- Я лишь удивлялась тем чувствам, что пробудили во мне твоя нагота и возбуждение. Набухшая мужская плоть всегда казалась мне уродливым и грозным оружием, но, оказалось, смотреть на тебя очень приятно. Я как раз подумала о том, что страсть не только может затуманить мысли, но и заставить иначе смотреть на вещи.
Уткнувшись носом в изгиб ее шеи, Балфур тихо рассмеялся, и Мэдли почувствовала его облегчение и радость.
- Нравится, да? – Он легко коснулся большим пальцем затвердевшего соска.
- Да, нравится, - ответила Мэлди, изумляясь, как ей все еще удается связно говорить.
- Не боишься?
- Нет, совсем нет.
- Боли при потере невинности не избежать, но я постараюсь разжечь твою страсть как можно сильнее и тем самым, смягчить удар.
- Я знаю, что будет больно, но мне все равно. Я уже вся горю от желания.
Когда Балфур неспешно втянул в рот ее сосок, дразня языком и нежно посасывая, Мэлди со стоном зарылась пальцами в его густые волосы.
– Да, я просто сгораю от страсти.
Мэлди беспокойно извивалась, пытаясь теснее прижаться к Балфуру и вскрикивая от нетерпения, когда ему удавалось ловко уклониться. С каждым прикосновением к ее груди потребность девушки прижаться к нему, обвиться вокруг его тела возрастала, но Балфур продолжал ускользать от нее. Она почувствовала легкий озноб, когда он стянул с нее брэ, но тепло тут же вернулось, как только Балфур принялся ласкать ее бедра и покрывать поцелуями живот. Судорожно вздохнув, Мэлди попыталась отстраниться. Несмотря на охватившую ее страсть, она была потрясена тем, как он скользнул рукой по внутренней стороне ее бедра. Ласки его стали более откровенными. Он крепко держал ее, пока под его прикосновениями сопротивление девушки не сошло на нет. Мэлди раскрыла объятия и крепко прижала к себе мужчину, осыпавшего поцелуями ее груди.
Вскоре девушка выкрикнула его имя, изнывая от какой-то странной, неизъяснимой потребности. Спустя мгновение Балфур опустился на нее, целуя в губы и нежно раздвигая ноги. Мэлди задрожала. Они оба застонали, когда девушка подалась ему навстречу. Ее тело знало, чего хотело, даже если самой Мэлди не хватало слов, чтобы выразить свои желания.
Пока он осторожно входил в нее, она не открывала глаза, хотя чувствовала его взгляд на себе. Мэлди не хотела, чтобы что-то отвлекло ее от этих ощущений, боялась упустить даже самую малую их часть. Девушка была уверена, что посмотри она на Балфура, и его темные глаза тут же полностью завладеют ее вниманием. Когда их тела соединились, она остро ощутила то, что чувствовал он. Его страсть, его желание, его напряженное ожидание смешались с ее ощущениями, усилив их. Кроме того, было в нем еще какое-то сильное чувство, но Мэлди никак не могла распознать его, хотя сознавала, что нечто подобное испытывает и сама. Она не была уверена и в том, что может доверять своим суждениям в этот момент. А затем он прорвался сквозь преграду ее девственности, и резкая, острая боль вытеснила все мысли. Мэлди услышала свой крик, а Балфур тут же застыл на месте.
Девушка ждала, когда он начнет двигаться, но Балфур лишь стал покрывать ее лицо легкими поцелуями. Тогда она осторожно приоткрыла глаза и увидела, что мужчина не сводит с нее пристального взгляда. Черты лица Балфура напряглись, а огонь в черных глазах и румянец на высоких скулах свидетельствовали о том, что он с трудом сдерживает страсть, но тем не менее не поддается ей. Мэлди провела рукой вдоль его тела. Балфур вздрогнул и закрыл глаза, легонько прижимаясь мокрым от пота лбом к ее голове.
- Почему ты остановился? – спросила она и услышала в своем голосе ту же дрожь, что пронзала ее тело.
- Я хотел облегчить твою боль, - ответил он, глядя ей прямо в глаза, и затаил дыхание, увидев мерцающие в них огоньки страсти.
- Мою боль? – переспросила Мэлди, обхватывая ногами его стройные бедра.
- Я слышал твой крик.
- Ах, и из-за этого небольшого шума ты остановился?
- Да. – Его глаза слегка расширились в ответ на ее сладострастную улыбку.
- Тогда скажи, наконец, своей невинной крошке, что она должна сделать, чтобы заставить тебя продолжить.
Балфур неуверенно рассмеялся, касаясь ее губ своими.
- Застонать от удовольствия?
Она послушно застонала, но, когда он начал двигаться внутри нее, у Мэлди перехватило дыхание. Она крепко держалась за него, обнимая руками и ногами. Балфур целовал ее, языком повторяя неспешные, глубоко пронзающие движения своего тела. Едва Мэлди подумала, что Балфуру все еще удается обуздать себя, как в следующее мгновение уже потерялась в хитросплетении чувств. Что-то внутри напряглось так сильно, что она почти испугалась, а затем пришло освобождение. Мэлди услышала свой крик как раз в то мгновение, когда на грани неистовства пыталась вобрать Балфура еще глубже. То, что он вдруг начал двигаться в диком ритме, лишь усилило бушевавшие в ней чувства. Он сжал ее бедра и, содрогнувшись и простонав ее имя, резко погрузился в тесные глубины. Мэлди вновь закричала, пылко поощряя его. Она прижалась лицом к его крепкой шее и, почувствовав, как он изливается в нее, задрожала от удовольствия.
Мэлди еще долго обнимала его, стараясь продлить ощущение близости. Она наслаждалась его объятиями, нежными прикосновениями и даже легкой дрожью, все еще пробегающей по их телам. Балфур отстранился, и Мэлди шепотом пожаловалась на то, что он забирает с собой все тепло. Когда он вернулся к кровати с влажной тряпочкой и стал обмывать их обоих, она зажмурилась и прикрыла лицо руками. Но едва Балфур забрался обратно в кровать и притянул ее в свои объятия, Мэлди снова обрела ясность мысли и способность соображать. Вот только девушка не была уверена, хотелось ли ей теперь думать о чем-нибудь.
Балфур занервничал, потому что Мэлди не произнесла ни слова, а просто свернулась калачиком в его объятиях и нахмурилась. Он завлек ее в постель, воспользовался страстью, чтобы овладеть желанной женщиной. Но Балфур нутром чуял, что это не просто страсть. Очевидная заинтересованность Найджела молодой целительницей вызвала у него отчаянное желание поставить на ней свое клеймо. Он не мог ей в этом признаться так же, как не мог поведать о том, что его не слишком благородный план обернулся против него самого. Он, конечно же, надеялся, что отметил ее своим клеймом, но, кроме того, оказалось, что, несмотря на свою невинность, и она смогла оставить на нем свой знак. Теперь Балфур принадлежал ей без остатка. Он осознал это в тот самый миг, как их тела соединились. Всеми силами Мюррей пытался бороться, не обращать внимания и отрицать правду. Открытие по-настоящему ошеломило его, но он не хотел думать об этом в столь неподходящее время. Чем дольше Мэлди молчала, тем сильнее его охватывал страх, что девушка догадалась о его чувствах - она потрясающе умела угадывать эмоции других людей. Балфуру оставалось только молиться, чтобы в этот раз она ничего не поняла.
