Говорят, что Михаил Иванович прекрасно знает Кремль и был одним из инициаторов его реставрации. Барсуков заочно окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, получил генеральские погоны, но командовал только кремлевской охраной. Единственный опыт участия в реальных боевых действиях во время преследования чеченских боевиков под Первомайском оказался для него неудачным.
Зато настоящей удачей была крепкая дружба с Александром Васильевичем Коржаковым. Майор Коржаков, служивший в Девятом управлении КГБ, стал телохранителем кандидата в члены политбюро первого секретаря Московского горкома Бориса Николаевича Ельцина. В период опалы будущего президента России не бросил его, а потому со временем стал влиятельнейшей фигурой в президентском окружении.
Барсуков был старше по возрасту и по званию, но Коржаков соображал быстрее.
По рекомендации Коржакова в декабре 1991 года Барсукова назначили комендантом Кремля, а в июне 1992-го — начальником Главного управления охраны: это бывшее Девятое управление КГБ. Александр Коржаков, возглавивший личную охрану президента, формально стал его первым заместителем.
УЛЫБКА ДЖОКОНДЫБарсуков ведал не только охраной высших чиновников, но и заведовал государственными дачами, резиденциями, санаториями, домами отдыха, магазинами и ателье для начальства. И разумеется, как и в свое время Девятое управление КГБ, Главное управление охраны подбирало весь персонал для обслуживания начальства.
Барсуков контролировал правительственную связь. От него зависело, кому ставить первую и вторую «вертушки» — аппараты АТС-1 и АТС-2. Его ведомство и прослушивало эти телефоны. Руководитель президентской администрации Сергей Александрович Филатов рассказал в 1995 году, что Барсуков и Коржаков организовали прослушивание всех кремлевских телефонов под предлогом борьбы с коррупцией.
Бывший пресс-секретарь президента Вячеслав Костиков вспоминает, как однажды во время дружеского застолья он сказал Михаилу Барсукову:
— Ну что вы меня слушаете, мне нечего скрывать.
Михаил Иванович улыбнулся свойственной ему таинственной улыбкой Джоконды и похлопал Костикова по плечу, так ничего и не сказав. Не подтвердил, но и не стал отрицать, зная, что ему все равно не поверят…
Когда для Ельцина готовили текст послания Федеральному собранию, то рабочая группа трудилась в особняке на улице Косыгина. Ельцин туда не приезжал. Там вечером собирались его помощники, выпивали и закусывали, потому что это было бесплатно. Первый тост поднимали за Бориса Николаевича, второй — за начальника Главного управления охраны Барсукова, поскольку исходили из того, что все разговоры подслушиваются и записываются.
Газеты тогда много писали о закупках на Западе прослушивающей аппаратуры для ведомства Барсукова, о том, что штат Главного управления охраны невероятно разросся и что денег на охрану не жалеют.
Олег. Попцов, создатель Российской телерадиокомпании, вспоминает, как в 1995 году главные чекисты пытались внедрить ему человека из ФСБ на роль заместителя. И кандидат на эту должное пришел знакомиться с будущим местом работы.
— Как вы себе это представляете? — спросил его Попцов.
— Я собираю своих заместителей и представляю: вот, познакомьтесь, мой новый зам. Он «оттуда»…
— Ну зачем же так?
— А как?! Вы думаете, я не знаю, что ваш брат на первый, второй, третий этаж так или иначе уже просочился?..
Барсуков, как и его друг Коржаков, сопровождал Ельцина в поездках по стране. Президент приглашал его на все застолья, на охоту и рыбалку. Говорят, что Барсуков за столом мог перепить любого.
А его жена, как утверждали, стала подругой жены президента Наины Иосифовны.
Такова кремлевская традиция. Это на Западе охрана только охраняет. У нас все по-другому. Одежда и еда, мебель и выбор дачи, здоровье и досуг, щекотливые поручения и тайные встречи — всем занимается личная охрана.
За исключением Сталина, близость и откровенность с которым исключалась, все остальные хозяева Кремля превращали главного охранника в доверенное лицо всей семьи.
Основа влияния начальника охраны — близость к первому человеку в стране. Начальник охраны проводит со своим подопечным больше времени, чем его жена. Начальнику охраны рассказывают то, чем не делятся и с женой. Его посвящают во все семейные секреты. Он заботится о детях и внуках, спасает их от всех неприятностей и выручает из беды.
Без охранника кремлевские небожители не могли ступить и шага. В мемуарах Сергея Никитича Хрущева описана та растерянность, которая охватила семейство Хрущевых после того, как Никиту Сергеевича отправили на пенсию. Когда исчез привычный начальник охраны, Хрущевы просто не знали, как им быть.
