встретила его взгляд.
— Я хочу, чтобы вы перестали смотреть на меня как на досадную помеху, которая портит воздух в вашем замке. Я хочу, чтобы вы признали, что я могу быть полезной. Хотя бы в качестве бесплатного управляющего с функциями шеф-повара и главного по борьбе с грызунами.
Он рассмеялся. Коротко, глухо, но это был настоящий смех.
— Бесплатного? Дорогая, судя по счетам за пряности и новые котлы на кухне, твои «оптимизации» стоили мне целое состояние.
— Это инвестиции! — вспылила я. — Они окупятся! Вы же вкладываетесь в новые доспехи для солдат? Вот и я вложилась в… в съедобную еду для них! Сытый солдат лучше дерется!
— Судя по капитану Марку, мои солдаты теперь слишком сыты и изнежены, — парировал он, но в его глазах плескалась не злоба, а азарт. — Он жалуется, что они теперь только о соусе и говорят.
— Капитан Марк жалуется на все, что пахнет лучше, чем его потные портянки, — отрезала я. — Если бы от него зависело, все бы питались жареным сапожным воском и гордились своей «спартанской диетой».
Он снова рассмеялся и вдруг встал. Он обошел стол и остановился передо мной, заслонив собой свет от камина.
— Знаешь, что я думаю? — произнес он тихо. — Я думаю, ты самая странная и самая раздражающая женщина из всех, что я встречал. Ты не рыдаешь, не требуешь внимания, не пытаешься мне понравиться. Ты приходишь в мой кабинет и рассказываешь мне про каких-то котов и… фифо.
Он наклонился ближе. От него пахло вином, кожей и чем-то опасным.
— Ты разрушаешь все мои представления о том, какой должна быть жена. И знаешь, что самое ужасное?
— Что? — прошептала я, чувствуя, как перехватывает дыхание.
— Мне это начинает нравиться, — он провел пальцем по краю стола, в сантиметре от моей руки. — Как нравится новая, острая приправа к привычному блюду. Непонятно, зачем она нужна, но без нее уже как-то… пресно.
Он выпрямился.
— Ладно. Хорошая работа. Можешь продолжать. Но… — его взгляд стал колким, — со мной теперь советоваться. Поняла? Никаких самостоятельных решений о сносе стен или объявлении войны купцам без моего одобрения.
Это был не отказ. Это было… принятие в команду. На птичьих правах, но все же.
— Поняла, — кивнула я, стараясь сохранить серьезное выражение лица. — Буду советоваться. По каждому чиху кухонной мыши.
— Вот и славно, — он повернулся к столу, давая понять, что аудиенция окончена. — И… Мэриэм?
— Да?
— Этот твой Сэр Мурлыкало. Если он хоть раз оцарапает моего лучшего коня, из него сделают муфту. Ясно?
— Совершенно ясно, — я поднялась с кресла, пряча улыбку. — Я передам ему ваши условия.
Выйдя из кабинета, я прислонилась к стене и выдохнула. Это было изнурительнее, чем торг с торговкой огурцами. Но я сделала это. Я не сломалась. Я не расплакалась. Я отчиталась перед своим боссом-тираном и даже получила что-то вроде одобрения.
По дороге в свою комнату я встретила Орика.
— Ну как? — спросил он, оглядывая меня с ног до головы в поисках видимых повреждений.
— Жива, — сообщила я. — Он разрешил продолжать. Но советоваться.
— Это победа, льера, — старый управляющий улыбнулся своей сухой, ящеричной улыбкой. — Советоваться — это значит, он признал ваш ум. Для льера фон Тайлора это все равно что объявить всему миру о своей слабоумии. Очень личное и рискованное признание.
— Какая трогательная история, — фыркнула я. — Прямо готова расплакаться. Ладно, я пошла. Мне надо составить список вопросов для совета. Для начала спрошу его мнение о целесообразности покупки новой швабры для прачечной. Думаю, это надолго займет его великий стратегический ум.
Орик закашлялся, подавляя смех.
— Не сомневаюсь, льера. Не сомневаюсь.
Возвращаясь в свою комнату, я поняла, что теперь все стало еще сложнее. Раньше он меня просто ненавидел. Теперь он меня ненавидел, но с интересом. А это, черт возьми, было гораздо опаснее.
Но по крайней мере, Сэр Мурлыкало мог спать спокойно. Пока что.
Глава 22
Спокойствие в замке фон Тайлоров длилось ровно три дня. Ровно столько потребовалось гонцу, чтобы доскакать до столицы и обратно, привезя с собой неожиданную и малоприятную весть.
Итан, зачитывая послание за завтраком, поморщился, будто откусил лимон.
— «Укрепить связи», — проворчал он. — Это значит, что старый хитрец Людвиг хочет проверить, не замышляю ли я мятеж, и подсунуть мне свою надменную дочь… — его взгляд скользнул по мне.
— Мило с его стороны, — отрезала я, отодвигая тарелку. — Надеюсь, у герцога хорошее чувство юмора. Ему понадобится, когда он оценит гостеприимство наших спален с их уникальным… аскетичным интерьером.
Подготовка к визиту напоминала попытку нарядить дикобраза в кружевное платье. Орик ходил мрачнее тучи.
— Льера, они требуют свежих персиков! В нашем климате! И устриц!
— Найди, Орик. Или найди то, что можно выдать за устриц под густым соусом. И скажи Брониславе, чтобы она не нервничала. Если что, пусть готовит свое знаменитое варево «из всего». Скажем, что это старинный веронийский деликатес, секрет которого передается в нашем роду из поколения в поколение. Обычно — в момент крайней необходимости.
Управляющий посмотрел на меня с новым уважением.
— Коварно, льера. Очень коварно.
Наконец, делегация прибыла. Это было зрелище. Не столько «отдых на лоне природы», сколько переезд всего герцогского двора со скарбом. На ступеньках замка выстроились мы с Итанном, сохраняя вежливые, ничего не выражающие улыбки.
Первой из позолоченной кареты появилась она. Хрупкая, как фарфоровая куколка, с волосами цвета спелой пшеницы и большими голубыми глазами, полными непоколебимой уверенности в своем превосходстве. Ее платье из столичного шелка было таким воздушным, что, казалось, вот-вот унесет ее прочь с первым же порывом ветра.
За ней последовал мужчина лет пятидесяти с лишним — судя по всему сам герцог Людвиг фон Штауфен, с умными, холодными глазами и усталым, надменным лицом человека, который привык, что мир вертится вокруг него. Рядом с ним нервно семенила бледная девица в скромном платьице — компаньонка Амалии, вся вид которой кричал: «Я здесь случайно».
Замыкали процессию двое мужчин: молодой щеголь с томным взглядом и привычкой крутить колечко на пальце и его полная противоположность — военный с жестким лицом и шрамом на щеке, чей внимательный взгляд успевал оценить и нас, и укрепления замка.
— Ах, какой… уютный замок, — произнесла молодая особа тонким, звонким голоском, окидывая владения Итана взглядом, полным снисходительного сожаления. — Прямо как в детской сказке. Ожидала чего-то более… грандиозного, конечно, но и это мило.
Итан скривился в подобии улыбки.
— Мы скромны в быту. Все силы уходят на защиту рубежей империи. Добро пожаловать в наш дом, герцог Людвиг, льера Амалия. — Он сделал
