводилось иметь дел.
— Выражения выбирай, — вполне миролюбиво приструнил его Арон.
— Ну так я че хочу сказать, — продолжал тот и мне даже показалось, что мужчина немного подвыпивший, — она хоть и змеюка та еще, но с ребенком, да и вроде спина у нее болит. Надо, наверное, не просто разгрузить, а распаковать, все обставить, ну и может клининговую службу подключить. Чего дитю дорожной пылью с мебели дышать? Вызвать девчонок?
— Вызывай, — согласился Арон. — Только не цепляй их там за задницы. Пусть девки быстрее отработают. Вдруг им тоже клиентка не понравится, — усмехнулся Бергман. — И не пей больше!
— Да я пару капель всего! — оправдывался тот. — Ей-богу это сатана какая-то! Без допинга ее не вытерпеть!
Как мне ни было обидно за такие неприятные слова в адрес мамы, но тут даже я прыснула от смеха. Хотя, может это была реакция от пережитого стресса.
— Вот и все, — заключил Бергман, закончив разговор. — На ближайшие сутки ты будешь полностью в моей власти.
Он по-хозяйски положил ладонь мне на бедро, поднялся выше под юбку и властно сжал внутреннюю поверхность, отчего я закрыла глаза и почувствовала приятное напряжение во всем теле.
— Я сказал «сутки», — уточнил Бергман. — Не думай, что я так сильно изголодался, что возьму тебя, едва мы окажемся в квартире. Нет. Я вдоволь наиграюсь с тобой, накажу мою малышку сладкой болью и сделаю все, что захочу. И мне будет плевать на твои отказы.
Я закусила губу, ни капли не испугавшись его слов, даже после угроз Алины. Я уже пообещала себе стать самой внимательной и послушной сабочкой. И не намерена отступать. Пока.
Я должна расположить к себе Бергмана как минимум в целях личной безопасности, а как максимум… Я совру, если скажу, что его слова не завели меня. Еще как завели. И я хочу быть его игрушкой целые сутки напролет, как бы я этого ни стыдилась.
Глава 24
Наконец мы приехали на парковку и Бергман вывел меня из машины, прихватив по дороге пакеты с различными вкусностями. Внутри я вся сгорала от предвкушения и страха, в то время как Арон оставался абсолютно спокоен.
На пороге мужчина мягко подтолкнул меня в спину, все же выказывая свое нетерпение, и приказал идти в ванную.
— Для начала я отмою свою непослушную пыльную девочку, — объяснил Бергман и первым делом снял с меня трусики.
Я неуверенно переступила с ноги на ноги и только было потянулась к пуговицам на своей блузке, но Арон меня легонько ударил по рукам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет, — его тон похолодел. — Ни одного лишнего движения без моего разрешения. Ясно?
Я кивнула и облизала пересохшие губы, а Бергман принялся медленно расстегивать пуговицы на моей рубашке. Однако дойдя до последней, он резко раскрыл рубашку и буквально сдернул ее с меня. Я задышала чаще, наполняясь желанием до краев.
— Сегодня я не буду с тобой нежным, — бархатным тоном заговорил он, так же резко сняв с меня юбку. — Твоя рассеянность меня раздражает, поэтому я научу тебя концентрации и осознанному подчинению. И мне все равно будешь ли ты мне отказывать, бояться или пытаться разжалобить. Ясно?
Я дернулась, когда мужчина сдернул с меня лиф. Его слова поселили во мне тревогу.
А вдруг Алина все-таки права? Нет! Я не буду об этом думать! Пока Бергман не сделал со мной ничего плохого, а от Алины, напротив, я не видела ничего хорошего. Поэтому логичнее довериться Бергману! Логичнее! Но… немного страшно.
Затем мужчина включил душ и втолкнул меня в кабинку, однако он поддержал меня под локоть, чтобы я не поскользнулась и не ударилась.
Пока я немного успокаивалась под горячими струями, Арон избавился от своей одежды и шагнул ко мне, возвышаясь надо мной как мощная гора.
Надо же! Я действительно была настолько рассеянной, что не замечала из-за своих мыслей и страхов какой Арон мощный и красивый. Рядом с ним я испытывала одновременно чувство страха и безопасности, стыда и желания.
Сильными руками он омыл мою кожу, а затем намылил мочалку и прошелся по всем участкам моего тела. Он не пытался меня возбудить или расслабить, просто с нажимом проходился мыльной мочалкой по всей поверхности.
— Смотри мне в глаза, — приказал он. — Не отводи взгляд.
Я покорно подняла голову и зафиксировала свой взгляд на черных глазах Бергмана. Сколько в них было скрытой страсти!
Затем с еще большим нажимом мужчина прошелся по моей груди и промежности, но я ни на секунду не отводила взгляд. Однако, когда Арон чуть раздвинул мои ягодицы и провел мочалкой по моей попке, я всхлипнула и подскочила на месте. Это движение показалось мне настолько постыдным и запретным, что мне не хотелось, чтобы оно повторялось. Мой взгляд стал умоляющим, а я прижалась к груди Бергмана, словно прося его защитить меня от него же самого.
— Не дергайся! Ни одного лишнего движения! — напомнил он. — После каждого следующего раза буду наказывать!
И, воспользовавшись тем, что я и так прижалась к нему и деваться мне больше некуда, он снова повторил свое движение.
Я напряглась, прикрыла глаза, но тут же распахнула их вновь, чтобы не заработать минус к своему послушанию.
— Хорошо, — хитро улыбнулся он, и смыл с меня густую пену.
Затем он вымыл мне голову, а после уже и с себя смыл усталость от поездки.
После душа, мужчина тщательно вытер меня и усадил прямо так обнажённую на столешницу возле раковины. Он не завернул меня в полотенце, поэтому я тут же мелко задрожала на мраморной столешнице, а мои вершинки сжались и заострились.
Тем временем Арон открыл один из шкафчиков и вытащил перекись и… иголку.
— Зачем это?! — не выдержала я, поджав к подбородку колени. — Не надо, пожалуйста!
Что он собрался мне прокалывать?! Я такое не вынесу!
— Ну-ка тихо! — Бергман тут же заставил меня замолчать. — Я, кажется, уже высказал свое мнение по поводу отказов!
— Пожалуйста! — разволновалась я еще больше. — Не надо! Мне будет больно!
— Не будет, — отрезал он, смочив иголку в антисептике. — Не дергайся, и я все сделаю быстро и безболезненно.
В полнейшем ужасе я увидела, как Арон приблизился ко мне, а затем обработал перекисью мое колено и… принялся удалять занозы.
Господи! Я думала мне конец!
Я с облегчением выдохнула и закрыла глаза, пока Арон аккуратно рассекал мне кожу.
— Первая есть, — он снова смочил иглу в антисептике. — Вторая глубоко вошла. Чуть-чуть потерпи.
