и с каким-то странным шипением. Тумен, понимая, что сестра в беде, сразу же набросился на Германа.
— Почему вы не закрепили страховочный трос, а!?
— Все мы закрепили! Хотя в космос не собирались! — начал он так же возбужденно в ответ и чуть помолчав, будто вспомнил что-то и добавил: — Это Олди! Она была тут и вытолкнула нас наружу! Надо ее найти!
— Люди Вервокса свалили отсюда на запасной центр управления! Там есть откидные места со страховочными ремнями и работает проекция! — выдал друг Германа Фока.
Он был небольшого роста, слегка полноватый, с короткой стрижкой и маленькими, но блестящими живыми глазами. Сейчас эти его глаза действовали на Германа весьма раздражающе.
— Вашу ж мать! Сейчас начнется разгон! … Есть тут места, где зафиксироваться? — спросил он обращаясь к остальным.
— Есть — непривычно тихо отозвался Тоффен, который уже откидывал панели в стенах и вытягивал ремни безопасности.
Он с осуждением и неким презрением смотрел на Германа. Тот просто проигнорировал его этот взгляд. Все расступились, давая Герману зафиксировать Нару вдоль стены, потому что садить ее было опасно. Держать вот так вот подвешенной — тоже, но выбора уже не было. По кораблю-гиганту прошла дрожь, просигнализировавшая о том, что судно повернулось и встало на заданный курс. Все хлынули к панелям в стене, высвобождая лямки ремней безопасности. Сидения тут были очень неудобными, но выбирать не приходилось. Герман, зафиксировав Нару, ощутил толчок. К счастью он успел сгруппироваться и подхватить свой комбинезон. Нара же оставалась совершенно голой и мертвецки бледной. Ее глаза куда-то ввалились и поблекли. Рот был приоткрыт. Пульс был слабый. На губах выступила кровь. Замедлитель, казалось, помог как раз вовремя. Сам Герман под действием такого же препарата, ошибочно принятого в скафандре вместо нее, заметно не успевал за всеми. Комбинезон в его руках плясал и не хотел натягиваться. Лямки путались. В глазах все плыло. Кто-то из находящихся рядом помог ему пристегнуться и обмотаться комбинезоном, как полотенцем. Разгон корабля ощутили все, даже подвешенная к стене на полимерных ремнях в полуобморочном состоянии Нара. Она протяжно застонала и отрубилась. Звездолет начало слегка потряхивать. Тело, шею с головой и конечности с силой вдавило в стену. Кое-кто даже закричал от боли. «Ковчег» стремительно набирал скорость и готовился уйти во Временной Континуум (ВК).
Разборки на корабле
Герман пытался связаться с Вервоксом через нейро-обруч по поводу наличия у того мобильной мед-капсулы. Сам он только теперь осознал на сколько оказался неподготовленным к этому путешествию. Себя же он оправдывал тем, что было слишком мало времени все обдумать и все предусмотреть. Вервокс молчал и не отзывался. Попробовал Герман связаться с Олдитой, чтоб вымести свою злобу за ее такой дурацкий и такой дикий поступок, едва не стоивший им жизни, но и та не отвечала. Ускорение все нарастало. В отличии от капитанского мостика, резервного пункта управления и других жилых отсеков, эти смотровые каюты не были оборудованы реверсивными контурами для создания компенсации ускорения. Всем, кто был тут приходилось терпеть и преодолевать чудовищные перегрузки. Многие из его товарищей уже укололись обезболом в паре с интенсивом, чтоб пережить разгон, как можно легче. Сам Герман не взял с собой даже этого, а посему вынужден был терпеть перегрузки. В какой-то момент набор скорости «Ковчега» преодолел некий порог, и стало намного легче. Герман следил за Нарой на сколько это позволял его ремень, но сделать что-то, чтоб улучшить ее состояние, не мог. Она все более и более напоминала ему мертвеца. Дополнительные перегрузки определенно ухудшили ее и без того тяжелое состояние.
Спустя время нагрузки совсем ушли на нет, и можно было освободиться от ремней. Тоффен и Герман были у Нары одновременно. Первый располагался дальше, но второго все еще шатало от действия препарата. Следом за ними подплыли оба брата. Голова Нары была неестественно закинута за спину. Пульс не прощупывался. Мертва ли она или же это действие препарата-замедлителя понять без медицинских приборов было сложно.
— Тофф, Мигель и Пулио, вам надо обыскать ближайшие жилые каюты на предмет чего угодно медицинского назначения. В идеале нам нужна мед-капсула хоть какая! — обратился Герман.
Тоффен без охоты, но все же согласился, потому что двери открывать тут мог только он. Сам Герман только сейчас осознал, что тот по сути, помогая Верву с дверью в резервный пункт управления, оказал им всем медвежью услугу. «Верв теперь контролирует тут все, а мы вынуждены упрашивать его о помощи». Он вздохнул и сказал в след отлетающим:
— Мы с Фокой и Назаром отправимся к Вервоксу следом за вами. Будем на связи в случае чего… На запросы с нейро-обруча Верв не отвечает… Уверен, у него есть мобильный мед-кейс, чтоб помочь Наре…
Он умолк, посмотрел в лицо, повернувшегося к нему Тоффа и добавил:
— Зандер и Тумен присмотрят за Нарой… Парни, проверьте шкафчики на предмет каких либо еще препаратов кроме замедлителя… Все, что может быть полезным.
Герман, закончив с инструкциями, поплыл к выходу следом за Тоффеном и его друзьями. Те пропустили их вперед, а сами задержались, решив немного осмотреть панели на стене у выхода.
Умма Липски дождалась окончания разгона звездолёта, сидя в бывшем жилом блоке, переоборудованном в некую распределительную и накопительную станцию. Ей повезло найти среди трансформаторов и контроллеров в стене панель для откидного сидения и ремней безопасности. В отличии от своего брата Тоффена, она приготовилась к путешествию гораздо лучше. Когда ее зажало между камнями, она сразу же заглотнула таблетку обезбола. Это позволило ей перенести невыносимую боль и остаться в сознании. Теперь же, после диких перегрузок разгона корабля, ее спина в буквальном смысле разваливалась. Тот бокс, который был у нее с собой, имел небольшой мобильный мед-кит. Она быстро обкрутила себе спину и живот специальной полимерной эластичной тканью и нацепила на переносицу проекционные очки поверх прозрачного капюшона, который плотно и герметично закрывал ей голову и лицо. По экрану побежали данные о состоянии ее организма. На спине были множественные синяки и гематомы от жестких контактов с грубыми и угловатыми камнями. Умма облегченно выдохнула. Информация ее хоть и не очень обрадовала, но успокоила. «Переломов нет. Трещин нет. Внутренних кровотечений нет. Фуф. Отделалась почти легким испугом». Она отцепила бризер, и через освободившийся клапан у рта протолкнула еще одну таблетку обезбола. Стало намного легче. Раны, будучи некритичными, со временем должны были зажить сами собой. Бытовой обезбол содержал в том числе и компоненты интенсива, которые способствовали ускоренному заживлению. Во рту возник какой-то