Охранник обязан позаботиться о том, чтобы дом и дача подопечного были не хуже, чем у других высших руководителей. Должен подобрать горничных и поваров. И создать такую обстановку, чтобы молодые и красивые охранники не смущали хозяйку, а молоденькие горничные не отвлекали хозяина от государственных мыслей.
Вот парадокс: Брежнев заставлял своих охранников быть няньками и медсестрами, но личная охрана его любила. Горбачев не требовал от охраны ничего, что бы выходило за пределы их прямых служебных обязанностей, а охранники его возненавидели. И начальник охраны президента СССР генерал Медведев бросил Михаила Сергеевича одного в Форосе…
Наверное, все дело в том, что Брежнев сажал охрану за свой стол, разговаривал с ними на равных и вообще относился к ним по-отечески. А Горбачев держал своих прикрепленных на расстоянии. Горбачевы были «людьми, которые не допускают никого в свою семейную орбиту и тем более не заводят близких и дружественных отношений с другими», пишет бывший заместитель начальника Девятого управления генерал Михаил Степанович Докучаев.
Горбачева невзлюбили за то, что он не сидел тихо в машине, а вылезал, беседовал с людьми, ходил по улицам. Для службы охраны это были лишние неприятности.
Впрочем, у сменяющих друг друга хозяев Кремля есть нечто общее: нелюбовь к воронам. Первым возненавидел ворон Сталин. «Считал их слишком умными птицами и не мог понять секрета их долгожительства. Он сравнивал их с людьми, одетыми в черное. Их истошные крики, как правило, выводили его из нормального состояния», — вспоминает генерал Докучаев.
С тех пор начальник охраны и комендант Кремля ведут войну против пернатого племени. Ворон стреляли снайперы, орнитологи давали советы, кремлевский полк организовал соколиную охоту на ворон. Но все было бесполезно. Война с воронами в Кремле продолжается и по сей день…
ЛУЧШИЙ ПОДАРОК КО ДНЮ РОЖДЕНИЯБарсуков сыграл важную роль в событиях 1993 года. Он входил в узкий круг людей, посвященных в планы президента распустить Верховный Совет и назначить новые выборы. И Барсуков сразу предлагал приготовиться к силовому варианту. К нему не прислушались. Барсуков исходил из того, что депутаты президентскому указу о роспуске Съезда народных депутатов не подчинятся и по своей воле из Белого дома не уйдут.
Возникла и такая идея. В случае, если депутаты проголосуют за импичмент, офицеры госбезопасности прервут ход работы съезда, распылив в зале заседаний химические вещества. Приказ должен был отдать комендант Кремля Михаил Барсуков. Депутаты разбегутся, и тогда можно объявлять новые выборы.
В октябре Барсуков первым сообщил президенту о начале военного мятежа в Москве. Так, во всяком случае, следует из книги Ельцина «Записки президента»: «Кто мог знать, что завтра Белый дом станет черным? Дома все шло как обычно. Единственный день, когда я могу несколько часов побыть с семьей, воскресенье. Хотя бы в эти редкие минуты пытаюсь побыть просто мужем, отцом, дедушкой. В это воскресенье не удалось. По спецсвязи позвонил Михаил Барсуков и сообщил о резком обострении ситуации у Белого дома. Он докладывал подробности о смятых кордонах милиции, об идущем в эти секунды штурме здания мэрии, о том, что кольца вокруг Белого дома больше не существует и все вооруженные формирования крупными отрядами грозят обрушиться на город…»
Барсукову подчинялось тогда не только спецподразделение «Альфа» по борьбе с терроризмом, но и бывший спецназ внешней разведки «Вымпел». Входящие в него офицеры должны были в случае войны устраивать диверсии на территории противника. Но в решающие октябрьские дни отряд «Альфа» отказался штурмовать Белый дом. Из-за этого Барсуков потом подавал в отставку, но Ельцин рапорт не принял. Потом альфовцев все-таки уговорили.
Во время обстрела Белого дома генерал Барсуков сам участвовал в боевых действиях и лично отправил арестованных в следственный изолятор в Лефортове. Он рассказывал в газетном интервью: «Когда „Альфа“ и часть „Вымпела“ вошли под прикрытием бронетехники в здание, они взяли под контроль три первых этажа. Два наших офицера пошли на переговоры к Хасбулатову и Руцкому. Наши офицеры сказали, что „Альфа“ уже практически введена в здание и готова изнутри штурмовать его. Стоявший там Баранников сказал: „Ну все, надо сдаваться“. После этого у всех было изъято оружие. Оружие Баранникова, два автомата и пистолет, находилось в сейфе. Хасбулатов был бледен и подавлен, у него дрожали руки. Руцкой внешне держался спокойно. Я хотел встретиться с Баранниковым. Мы в свое время были в весьма хороших, если не сказать в дружеских, отношениях. Я хотел посмотреть ему в глаза. Но раскаяния в них не увидел…»
