Вторым важнейшим для конституционной истории России был и продолжает оставаться на современном этапе преобразований идеал парламентаризма, различным модификациям которого отдавали предпочтение программы реформаторских политических сил. Следует отметить, что система парламентаризма в свете мирового опыта конституционного развития является наиболее притягательной демократической формой правления для государств, формирующих конституционный строй, так как предоставляет парламенту оптимальные средства контроля за деятельностью исполнительной власти. Вместе с тем парламентаризм как политико-правовая система организации и взаимоотношений исполнительной и законодательной властей в государстве не может быть заимствован и непосредственно перенесен в страну с неподготовленными для него политическими и правовыми традициями. В начале ХХ века конституционные демократы выдвигали требование немедленного перехода России после двухсотлетнего периода абсолютизма к парламентаризму, фактически игнорируя сильные традиции автократии и монархической государственности. Идеал парламентаризма в форме парламентской монархии оказался неосуществимым в условиях думского периода. После Октябрьской революции большевики во главе с Лениным предложили новый политический идеал – Советскую республику, которая, по их мнению, должна была стать более демократичной формой правления, чем парламентская республика. Большая демократичность Советской республики в реальных условиях однопартийной «диктатуры пролетариата» – характерный пример политического псевдомифа, активно функционировавшего в политической и правовой идеологии Советского государства. В начале 90-х годов демократизация конституционного законодательства открыла возможности для формирования многопартийности и многие стали отождествлять реформированную систему советов с парламентской республикой. Завершилось возвращение к идеалу парламентаризма к концу ХХ века. Он продолжает оставаться основной моделью совершенствования действующей конституционной системы, возникшей на основе Конституции РФ 1993 года.
Глава 4
Эволюция конституционализма в России на современном этапе
§ 1. Особенности республиканской формы правления
Демократические процедуры неразрывно связаны с конституционными нормами и институтами. В современном российском обществе неоднозначное отношение к новой Конституции определяется как юридическим несовершенством отдельных ее положений, так и продолжающимся социальным расколом по политическим убеждениям и ценностным ориентациям различных общественных сил и течений. Юридический механизм внесения поправок является средством преодоления обнаружившихся в ходе реализации недостатков и социально-политической нецелесообразности конституционных норм. Однако его использование и эффективное применение возможно в условиях эволюционного развития конституционного строя, когда конституционная система и регулирующие ее нормы совершенствуются постепенно, а реформирование политических институтов происходит в соответствии с поэтапной «социальной инженерией». Действующая Конституция сохраняет потенции демократического развития как средства согласования различных человеческих интересов неоднородных социальных слоев и этнических групп с учетом общенациональных интересов России и особенностей культурных традиций населяющих ее народов. Ее юридический потенциал в полной мере пока еще не исчерпан. Конституция закладывает новые и трансформирует ранее существовавшие основы правовой системы. Особенностью современного государственно-правового и социально-политического развития России является всеобъемлющий характер реформационных процессов, затронувших сферу конституционного, административного, уголовного и гражданского права. При этом следует отметить, что юридически конституция закрепляет правовые формы и принципы, посредством и в соответствии с которыми должны быть проведены социальные преобразования. Поэтому важнейшим условием своевременного проведения реформ по-прежнему остается эволюционное развитие конституции.
Конституционная реформа 1993 года не завершила переходный процесс в развитии российской государственности, а открыла новую стадию с перспективой совершенствования президентско-парламентарной системы. В работах российских и американских юристов и политологов (Ю.А. Веденеева, Т. Ремингтона и др.) период 1990–1993 годов, в течение которого функционировала двухзвенная законодательная система (Съезд народных депутатов – Верховный Совет РФ), традиционно рассматривался как переходный для политических институтов России[144]. Именно в нем лежат корни глобальной трансформации цивилизационных основ существования российского общества, структурных изменений конституционной системы. Однако после принятия Конституции РФ 1993 года и осознания трудностей, с которыми сталкивается реализация ее основных положений, появилось новое понимание переходного периода. Под ним теперь следует понимать тот временной отрезок, в течение которого на практике будут реализованы конституционные положения, провозгласившие Россию демократическим, правовым, федеративным и социальным государством[145]. Ориентация на мирный характер радикальных общественных перемен, стремление достигнуть политический и социальный консенсус между политическими элитами, представляющими разнообразные сегменты общества (в соответствии с концепцией А. Лейпхарта), должны способствовать постепенному изживанию утвердившейся в российском политическом лексиконе характеристики переходного периода как «смутного времени», которое не раз в истории России сопровождалось насилием, кровью, гражданскими войнами.
