— Этот тип прекрасно разбирается в механике, но в остальном дурак дураком, — кивнул Чемберс.
— Я собрал аппарат, — продолжал Крэйвен, — и он получился до смешного простым. Слишком простым, чтобы проделывать такие фокусы, о которых рассказывал Уилсон. Он принес четкую схему, так что скопировать устройство не составляло никакого труда. Уилсон сам проверил машину и побожился, что она точно такая же, как у Пейджа с Маннингом. Но существует тысяча вариантов подключения ее к панели управления, тысячи вариантов настройки. Вариантов настолько много, что нет смысла проверять их в надежде случайно наткнуться на правильный ответ. Видите ли, результат может зависеть от какой-то мельчайшей регулировки, от одного из сотен параметров, но как мы узнаем, от какого именно? Нужны формулы, уравнения — без них мы не продвинемся ни на шаг.
— Он вроде бы запомнил парочку уравнений, — с надеждой сказал Грант, — Несколько правил и формул.
Крэйвен досадливо отмахнулся.
— Это хуже, чем ничего! Пейдж и Маннинг настолько ушли вперед в этой области, что нам за ними не угнаться. Они уже работают с космическими полями, а мы даже не приступали к подобным исследованиям. У нас нет ни малейшей зацепки.
— Значит, никаких шансов? — спросил Чемберс.
Крэйвен медленно помотал головой.
— Вы могли хотя бы попробовать! — запальчиво крикнул
Грант.
— Погодите, — прервал его Чемберс. — Похоже, вы забываете, что мистер Крэйвен — одно из величайших научных светил. Я полагаюсь на его мнение.
Крэйвен улыбнулся.
— Я не могу воспроизвести открытие Пейджа и Маннинга, но могу попробовать сделать собственное открытие.
— Вы уж постарайтесь, ради бога, — сказал Чемберс и повернулся к Гранту, — Как я понял, вы успешно проводите в жизнь наши планы. Акции «Марсианской ирригации» сегодня снова упали.
— Это было не трудно, — ухмыльнулся Грант, — Пара намеков там-сям нужным людишкам…
Чемберс глядел на свои ладони, медленно сжимающиеся в кулаки.
— Мы должны остановить его любым способом. Распускайте слухи. Мы не позволим Грегу Маннингу финансировать его открытие. Мы отберем у него все деньги, все до последнего доллара! — Он бросил на подчиненного свирепый взгляд, — Вы меня поняли?
— Да, сэр, — ответил Грант, — Прекрасно понял.
— Ну и хорошо. А ваша задача, Крэйвен, — либо повторить открытие Пейджа, либо создать что-нибудь конкурентоспособное.
— А что, если ваши идиотские слухи не повредят Маннингу? — раздраженно спросил Крэйвен. — Или если у меня ничего не выйдет?
— В таком случае мы испробуем другие способы.
— Другие способы?
Чемберс неожиданно улыбнулся:
— Я собираюсь вызвать Статсмена обратно на Землю.
— Да, похоже, у вас есть другие способы, — проговорил доктор, задумчиво барабаня пальцами по ручке кресла.
Грег резко дернул рычаг, экран внезапно опустел, а телекамера тут же вернулась в лабораторию.
— Это многое объясняет, — сказал Грег. — В том числе и неприятности с моими акциями.
Расс, потрясенный, неподвижно застыл в кресле.
— Подумать только, какое ничтожество! Трусливый подлый крысенок! Да он за новенькую хрустящую десятку собственную мать продаст и не пожалеет!
— Зато теперь мы в курсе, — сказал Грег. — А Чемберсу и невдомек, что мы в курсе. Мы будем следить за каждым его движением, за каждой мыслью!
Шагая взад-вперед по комнате, Грег уже набрасывал план предстоящей кампании.
— Нужно еще поработать, — сказал он. — Не исключено, что мы упустили какие-то возможности.
— Но хватит ли у нас времени?
— Думаю, хватит. Чемберс спешить не будет. Слишком уж крупная ставка, тут торопиться опасно. А неприятности с законом ему ни к чему. Он не решится на открытую рукопашную схватку… по крайней мере пока не отзовет с Каллисто Статсмена.
Грег как вкопанный остановился посреди комнаты.
— Когда в игру вступит Статсмен, против нас ополчатся все силы ада. — Он сделал глубокий вдох. — Но мы их встретим во всеоружии!
Глава 6
— Если этот аппарат позволяет принимать телепередачи, — задумчиво сказал Грег, — что мешает ему их передавать? Может, попробуем?
Расс машинально чиркал карандашом по листку с вычислениями.
— Давай, — сказал он. — Пораскинем мозгами. То, что мы имеем дело с четырехмерной средой, конечно, несколько затрудняет задачу. Это тебе не трехмерное пространство. Хотя постой…
Он внезапно умолк и выронил карандаш. Медленно повернулся и встретился взглядом с Маннингом.
— Что с тобой? — спросил Грег.
— Слушай, — возбужденно заговорил Расс, — мы работаем в четырехмерном пространстве. Что получится, когда мы начнем передавать телеизображение?
Грег задумчиво нахмурил брови. И вдруг лицо его просветлело.
— Ты хочешь сказать, что мы сможем передавать изображение в трех измерениях, да?
— Так должно быть! — заявил Расс.
Развернувшись обратно к столу, он подобрал карандаш и стал быстро записывать уравнения. Потом поднял глаза и осипшим голосом прошептал:
— Объемное телевидение!
— То есть еще одно открытие, — заметил Грег.
— И какое!
Расс придвинул к себе калькулятор, проворно набрал уравнения, щелкнул тумблером. Машина крякнула, затарахтела и выдала результат. Расс не дыша склонился над ответом.
— Похоже, все правильно.
— Да, но потребуется уйма оборудования, — сказал Грег, — А Уилсон смылся, черт бы его побрал! Кто же нам будет помогать?
— Сами сделаем, — ответил Расс. — Пока мы с тобой вдвоем, можно не опасаться утечки информации.
Просидев еще несколько часов за вычислительной машиной, Расс полностью уверился в своей правоте.
— А теперь за работу! — весело заявил он.
За неделю они смастерили стереотелевизор, усовершенствовав и упростив стандартную коммерческую конструкцию настолько, что их аппарат лишь ненамного превосходил размерами обычный телевизор, зато был куда мощнее и показывал гораздо более четко.
Работая, они не переставали вести наблюдение за кабинетом Спенсера Чемберса и за лабораторией, в которой по шестнадцать часов в сутки трудился доктор Крэйвен. Они стали незримыми, неслышными, но неотступными спутниками ничего не подозревающих противников: читали их почту, слушали их беседы, следили за их действиями. И в результате парочка, засевшая высоко в горах в уединенной лаборатории, хорошо изучила характеры своих противников.
— Оба абсолютно беспощадны, — подытожил Грег, — и совершенно уверены в том, что в мире торжествует право сильного. Странные люди, какие-то допотопные. Но к Чемберсу, например, невозможно не проникнуться симпатией. В глубине души он совсем не подлец и по-своему даже милосерден. Мне кажется, он искренне верит, что облагодетельствует человечество, установив над Солнечной системой свою диктатуру. Это честолюбивое устремление подчинило себе всю его жизнь. Оно ожесточило его и одновременно сделало сильнее. Он без малейших колебаний, не задумываясь, сметет со своего пути любое препятствие. Вот почему нам надо готовиться к серьезной схватке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
