подал голос один из прибывших, от чего я чуть не сорвался, на последних волевых сдерживая приступ смеха.
Голос вообще ни разу не был похож на того, кто мне звонил, не говоря уже обо всём остальном. Этих «персонажей» словно специально вырвали из фрагмента сериала «Бригада», показав всю фотогеничность и ценность данного детища. Никакой устрашающей пользы они не несли, а, наоборот, лишний раз показали, насколько же «грандиозно» представление, которое мне тут все пытаются втюхать. И хоть от хиханек-хаханек я был не против, но сама ситуация меня начала очень сильно напрягать. Дальше не хотелось увидеть какого-нибудь Сашу Белого в бело-красном костюме, так что пора наконец-то закончить этот фарс и побыстрее свалить из этого цирка.
— Ну а ты что думал? Люди, между прочим, работают, деньги пытаются зарабатывать, а ты вон как с ними хочешь поступить? И тебе не стыдно? …
Коллектор пытался что-то там ещё пробурчать, но дальше я его не слушал. Смех заменился истощающей злостью на всё происходящее, так что единственное, что я мог сказать во избежание нарастающего конфликта это: «с дороги», но понятное дело, меня никто не послушал, подняв гогот смеха на весь коридор. Их право, что тут сказать…
Словно не замечая наличие двухметровой преграды прямо напротив двери и двух «гопноватых» подсосов, я недолго думая перенёс «перчатку» на ногу и с удивлением обнаружил, что она бы даже не понадобилась. Заехав точно в замочную скважину, она пустила меня в свои объятья, вывалившись наружу. Странно было то, что нелюбимые «зрители» быстро сгруппировались, на секунду превратившись из банальных актёров в реальных «бандюков» по скорости реакции, но подобное изменение мне было искренне не интересно. Я покинул комнату сквозь выбитую дверь раньше, чем они могли хоть что-то мне противопоставить, но один всё же смог меня удивить, заорав как не в себя на всё здание.
— Да ты в край ах*ел! — по нечленораздельному крику было понятно, что коллектор сейчас подавится слюной или чем потвёрже, но меня подобное остановить не могло в принципе. Я был в своём праве.
Однако это не помешало мне на секунду остановиться и вынуть из кошелька кашерные две красные и одну синюю купюры, тихо проговорить: «За порчу имущества» и двинуться дальше, словно и нет позади никакой опасности. В этот момент я был настолько возбуждён, что мыслей о нападении сзади у меня даже не возникло, что впрочем полностью себя оправдало. Все взгляды офисных зевак были направлены на устроенный мною погром, но мне было лишь искренне жаль всех этих бедолаг, работающих в таком убогом месте за копейки. Больше не проронив ни слова, я покинул данную обитель, оказавшись наедине с самим собой в огромном летнем городе, с чувством полной свободы.
Как же мне этого не хватало…
Правда, длилось это чувство недолго. Краем сознания я всё же понимал, что натворил непростительные и вполне уголовные действия, но никакой кары за подобный проступок не последовало. Из дверей здания никто не вышел и никто меня не преследовал. Всё выглядело так, будто я и правда был в своём праве всё это сделать, на что последовала вполне логичная реакция. Я вернулся обратно, дабы завершить последний акт унижения.
Стрельнув телефончик у охреневшей от моего повторного визита секретарши, и перекинувшись парой фраз о встрече сегодня вечером, я откланялся, быстро добравшись до своего спортивного кара и дав по газам. В подобной прострации ехал я недолго, от чего запарковался у ближайшего дома и вышел обратно на свет солнечных лучей. Настроение от подобной авантюры было выше всяких похвал, энергия била ключом, от чего провести время хоть в каком-то спокойствии речи точно не было. Захотелось просто прогуляться, посмотреть на мир в целом и вообще на всё то, что я раньше не делал.
Было ли это последствие пережитого шока от осознания коллекторской профессиональной импотенции, либо же всё дело было в опасном поступке и захвате интереса со стороны чужой принцессы — не знаю. Но мне попросту захотелось пройтись вдоль скверов, парков, дворов и прочих достопримечательностей, которыми богат абсолютно любой город. Не знаю почему, не знаю зачем, но это так круто, когда просто идёшь в одну сторону, не обращаешь ни на кого и ни на что внимание, просто наслаждаясь моментом.
Бродил в состоянии счастья я вплоть до обеда, пока улицы вновь не наполнились снующим туда-сюда людом и пока ноги не перестали переплетаться. Сколько я прошёл? Непонятно. Шагометр на телефоне показывала цифру в 15 километров, но местоположение на карте было с этим в корне не согласно, демонстрируя мою дислокацию в 15 минутах от припаркованной машины. Но было ли это для меня важно? Нисколько. Я попросту наслаждался освободившимся досугом, которого не чувствовал многие месяцы.
Однако и это чувство длилось недолго. Работа — дом — работа — работа — дом. Такой жизненный уклад слишком долго терроризировал моё сознание, в результате чего просто куда-то идти мне стало не интересно и я расположился на скамейке. Напало какое-то странное и непривычное состояние скуки, из-за чего я не мог сидеть на месте сложа руки, но и двигаться особо не хотелось. Что это? Хандра по «старой жизни», где не было ни минуты свободного времени? Или же осознание простейшего факта, что теперь я целиком и полностью свободен от обстоятельств? Не знаю, но мне это чувство одновременно претило и пугало своей ленью. Возможно, я просто ещё не успел адаптироваться к подобному укладу (не прошло и двое суток…), а может и вовсе хочу вернуться обратно в рабочую поруку. Фиг его знает, что это вообще такое…
Но киснуть я не стал, слишком много планов и мыслей крутилось в голове, чтобы от «отдыха» падать духом. Наоборот, немного просмотрев ситуацию вокруг парка и приметив подходящие цели, начал делать то, что в последнее время отлично помогало отвлечься и сконцентрироваться на главном. Начал поднимать предметы.
В начале это была сумочка очаровательной леди, которая на ходу употребляла свой законный обед, одновременно с этим отвлекаясь на яблокофон с периодически звучащими сообщениями. Потом перешёл на рядом стоящую мусорку, куда кто-нибудь так и норовил попасть с 5-ти ярдов, но у них всё никак не удавалось. А в конце и вовсе смог дотянуться до спокойно стоящей пустой и грязной лавочке, расположенной напротив, да так увлёкся, что смог приподнять её вместе с зацементированными ножками.
После подобного открытия я прекратил доставать прохожих, для которых все странности были на грани «померещилось» и «показалось». Отдав всего себя новому
