— Чего грустишь? — спросил Лех Шустрик, перебираясь в кузов.
Перегородку между кабиной и кузовом они сняли, и теперь можно было спокойно перемещаться в пределах машины, специально не останавливаясь для этого.
— Пытаюсь понять, как нам дальше жить, — признался Одинцов.
— И что удумал?
— Да пока ничего толкового в голову не идет.
— Ты все слова ихора вспоминаешь? Вот же сукины дети. Ведь жили мы спокойно, никого из них не трогали, а они пришли и испоганили нам все, — заявил Лех Шустрик. — Неужели ты сможешь это простить им?
— Не получается как-то, — сказал Серега. — Вот я и думаю, как мы теперь жить будем. Кайрос не забудет, что мы допрашивали его, но, думаю, в ближайшее время нас не потревожит. Попробует вычислить закладки Дерека и обезвредить их. На прямую войну со Срединным миром магики не пойдут. А нас все равно попытаются уничтожить. Какое-то время у нас есть, чтобы спокойно подготовиться. Но его не так много. Потом нам все равно придется решать вопрос.
— Ты будешь воевать с магиками?
— Неправильно ставишь вопрос. Мы будем воевать. И у нас нет выбора. Мы слишком много знаем. Но мы не готовы к этой войне. Идти с мечами на излучатели, это самоубийственно глупо.
— И что ты предлагаешь? — спросил Лех.
— Не знаю пока как, но нам предстоит наверстать отставание. Мы должны наладить производство современного оружия, средств защиты. Научиться строить машины и корабли. В идеале, нам бы звездолет построить хотя бы один, чтобы выйти в космос. Но это пока мечтания…
— Да уж, Волк, размахнулся ты по-императорски, — оценил Лех Шустрик.
— А у нас выхода другого нет. Теперь мы должны начать строить Волчью империю. Только она сможет противостоять магикам и ихорам. Для начала нам предстоит выбить эту заразу с Железных земель и зачистить Луну. Ты сам видел, что они там базу свою построили. Надо разрушить их телепорты, и тогда у нас появится время. Может, не так много, как хотелось бы, но все же. И нам его хватит, чтобы построить свои звездолеты, средства противокосмической обороны. Мы сможем, если ихоры сунутся еще раз, крепко приложить их по зубам, чтобы неповадно было. Не знаю, что уж там надумали их параноики-прогнозисты, но мы пойдем на их миры войной, только если они нас не оставят в покое.
— Как ты собираешься все это провернуть? У нас пока нет ничего, чтобы даже штурмовать Железные земли, я уж не говорю, чтобы к Луне лететь. Если сырье для производства мы как-нибудь и найдем, то где взять специалистов, которые смогли бы все это построить?
— В этом нам Шариф поможет. И его коллекция психоматриц. Мы отберем необходимых специалистов и вырастим их. Времени, конечно, это займет прилично, но все-таки не так много…
— Ты ради этого тащишь все это оборудование? — догадался Лех Шустрик.
— Именно. У этих штуковин, конечно, есть побочные эффекты. Но мы их используем на дрянь-людишках, преступниках, которым самое место на виселице. Старая их личность исчезнет, а появятся необходимые нам специалисты, которые все построят, наладят и запустят. И всего за каких-то несколько лет мы возведем первые кирпичики Волчьей империи. Мы сможем построить армию, с которой нам удастся выбить из Железных земель ихоров и их прихвостней и зажить свободно.
В кузов перебрался Дерек Ральф, сияющий, словно новенькая начищенная монета. В руках он сжимал какой-то небольшой предмет.
— Смотрите, что я тут нашел, — сказал он, довольный собой.
— Что это? — спросил Лех Шустрик, пытаясь разглядеть коробочку, в которой Серега узнал портативный музыкальный центр с маленькими колонками. Вполне достаточно, чтобы насладиться музыкой в дороге.
— Сейчас сам все услышишь, — пообещал Дерек Ральф и включил музыку.
Из колонок полились переливы тяжелого рока, пришедшегося как раз к месту.
— Это как вы бардов в эту фиговину запихали-то? — удивился Лех Шустрик. — Магия какая-то.
— Это еще один нен, чего ты удивляешься, — пояснил Серега.
— А, тогда все ясно, — сказал Лех, но по его тону было понятно, что ничего ему не ясно.
Сквозь музыку прорвался суровый мужской голос.
Еще один день свой встретилИ сделал следующий шагТуда, где рвет в клочья ветер,Туда, где холод и мрак.И вновь замирает сердцеВ надежде найти следыПотерянной веры и вечной любви [1].
Серега увидел, как вытянулись лица друзей. Только он понимал, о чем поет исполнитель, остальные не знали языка, но, несмотря на это, голос их очаровал, взял за душу и держал в мертвой хватке, заставив, затаив дыхание, слушать.
Еще одна ночь без крова.И мне не уснуть.Куда ты ведешь, дорога,И верен ли путь.И вновь замирает сердцеВ попытке найти следыРазбитых надеждИ забытой мечты.
Серега вспомнил Айру, и на сердце сразу потеплело. Скоро он увидит ее, прижмет к себе и не отпустит. Почему-то он подумал о детях. И понял, что хочет от нее детей. В этом было не только желание завести с любимой ребенка, в котором они соединятся вместе. Но также и стремление, чтобы если он что-то не успеет до своей смерти, было кому поднять бразды правления и продолжить борьбу.
И только ветер воет,Крадётся, словно враг.Осатаневший холодИ ненасытный мракПлетут свои объятьяВ попытке вырвать дух,Замкнуть надежд последних круг.
Сколько друзей он потерял на этом пути, который, казалось, никогда не закончится. И вот еще одна дорога подходит к концу, собрав свою кровавую жатву, но впереди виднеется уже новая тропа. И не видно конца и края его борьбе. Вероятно, так должны были лечь карты судьбы, чтобы именно ему выпало стать Волком, сумевшим стать костью в горле могущественной цивилизации, поработившей Землю.
Еще одно утро встретил.И это утро мой знакО том, что мне хватит песенИ что бессилен мой враг.И вновь замирает сердцеВ надежде найти следыПотерянной веры и вечной любви.
Музыка закончилась. Они еще долго сидели в тишине, осмысливая услышанное.
— А хорошо, наверное, будет, когда мы сможем надрать задницу этим ихорам, — мечтательно произнес Лех Шустрик. — Это же сколько всего интересного можно будет замутить, зная, что никто тебе не будет палки в колеса ставить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
