хотела, чтобы это длилось вечно.
— Синьорина Россиано?
Фауста тотчас же отстранилась от Нико и покраснела.
Она смутилась: их застали за поцелуями в классе, тем более это оказался ребенок.
В комнату вошла Мария, ей было всего восемь, у нее были прелестные каштановые волосы.
— Мне жаль, что вы уходите.
Внезапно она бросилась к Фаусте и крепко обняла ее за талию.
— Я тоже не хочу уезжать, но мы еще увидимся.
— Правда?
— Обещаю! — Фауста поцеловала девочку в лоб на прощание.
— Нико…
Он видел, что она была готова разрыдаться, и снова обнял ее.
— Нам пора. Давай переоденемся в гостинице, а потом поужинаем в Бьелле? Отдохнем немного, скоро нам нужно возвращаться.
Глава 8
Откинувшись на спинку стула, он медленно пробовал вино и буквально пожирал Фаусту глазами. Для него больше не существовало других женщин, она затмила всех собой.
— Я бывал здесь мимоходом, когда мне было четырнадцать. У меня, конечно же, не было денег, чтобы зайти в такой ресторан. Его гости казались шикарными и утонченными. Они пробовали блюда, названия которых мне даже не были знакомы. Они выглядели такими счастливыми и беззаботными, а я и представить не мог, каково им было.
Она лишь улыбнулась.
— Совсем скоро мальчишки у тебя на родине будут чествовать нового короля. Они будут смотреть, как ты едешь в резной карете с открытым верхом, и не смогут вообразить себе, каково тебе на самом деле.
Что-то в ее голосе насторожило его. Нико отставил бокал.
— Ты думаешь, что я уже принял решение?
— Разве нет? — переспросила она.
Ему нравилась ее прямота.
— К сожалению, твои родители умерли, но их наследие… Оно ждет своего преемника.
— Я не уверен…
Она внимательно рассматривала его.
— Я помню, как ты сказал, что если узнаешь, что твоя семья в Домодоссоле, то поселишься здесь. Но если случится так, что они издалека, ты отправишься за ними. Тогда ты ни минуты не сомневался.
Нико шумно выдохнул:
— Тогда я не знал, что стану причиной мучений другого человека.
Фауста побарабанила ногтями по скатерти:
— Послушай, королева не могла не знать о романе своего мужа. Мне кажется, что ты понимаешь, как она к тебе относится.
— Я просто стараюсь войти в ее положение. К тому же мы с отцом так похожи!
Фауста глубоко задумалась.
— Они влюбились друг в друга или это был брак по расчету?
— Они полюбили друг друга. Бэзил сказал, что они были совершенно счастливы до того, как узнали, что Лилиан бесплодна.
Задумчиво помолчав, она продолжила:
— Если это правда и потом у него случился роман… — Она покачала головой. — Если бы это случилось со мной… Это разбило бы мне сердце и убило все чувства. Я бы потребовала развода, я бы ушла, в себе я уверена. Если бы я увидела, как на трон взошел сын, которого мой муж зачал с другой, это бы меня мучило, ведь это должен был быть наш ребенок.
— Я так и думал, что ты это скажешь.
Она подалась вперед и взяла его за руку:
— Нико, прости. Я не хотела тебя обидеть.
— Фауста, ты сказала правду. Именно это мне и было нужно. Бэзил и премьер-министр без устали повторяли, каким мудрым правителем был мой отец. Но как можно было поступить так с собственной женой? Конечно, я не смогу всерьез осуждать его, но…
— Но это твой отец. — Фауста взволнованно перебила его. — Ты хотел любить его вопреки всему, несмотря на все его недостатки. Много лет в глубине души ты буквально боготворил его, даже не зная, каким он был на самом деле.
— Фауста, ты действительно понимаешь, что у меня на душе, это просто удивительно! Но я приписал бесчисленные достоинства не только своему отцу. Моя мама… Почему она решилась на роман с несвободным мужчиной?
— Ты уверен, что она знала, что он был королем?
Нико кивнул:
— Лилиан рассказала мне все. Они с отцом конфликтовали. Она хотела усыновить ребенка, но отец оставался непреклонен, он не хотел воспитывать чужого ребенка. Между ними все было плохо, и в этот период отец отправился почтить память павших воинов, он посещал военные мемориальные кладбища по всей стране. Все это происходило зимой, он серьезно простудился, болезнь пошатнула его здоровье…
— О нет…
— Отца доставили в больницу, где он провел почти неделю. Моя мать, в то время медсестра, ухаживала за ним. Лилиан приехала, как только смогла, но сразу же почувствовала, что опоздала. Что-то было не так, отец изменился, стал равнодушным и отстраненным, она сразу поняла, что болезнь тут была ни при чем. Лилиан почувствовала, что он изменил ей.
— Какая невероятно грустная история. — Фауста тяжело вздохнула.
Нико пожал плечами:
— Лилиан сказала, что они встречались почти год. Она делала вид, что ничего не замечает. Отец сам признался ей в измене, рассказал, что мама была беременна мной. К тому времени разразилась гражданская война…
Фауста обхватила голову руками.
— Он молил о прощении, ненавидел свою слабость и клялся Лилиан в вечной любви. Он пообещал, что прекратит отношения с мамой и не станет видеться с ребенком, и сдержал свое обещание, дальше о нас заботился Бэзил. Пусть отец и расстался с мамой, но разбитую чашку не склеить, его предательство оставило глубокий след, их отношения с Лилиан не стали прежними.
— Конечно, к сожалению, по-другому и быть не могло. Нико, что у тебя на уме?
Он допил вино.
— Думаю, ты понимаешь, что Бэзил и премьер-министр хотят, чтобы я сел на трон, они уверены, что парламент поддержит мою кандидатуру в качестве наследника. Они настаивают на том, что королева не может наложить свое вето и тем самым остановить меня. Но я сказал им, что, если она не смирится и не примет меня, хотя я не понимаю, как такое возможно, тогда я не буду претендовать на трон. Она и так настрадалась, я не хочу причинять ей еще больше горя. Мой отец не считался с ее чувствами, но я обязан.
— Нико, пожалуйста, поступай так, как считаешь нужным. Тебе не следует уж слишком ко мне прислушиваться.
— Дело вовсе не в том, что ты сказала. Когда мы с Лилиан поговорили друг с другом откровенно, мне стало тошно думать о престоле. Уезжая, я поставил одно-единственное условие: Лилиан должна связаться со мной сама. Я вернусь во дворец, только если она сможет принять меня и не будет мучиться моим присутствием. Эта страна… Моя страна — это ее дом.
Она живет там с тех пор, как вышла замуж
