За мной следят, подумал Мрадхон. Ускорив шаг, он вскоре ступил в знакомую аллейку подле Мамашиного заведения, где еще продолжалась гулянка. На улице приходили в себя бражники, хотя и несколько поредевшие числом. Заметив совершавшего неизменный ночной обход Тигота с дубинкой, Мрадхон облегченно вздохнул.
— Это Вис, — сообщил он сторожу.
— Тебя проводить? — в ответ пробурчал Тигот, постукивая по стене палкой.
Всегда серьезно относящийся к своим обязанностям, сторож дошел вместе с Мрадхоном до его обиталища, церемонно, точно слуга в господском доме, открыл Мрадхону дверь, находящуюся напротив занавешенного окна Мамашиной комнаты.
— Деньги, — вымолвил Тигот, протягивая руку. Мрадхон положил ночную плату на широкую ладонь с заскорузлыми пальцами. Пройдя в комнату, сторож достал из ниши свечу, прошел с ней до задней двери, ведущей в Мамашины покои, посветил и вернулся назад, неся огонек в огромной лапе. С величайшей осторожностью Тигот прошел внутрь и поставил свечу на место.
— Все в порядке, — проревел он и двинулся дальше, постукивая дубинкой по стене.
Проводив великана взглядом, Мрадхон прошел к себе и запер дверь.
Он в безопасности.
Ну вот, теперь он пополнил скудный запас медяков. Хотя Мрадхон не мог отделаться от мысли, что эти самые Мор-ам и Мория тем же вечером сменят свое жилище и больше не покажутся ему на глаза.
Он надеялся, что этого все же не произойдет, а после сегодняшнего вечера был уверен в этом больше, чем несколько дней назад.
В полумраке комнаты Мрадхон разделся, надел ночной колпак и улегся спать, зная, что ему будут сниться сны.
Сны снились ему все время.
* * *
«ИШАД», — шептал дувший с реки в кварталы Подветренной ветер. Мрадхону на этот раз снилось, что она идет в своем темном одеянии по улицам Низовья, а вечная вонь превратилась в присущий ей запах мускуса, подобный запаху крови, аромату мертвых цветов или затхлости старых пыльных залов.
Несколько раз Мрадхон просыпался весь в поту. Очнувшись, он лежал и смотрел в темноту, потеряв колпак, который, как обычно, свалился с его головы. Вис напомнил себе о полученном серебре, он чувствовал его в темноте, светящимся подобно талисману, подтверждающим, что встреча с масками была явью.
Мрадхону нужны были безвестие и золото, власть, способная вешать на двери замки. Большие надежды в этом он возлагал на Джабала, который некогда обладал и тем, и другим.
Но стоило закрыть глаза, как сны были тут как тут.
Глава 3
Они долго сидели в молчании, в гулкой тишине, заполнившей убогое жилище — одно из безопасных пристанищ масок.
Мор-ам привалился к стене, Мория уселась в углу напротив, обхватив руками колени, а Эйчан, скрестив ноги и положив руки на грудь, в молчании развалился на кушетке, склонив голову.
Что сделано, то сделано. Оставалось лишь ждать.
Наконец в аллее послышались шаги. Мор-ам и Мория подняли головы и привстали. На нападение не похоже.
— Открой, — приказал Эйчан, и Мория отодвинула засов.
В озарившем комнату слабом свете показался Дзис, напоминавший большую сову.. Маски на нем, как и на остальных в эти дни, не было, и с собой он принес лишь грязь и неистребимую вонь Низовья.
— Он пошел, куда сказал, — сообщил Дзис, — шмыгнул в аллею Беко.
— Хорошо, — отозвался Эйчан и встал с ложа, повесив на руку плащ. — Оставайтесь здесь, — приказал он Мор-аму и Мории. — Если что, воспользуйтесь черным ходом.
— Ты мог бы и не называть наши имена, — донесся исполненный гнева не то на брата, не то на Эйчана голос Мории. — Пожалуй, стоит разобраться с этим недоноском прямо сегодня.
— И оставить вопросы без ответа? — Эйчан завернулся в плащ и выпрямился. Даже в плаще узнать его было нетрудно. — Нет, мы не можем позволить себе это сейчас. Мы нашли для вас безопасное место. Живите спокойно.
— Наблюдатели тоже будут? — спросила с надеждой в голосе Мория.
— Возможно, — ответил Эйчан. — А может, и нет. — Выйдя на улицу вслед за Дзисом, он с силой захлопнул дверь. Упал засов. Лампа все так же тускло чадила.
— Я готова повесить тебя, — сообщила брату Мория.
— Последнее время с масками поступают иначе, в особенности те, кто идет по нашему следу.
— Ты что, не мог не ходить к Беко? Тебе это так нужно, да?
Он выследил тебя, пока ты шлялся пьяный. Хватит, слышишь?
Ты себя погубишь, если уже не погубил. Когда он вернется…
— Кто поручится за то, что он вернется?
— Заткнись. — Мория бросила встревоженный взгляд на дверь, за которой по-прежнему могли подслушивать. — Ты все прекрасно понимаешь.
— На этот раз ему здорово досталось, и Темпус взял верх.
А Эйчан продолжает раздавать тычки и понукать, как будто он все еще…
— Заткнись!
— Джабал сейчас ничего не может предпринять, разве я не прав? За масками охотятся прямо на улицах, и никто из нас не знает, кто окажется следующей жертвой. Мы попрятались в норы и надеемся, что он вернется…
— Когда он вернется, мы разберемся с этим, если будем держаться вместе, если…
— Если! Слишком много «если». Разве ты не видела, сколько их было в поместье? Джабал никогда не вернется сюда, чтобы проиграть вторично. Он не сможет. Ты слышишь стук копыт на улицах? Так теперь будет всегда.
— Заткнись. Ты просто пьян.
Мор-ам подошел к стене и снял с вешалки плащ.
— Куда ты собрался?
— На улицу, там не так шумно.
— Подожди.
Накинув плащ, Мор-ам направился к двери.
— Вернись! — Мория схватила его за руку. — Эйчан оторвет тебе голову.
— Эйчану все равно. Он платит нам медяки и раздает серебро и наши имена чуть ли не каждому встречному.
— Не трогай его. Эйчан сказал…
— Эйчан сказал! Отстань от меня. Я не собираюсь перерезать глотку этому ублюдку, по крайней мере сегодня. У меня болит голова. Оставь меня в покое.
— Хорошо-хорошо. Я не буду разговаривать с тобой, только останься здесь.
Отворив дверь, юноша вышел на улицу.
— Мор-ам! — отчаянным шепотом позвала его сестра.
Юноша повернулся, вытаскивая монету.
— Достаточно, чтобы по-настоящему напиться, но, увы, только одному, извини.
Завернувшись в изорванный плащ, Мор-ам исчез во мраке аллеи. Прикрыв дверь, Мория пересекла комнату, присела на кушетке, обхватив руками голову и чувствуя, как бушует в жилах кровь. От досады ей хотелось что-нибудь разбить. С тех пор, как во время налета погибло больше половины бойцов, все пошло прахом. Эйчан пытался собрать оставшихся. Они не знали, насколько правдивы его слова о том, что Джабал жив. Порой к Мории приходили сомнения, хотя она и не высказывала их вслух.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
