известный своими бранными статьями в адрес местных знаменитостей. Теперь Кьеркегор задумал спровоцировать «Корсар» к нападкам на него, опубликовав язвительное письмо с оскорблениями в адрес журнала ("всякий будет оскорблен благоприятным отзывом в такого рода журнале"). В письме Кьеркегор также разоблачил настоящие имена анонимных издателей журнала. В результате этого один из них вынужден был покинуть должность профессора.
Результат был предсказуем. В течение нескольких месяцев каждый выпуск «Корсара» содержал нападки на самого Кьеркегора и книги, изданные им под псевдонимами. Его внешность изображалась в карикатурном виде, его одежда высмеивалась, над его идеями глумились. Раньше Кьеркегора считали чудаком, талантливым писателем и интеллектуалом, который "уверовал в Бога" и стал затворником из-за несчастной любви. На улице его узнавали как чудака, во всем остальном он привлекал мало внимания. Сейчас все изменилось. В результате целой серии статей и очерков в «Корсаре» этот сутулый, худой как палка юный старик со своим огромным зонтиком и крабообразной походкой, штанины брюк которого всегда были разной длины, стал объектом всеобщих насмешек. На улицах мальчишки и маленькие дети бегали за ним, освистывая. Владельцы магазинов и другие уважаемые члены общества открыто смеялись, когда он проходил мимо.
Кьеркегор был очень чувствительным, и трудно даже представить себе, как сильно он страдал от постоянных унижений. Однако их причиной был он сам. Он полностью отдавал себе отчет в своих действиях. ("Некоторые нанимают «Корсар» для того, чтобы слушать брань, так же, как другие нанимают шарманщика для того, чтобы слушать музыку".) Итак, почему же он сделал это? Ответ на этот вопрос так же сложен, как и характер самого Кьеркегора. Нет никаких сомнений в том, что это было то же проявление комплекса мученика, которое еще в школе заставляло его задирать старших мальчиков. Также нет сомнений в том, что Кьеркегора мучило невнимание общества к его творчеству. Ему было 33 года, а он все еще был известен только как писатель. И вот, не имея возможности стать известным, он решил стать печально знаменитым.
За этим эгоистическим двоемыслием стояла более искренняя и серьезная цель, хотя и не до конца очищенная от эгоизма и двоемыслия. Кьеркегор хотел сносить оскорбления, чтобы стать лучше. Он использовал тех, кто насмехался над ним, чтобы стать лучшим христианином. Он хотел жить духовной жизнью, единственной жизнью, к которой стоит стремиться, и таким способом помогал себе достигнуть ее. Если его прежние желания были по крайней мере частично бессознательными, то это, конечно же, таковым не было. И, несомненно, существовала причина, которая лежала в основе и тех, и других. Как сказал Паскаль, единственный равный Кьеркегору религиозный мыслитель, "сердце имеет свои причины, о которых не знает разум". Причину, жившую в сердце Кьеркегора, звали Регина. Он хотел привлечь к себе ее внимание, рассказать ей о том, как он страдает.
Если его целью было вновь завоевать Регину, то он потерпел неудачу. Примерно в это время Регина обручилась с другим человеком, за которого спустя год вышла замуж. Это событие глубоко ранило Кьеркегора, хотя он и не показывал этого. Его лицо быстро покрывалось морщинами. Годы страданий, аскетизма, изоляции и постоянного духовного напряжения начинали брать свое. Несмотря на глубокое проникновение в сущность человеческой жизни, он все еще цеплялся за свою неисполнимую иллюзию и мечтал о том, что придет день, когда он вновь соединится с Региной. По воскресеньям они все так же встречались в церкви.
В апреле 1848 года Кьеркегор пережил религиозное откровение. "Вся моя природа изменилась", — записал он в своем дневнике. Он осознал, что только любовь к Богу может защитить его от непомерного внимания к своей собственной персоне. С этого момента он будет проповедовать слово Божие прямо, не скрываясь за псевдонимами. Это решение он начал исполнять в следующей серии книг, полдюжины которых вышло в последующие три года.
Совершенно ясно, что взгляд Кьеркегора на религию был пригодным только для святых и мизантропов. По его мнению, "все существование человека противостоит Богу". В самой сердцевине кьеркегоровского понимания религии, так же, как и его психологии, находится понятие грехопадения — отпадения человека от божественной благодати и изгнания из Рая. Грехопадение было проявлением эгоизма, которое воплотилось главным образом в поле человека. Обычно считается, что вина за грехопадение лежит на женщине. "Женщина — это воплощенный эгоизм… Вся история мужчины и женщины — это огромная и тонко продуманная интрига, уловка, созданная, чтобы разрушить мужчину как духовное существо". Единственным спасением является безбрачие во вселенском масштабе. Воля Господа будет исполнена только тогда, когда вымрет весь род человеческий.
Потрясающе, но среди этого нелепого бреда Кьеркегора встречаются действительно стоящие мысли. Он снова обращается к своему злому гению, Гегелю. Разрушительная критика была направлена на то, чтобы показать ложность гегельянства и его жалкое несоответствие своим претензиям на объяснение смысла бытия. Кьеркегор настаивал на том, что существование невозможно понять разумом, просто создав вокруг него обширную систему. Как только существование отождествляется с рассудком, для веры не остается места.
В книге "Болезнь к смерти" Кьеркегор анализирует отчаяние. Оно предстает для него невозможностью дальше "желать быть тем, чем ты на самом деле являешься". Такое утверждение довольно опасно. В самом деле, эти слова Кьеркегора противоречат его раннему заявлению о том, что человек существует не как бытие, а как становление. Оно предполагает наличие "того, что ты есть на самом деле". Кьеркегор далее еще усложняет эту проблему, говоря о "том, чем ты являешься потенциально". Но существует ли это "истинное я" или хотя бы одно "потенциальное я" для каждого человека? Это ключевой вопрос. Между использованием потенциальных возможностей человека (которые могут оказаться противоположными или даже взаимоисключающими) и стремлением к какому-то гипотетическому "истинному я" есть категориальная разница. Большинство людей сталкиваются, особенно в начале жизненного пути, с многообразием возможных вариантов выбора, каждый из которых может включать то, что человек остается "честен с самим собой", то есть реализует некоторые из своих возможностей. Невозможно реализовать сразу все возможности. К примеру, Альберт Швейцер был профессиональным музыкантом, но предпочел посвятить свою жизнь помощи другим людям. Какое из этих занятий было его "истинным я"? Если то, чем должно быть "истинное я", установлено заранее, то речь идет о наличии некой скрытой программы.
Но что, если оно не строго фиксировано? Можно ли в этом случае говорить об «открытии» "истинного я"? Нет: открытие предполагает, что это что-то еще прежде находилось на своем месте, но оставалось неизвестным. Лучшим аргументом против «самооткрытия» является аргумент, уже ранее использовавшийся Кьеркегором. Он говорил о том, что выбор создает собственное «я». Это
