Вскоре Занавес повернул на север, вновь пересекая горную гряду. К счастью, в этот раз им попался естественный перевал, поэтому они смогли быстро преодолеть горы и оказались в поросшей травой, холмистой местности — главном пастбище единорогов. Теперь продвижение ускорилось, но предстояло преодолеть большое расстояние.
Они еще даже не добрались до дворца Оракула, когда наступила ночь, поэтому пришлось снова разбить стоянку на ночлег.
Их животные остались на пастбище, Стайл же собирался сотворить один шатер, но Леди остановила его:
— Трать свою магию более бережно, мой господин. Сегодня можно провести ночь и под открытым небом.
— Если таково твое желание, да будет так.
Он набрал соломы и мха и сделал из них некое подобие постельного ложа, в которое молодожены тут же и улеглись, после чего принялись созерцать луны на небе.
— О, гляди, показалась голубая луна! — воскликнула Леди, сжав его руку.
— Наша луна, — согласился он. Ему было чертовски приятно находиться рядом с женой, разделяя с ней ее маленькие радости.
— Пожалуйста, сыграй что-нибудь, мой господин, сыграй, — попросила она.
Стайл покорно извлек гармонику и поднес ее к губам. Но что-то остановило его — какое-то тревожное, хотя и не сказать, что неприятное, ощущение. Он сосредоточился, чтобы проанализировать его.
— Я нашел гармонику недалеко от этого места… или думал, что нашел. Здесь, под открытым небом, путешествуя верхом на Нейсе. И я начал колдовать с помощью гармоники, сам того не зная.
— Это все, что осталось от моего первого Лорда, — сказала она. — Его музыка и сила живут ныне в тебе. Велика была моя печаль после его ухода, и до сих пор она сильнее радости от пребывания с тобой.
— Знаешь, меня все еще беспокоит то, как он погиб. Очевидно, что он мог спастись, но попытался ли?
Леди была непреклонна:
— Я ведь уже рассказывала тебе, что амулет демона задушил его, поэтому он не смог воспользоваться ни музыкой, ни заклинанием.
— Да, но разве эта гармоника не была всегда при нем?
— Всегда была, но он не смог сыграть на ней, так как…
— И голем не забрал ее?
— Нет, она исчезла еще до появления голема.
— Тогда как она очутилась в том месте, где я ее нашел. А если она изначально была спрятана вообще в другом месте, то как потом попала сюда. Она ведь в итоге оказалась вне Голубых Владений.
— И правда, — задумчиво промолвила она. — Я очень долго искала ее, но так и не нашла; я полагала, что она должна была быть где-то рядом с его телом.
— Странно это, — сказал Стайл. — Должно быть, он волшебным образом перенес ее подальше в тот момент, когда понял, что умрет. Но почему он не воспользовался волшебством, чтобы защитить себя? И почему он не передал эту ценную вещицу тебе по наследству? Он явно сделал это не по злому умыслу.
Сам Стайл так бы никогда не поступил… без очень веской причины.
— Он не смог бы спрятать ее с помощью волшебства, — проговорила она взволнованным голосом.
— Тогда ему пришлось бы просто оставить ее в поле или спрятать где-то еще до того, как погибнуть. А это означает…
— Что он знал, что смерть неминуема! — воскликнула шокированная Леди. — Он лишил себя наиболее ценного предмета, но даже без гармоники никто не смог бы застать его врасплох — мой Лорд всегда был настороже!
— Если только он сам не позволил сделать это с собой, — заметил Стайл.
Ее голос задрожал:
— Нет! Я бы никогда ни своими словами, ни поступками не заставила его…
— Разумеется, — тут же согласился Стайл, — твоей вины в этом нет.
— Тогда каков твой вывод?
— Возможно, он узнал что-то, получил какой-то знак, который заставил его принять то, что ему грозило.
Она размышляла над этим некоторое время, ее рука то сжималась, то разжималась в его руке.
— Ради чего он это сделал?
— Хотел бы я знать.
Для Стайла его переход через Занавес стал возможен только после гибели его двойника. Если Голубой Адепт думал таким образом избавить Фазу от присущего ему волшебства, то его усилия были напрасны — ведь Стайл сейчас колдует точно так же.
В эту ночь они не занимались любовью. Они лежали и смотрели на голубую луну, Стайл тихо играл на таинственной гармонике, и этого было достаточно. Ими медленно овладевал сон.
* * *
— Мир тебе, — раздался голос неподалеку. — Мы уже встречались, Адепт.
Стайл удержал себя в руках. В ладонях все еще лежала гармоника, при желании он мог очень быстро пустить ее в ход. Но через мгновение Стайл понял, кому принадлежит этот слабо знакомый голос:
— Да, на Единолимпике, Зеленый Адепт.
Он не искал ссоры с другим Адептом, особенно, когда Голубая Леди находилась рядом и могла пострадать в ходе конфликта. И он все еще не видел, где находится этот человек. Наверное, Зеленый применил заклинание невидимости. Ведь иначе он не смог бы подкрасться незамеченным: единорог и лошадь, заржав, предупредили бы Стайла о появлении чужака.
— Я пришел с миром. Согласен ли ты на перемирие на время разговора?
— Конечно.
Стайл почувствовал облегчение. Хотя Адепты и не особенно соблюдали традиции и законы, но в таких случаях они друг друга не обманывали. Что, находясь на Фазе, мог хотеть сейчас этот человек от Стайла? Адепт стал видимым. Это был пухлый коротышка средних лет, одетый во все зеленое. Выглядел он совершенно безобидно, хотя на самом деле входил в дюжину самых могущественных людей Фазы.
— Благодарю. Я не отниму у тебя много времени.
Позади к Адепту тихо подкрался ястреб. Стайл не давал единорогу указаний, он не ожидал подвоха, но если так случится, то Клип не замедлит воспользоваться рогом. Напав на Зеленого Адепта, единорог, конечно, рисковал превратиться в навозную кучу, но Стайл знал, что Клип пойдет на риск, если потребуется.
— Уверен, есть у тебя на то причины.
— Это так Голубой. Мои источники предупреждают тебя: не следуй к Западному Полюсу — большое зло там.
— Нет там никакого зла, — возразила Голубая Леди. — Это священное место, там действует перемирие, как и во дворце Оракула.
— Ты и правда веришь, что у Оракула безопасно?
Стайл тихо рассмеялся:
— Отлично сказано, Зеленый. Но у меня и Леди медовый месяц, и наша экскурсия к Западному Полюсу — это наше личное дело. Не мог бы ты выражаться чуть яснее?
— Почему тебя так заботит зло, подстерегающее Адепта-конкурента? — задала вопрос Голубая Леди. — Не особенно беспокоился ты, Зеленый, когда раньше жизнь Голубого подвергалась опасности.
Это было еще мягко сказано. Никто из Адептов не пошевелил и пальцем, чтобы предупредить или помочь Голубому Адепту в жестоком противостоянии, унесшем жизни двух Адептов. Внезапная забота выглядела очень подозрительно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
