реке я, к сожалению, не умею.
– А кому ты собралась мозги выносить? – насмешливо покосился на нее Кулагин.
– Мужу, кому же еще, – ответил за нее Олег Викторович. – Что, объявился?
– Мое дело пропало. Все доказательства, медицинское освидетельствование. А еще он мне на почту письмо прислал. Только что.
– С угрозами?
– Да.
– Плохо дело… – потер подбородок Журавлев. – Сука, продажным адвокатишка оказался! Надо конторку его прикрывать. Отец у него еще стоящий мужик был, правильный, а наследник – г..но полное. Так, ладно, не дрейфь, Варя. Я тебе вечером на квартиру свой пистолет завезу. Он охолощенный, его можно без лицензии носить. А лицензию тебе Герман завтра сделает. У него среди ментов знакомых полно. И пистолет тебе купит.
– Не буду я девчонке пистолет покупать! – возмутился Кулагин. – Тебе, Варвара, что, жить надоело?
– Я сказал, купим! – резко перебил его Журавлев. – А почему, я тебе потом объясню. Иди, Варя. Не бойся ничего. Я слово свое держу всегда…Только прежде, чем домой уйдешь, почту открой. Я тебе материалы на сочинский форум прислал. Международный форум предпринимателей и инвесторов «Авто-Сочи» называется. Мы заявим себя участниками. Надо будет небольшой доклад о нашей деятельности сделать, рекламу дадим среди предпринимателей. Короче, почитай текст, и завтра покажешь, что можно им предложить.
– Хорошо, – удостоверившись, что лично ее никто в реке топить не собирается, кивнула Варвара и быстро направилась к выходу. Тяжелый взгляд Германа был ей невыносим.
Она долго сидела в своем кабинете, все ещё не решаясь идти домой. Уже была заполнена заявка на участие в форуме, и закрылся дилерский центр, а она все сидела, уставившись в пустой экран компьютера. Ей казалось, стоит ей выйти из дилерского центра, и Алик тут же схватит ее за волосы, и она даже вскрикнуть не успеет, как он втолкнет ее в свой «Лексус».
А потом, там, в их бывшей общей квартире, ее будет ждать расплата за своеволие. За то, что посмела уйти и во всеуслышание заявить о том, что он поднимает на нее руку.
Варя зажмурилась и отогнала от себя наваждение. Такого не будет. На этот раз она не позволит.
Она вышла на парковку, подошла к своей новой белоснежной «Ауди», которую Олег Викторович разрешил оформить в кредит и, с опаской осматриваясь по сторонам, села за руль. Алика нигде не было.
По дороге Варя останавливалась в мини-маркете, продающем суши – она любила горячие роллы. Приобретя темпура и киото на ужин, снова долго осматривалась по сторонам на быстро темнеющей осенней улице, прежде чем сесть в машину. К счастью, за ней никто не следил.
Добравшись до корпоративной квартиры, Варя быстро заперлась на все имеющиеся замки и только тогда немного успокоилась.
Она позволила себе расслабиться под горячими струями душа. Сев на пол казенной душевой кабинки, она сжалась в комок, и вскоре ее начали сотрясать рыдания. Она плакала так долго, что ей казалось, наступила глубокая ночь.
Кое-как успокоившись, Варя выбралась из ванной, сделала себе горячий чай, закуталась в теплый длинный халат, оставшийся в квартире неизвестно от кого и тщательно ею выстиранный, и устроилась на небольшом угловом диване, который в разложенном виде служил ей постелью.
Бледная и осунувшаяся после горьких слез, Варвара неподвижно сидела на диване, подобрав под себя ноги, и таращилась на оклеенную светлой рогожкой стену. В телефоне мелькали пропущенные вызовы от Светы, от Журавлева, один был даже от мамы, но Варя не хотела никому перезванивать. На нее будто напал ступор. В голове было пусто. Она не знала, что ей делать дальше.
Громкий стук в дверь прервал ее одинокое времяпровождение, и Варя вспомнила, что Олег Викторович обещал заехать к ней вечером. Она отставила чай в сторону и пошла открывать.
Взглянув в глазок, она увидела Журавлева. В руках у Наполеона-поглотителя был пакет из супермаркета. Варя против воли заулыбалась и бросилась отпирать дверь.
– Извини, что так поздно, Варя, – вваливаясь в квартиру, как к себе домой, криво улыбнулся ей начальник. – У меня возникли проблемы.
– Утопили кого-то не того? – следуя за ним на кухню, вяло поинтересовалась она.
– Нет. Это личное, – хмуро поставил на стол пакет с продуктами Журавлев. – Ты плакала, что ли?
– Плакала, – пожала плечами Варя, чувствуя, как глаза снова наполняют слезы.
– Ясно. А выпить, случайно, не хочешь?
– Хочу.
Он извлек из пакета бутылку коньяка и лимон.
– Как ты ешь эти гадкие рисовые шарики? – отодвигая в сторону ее коробку с роллами, поморщился он. – На, вот, лимон нарежь.
– Хорошо.
Варя послушно взяла лимон, вымыла его и принялась нарезать на блюдце маленьким ножиком. Она вдруг подумала, что живет на квартире у бандитов, собирается пить коньяк с одним из них, и ее это совсем не беспокоит. Ее бы даже не удивило, если бы Журавлев приволок в квартиру труп в мешке и начал бы разделывать его в ванной, попутно требуя от Вари, чтобы она наливала ему в стопку коньяк и подносила, чтобы он не измазал стопку в кровь.
Странное дело: ни Журавлев, ни Кулагин с его мордоворотами не вызывали в ней такого дикого животного страха, как проклятый Алик.
Из пакета появилась сырокопченая колбаса в нарезке и банка красной икры.
– Нет повода не выпить, – потирая руки, зло пробормотал Журавлев и плеснул коньяк на дно граненых стаканов, которые нашел здесь же, в казенном буфете.
– Точно, – хмуро согласилась с ним Варя, взяла свой стакан и устроилась возле окна.
Журавлев залпом опрокинул в себя добрых полстакана коньяка и даже не поморщился. Варя тоже выпила свой коньяк, тут же ощутив, как он обжег горло.
– Я уеду завтра, Варя, – будто куда-то в сторону, заговорил с ней Олег Викторович. – На несколько дней, в Питер. По личному делу. Я Кулагину все объяснил про твоего мужа, так что не переживай, он в курсе. В обиду тебя не даст. На форум вам, скорее всего, тоже вместе придется ехать. Туда ехать надо, обязательно. Мы не можем пропускать такие серьезные мероприятия.
– Хорошо.
Ей вдруг стало страшно от того, что Олега Викторовича не будет рядом. Кулагин относился к ней с насмешкой и недоверием, и вряд ли из него получится хороший защитник. Алик затащит Варю в свой любимый дорогой автомобиль, а Герман, со своими патриархальными взглядами на жизнь, даже ухом не поведет.
– У меня ведь тоже ребенок погиб, Варя, – щедро наливая себе вторую порцию коньяка, глухо проговорил Журавлев. – Два года назад похоронил. Ему всего три годика было…
– О… – Она стушевалась. – Как жаль.
– Все по халатности моей жены. У нас был
