на беззащитный город. Разрушала не только вода — подхваченные ею стволы деревьев, как тараны, крошили дома. Ничего подобного город не видел более 700 лет.
А вот еще история, которая также могла закончиться трагически, но благодаря принятым мерам завершилась благополучно.
Это было в центральной части Таджикской ССР, в верховьях реки Зеравшан. В мае 1964 года оползень сдвинул гору Дориварз. Огромная естественная запруда закрыла путь водам реки. Выше оползня скопилось 23 миллиона кубометров воды, которая в любой момент могла прорваться. И тогда неизбежна была бы гибель людей, поселков, культурных земель.
Мне приходилось видеть на Кавказе следы древних катастрофических прорывов подпруженных вод. В Дарьяльском ущелье лежит камень величиной с четырехэтажный дом. Его швырнул сюда бешено мчавшийся поток воды. К счастью, произошло это еще в доисторические времена. Свидетелем прорыва остался только этот валун.
В 1934 году в Калифорнии в течение двух суток выпало 432 миллиметра осадков при годовой норме для этого района 380 миллиметров. Ливень принес страшные бедствия. Со склонов горного хребта Сан-Габриэль устремились вниз потоки воды. Вода смывала камни, гравий, щебенку, и все это со страшной силой низвергалось на равнину. Водяной поток сметал на своем пути города, выносил далеко на равнину камни, песок, галечник. На фотографии, сделанной после этой катастрофы, можно видеть почти до крыш занесенные песком и илом автомашины, застрявшие на дороге.
Грозные ливневые потоки воды, несущие камни, песок, галечник, называются селем. Селевые потоки оставляют после себя обломки валунов, гравий, гальку, нарушают нормальную жизнь людей. С селями ведется непрестанная борьба. На предполагаемых путях селевых потоков строят сложные системы изгородей, которые должны задерживать камни, но пропускать воду. Специальная служба своевременно сообщает о возможности селя.
Для предотвращения катастрофы в долине Зеравшана назначена была полномочная правительственная комиссия во главе с академиком Е. К. Федоровым.
Можно было сделать только одно: открыть путь для спокойного стока накопившейся воды. За героической борьбой спасателей следила вся страна. Заголовки первых корреспонденций с фронта борьбы были тревожными, потом они стали уверенными и гордыми.
«Скала обрушилась в реку!»
«Битва человека с рекой».
«Обуздание горного дьявола».
«Катастрофа отменяется…»
По прорытому в рекордные сроки каналу воды подпруженного озера были спущены. Никаких жертв не было: ни материальных, ни людских.
Значит, бороться с катастрофами можно. Только надо знать законы, управляющие жизнью рек. Тогда человек становится подлинным властелином природы.
А законы эти в основе своей несложные. Вздымается поверхность Земли — река вгрызается в нее, углубляя свое ложе. Опускается поверхность — река блуждает по ней, как бы выискивая наиболее удобные пути для стока своих вод. С этим связан и тип речных долин. Узкие, щелевидные долины характерны для поднимающихся стран. На два километра прорезал Терек Дарьяльское ущелье. Значит, на два километра поднялась здесь страна. Там же, где поверхность опускается, долины у реки широкие. Некоторые реки путешествуют по всей долине, от одного ее склона до другого, и русло передвигается на десятки километров.
Настоящей блуждающей рекой является река Хуайхэ. В переводе Хуайхэ означает «горе Китая». Низовья ее не имеют возможности врезаться в глубь страны. И река то и дело меняет свое русло, блуждая по низине, обрамляющей с запада Желтое море. Устьевые зоны древних русел и современной дельты отстоят друг от друга на 900 километров! Нигде в мире нет ничего подобного.
Блуждает по пустыне и наша Амударья. Когда река начинает подмывать какой-либо берег — берегись! Она легко передвигается на многие десятки километров. На памяти многих смытый рекой город Турткуль. А в 1961 году Амударья чуть не затопила всю ирригационную систему Хорезмской и Ташаузской областей. Недаром в прошлом эту реку называли Джейхуном — «Бешеной».
Новая ирригационная система третьей очереди Каракумского канала навсегда покончит с бешенством этой реки. Ее воды дойдут до Ашхабада и принесут вместо бедствий обильные урожаи на поля Туркмении.
О жизни рек, о сложной их биографии убедительно рассказывает геолог В. П. Батурин. Вначале он поставил перед собой, казалось бы, узкую задачу — выяснить условия образования мощных толщ, которые на Апшеронском полуострове содержат большие запасы нефти. Работы велись в тридцатых годах нашего века, когда нефтяные месторождения окрестностей Баку были почти единственными в нашей стране.
Батурин отобрал для исследований огромный, почти километровый разрез песчаников нефтеносной толщи. Из каждого образца (а их было несколько тысяч) он сделал шлиф и методически, шаг за шагом стал просматривать эти шлифы под микроскопом.
Исследователя поразило однообразие пород. Во всех шлифах содержалось большое количество великолепно закругленных зерен кварца с редкими включениями обломков голубого дистена и бледно-зеленого силлиманита.
Кварц в виде округленных частичек встречается чаще всего в речных песках. Такую форму каждое кварцевое зернышко принимает в результате окатывания песчинок в проточной воде. Они трутся друг о друга и о дно реки и истираются. А за много-много веков в устьевых зонах рек накапливаются мощные пласты таких песков.
Вполне естественно, что Батурин сделал предположение, что исследуемые им пески накапливались в дельте какой-либо из кавказских рек. Но какой?
Казалось, сама карта подсказывает ученому путь дальнейших поисков. К югу от Апшеронского полуострова есть дельта реки Куры. Конечно, только эта река могла создать осадки древней дельты на Апшеронском полуострове. Немедленно были изучены осадки этой реки. Изучены, и ничего похожего не обнаружено. Ничего общего песчаники Куры не имели с песчаниками нефтеносной толщи. В песках Куры можно встретить обломки самых разных минералов, но кварца в них почти нет.
Потерпев неудачу с осадками Куры, Батурин обратился к дельтовым осадкам реки Самур, впадающей сейчас в Каспий к югу от Дербента. Но и там встретился своеобразный комплекс минералов, отличный от песков нефтеносной толщи и дельты реки Куры. Правда, слой самурских песчаников попадался и в нефтеносном горизонте, но имел там слишком малую толщину.
Ну, а если предположить почти невероятное и допустить, что пески были принесены не с Кавказа, а из Средней Азии? Ведь к югу от Красноводска, на восточном побережье Каспия, есть сухое русло реки Узбой. Не оттуда ли пришли пески на Апшеронский полуостров?
Изучение песков Узбоя тоже дало отрицательный результат. Правда, выяснились любопытные подробности: пески устьевой зоны Узбоя оказались сходными с песками Амударьи. Значит, в древние времена Амударья впадала в Каспий! Она-то и была Узбоем.
Что же делать? Не отказываться же от этой рабочей гипотезы, которая в своей основе верна. Нужно сделать еще попытку и посмотреть, не Волга ли принесла сюда свои отложения. Такая мысль казалась дерзкой: ведь от Астрахани до Баку по прямой около 700 километров!
Первые