В ХХ – XXI веках творческое отношение к конституционным идеям, правовым принципам и демократическим институтам также необходимо, как и в XVIII–XIX веках. Представление о том, что существует «человеческое измерение» демократии и «общецивилизационный путь» развития общества и государства, не должно игнорировать сугубо отечественные проблемы конституционно-правового развития. Конституционное право и демократические институты вырабатывались постепенно и представляют собой совокупный опыт всех цивилизованных государств и народов. Тем не менее конкретные государственные учреждения и правовые институты каждой отдельной страны с демократическими традициями имеют неповторимый национальный колорит. Поэтому построение правового государства в России не должно рассматриваться как стремление пересадить полностью и сразу западную (французскую или немецкую) систему. Путь к правовой государственности в российских условиях займет, по всей вероятности, длительный период времени и успех в этом направлении зависит во многом от способности должностных лиц, социальных групп и слоев сформировать у себя «юридическое мировоззрение». Конечно, должна быть государственная политика, направленная на повышение не только материального благосостояния населения, но и уровня правовой культуры и грамотности, без которых требования верховенства права останутся только благим пожеланием. Необходимость соблюдать законы и другие правовые акты не объяснить только через категорию «пользы», потребуется осознание важности гуманистической функции права для регулирования общественных отношений. В социуме должна выработаться потребность правовыми способами разрешать возникающие социальные конфликты.
Уже на завершающем этапе работы Конституционного совещания, когда заседала рабочая комиссия по доработке проекта Конституции РФ (например, 25 июня 1993 года), на повестке дня все еще стоял вопрос о выборе республиканской формы правления. Центр тяжести смещался либо в сторону парламентской республики, либо в сторону президентской республики. Как отмечал Ю.А. Рыжов, председатель подкомитета Комитета Верховного Совета РФ по науке и народному хозяйству, «кардинальный вопрос, с которым окажется связанной не одна статья и не одна идея, а целая совокупность идей, это выбор формы республики»[146]. Выбор формы правления в 1993 году был детерминирован политическими обстоятельствами конфликта между законодательной и исполнительной властью и условиями разработки проекта Конституции РФ.
В российской государственно-правовой литературе отмечается, что новая Конституция России отражает процесс становления смешанной, или «гибридной» формы правления, которая относится к разряду нетипичных. В условиях данной формы правления сочетаются черты президентской и парламентской республики. Наряду с постом президента, обладающего значительным объемом дискреционных полномочий, существует правительство во главе с председателем, которому конституция вверяет осуществление исполнительной власти. Доминирование главы государства, который не включается в структуру исполнительной власти, но наделяется широким перечнем характерных для нее полномочий, свидетельствует о преемственности неизжитой традиции сильной единоличной власти (в имперский период – монархической, а в советский – неформальной монократической) в истории России. Президент РФ легально ограничен в использовании права роспуска нижней палаты парламента. Конституция РФ в ст. 111 и 117 закрепляет исчерпывающий перечень оснований роспуска Государственной Думы и обязывает Президента обеспечить созыв вновь избранной Государственной Думы не позднее чем через четыре месяца с момента роспуска (ч. 1 и 2 ст. 109). Сравнительно-правовой анализ показывает, что президент Франции, где существует смешанная полупрезидентская республика, не ограничен легальным перечнем оснований роспуска Национального собрания.
