— Значит, Миша будет гостить у нас?
— Да, — кивнула Оля. — Других вариантов пока нет. Только давай об этом чуть позже поговорим. Хорошо?
— Ладно, — соглашаюсь я, решив немного подождать с расспросами. Я столько дней ждал, так что полчаса ещё могу подождать.
Если быть откровенным, мальчик был весьма странным. Он не проявлял детского любопытства, у него не было «шила в попе», как у многих детей, и он практически не реагировал на нас с Ольгой. Просто сидел и смотрел на свою игрушку, будто кроме неё, больше ничего не существовало.
— Я тогда в комнате нашей тебя подожду, — бросил я, покидая гостевую комнату.
***
Примерно через час Оля появилась в спальне. Не успел я ничего сказать, как она скрылась в душе. Мне опять пришлось её ждать и это, мягко говоря, бесило меня.
Появилась она минут через двадцать в тёмном платье свободного кроя и распущенными волосами, которые она предусмотрительно высушила феном.
— Теперь мы можем поговорить? — вздёрнув брось, спросил я, всеми силами стараясь сдержаться и не устроить скандал.
Больше всего мне хотелось её сейчас хорошенько встряхнуть, чтобы вытрясти все ответы на свои вопросы. Я столько дней с ума сходил от неизвестности, а она появилась в моём доме с ребенком, как ни в чём не бывало!
Это вообще как называется?
От глупостей и импульсивных поступков меня сейчас останавливало только одно — деликатное положение моей «невесты». Если бы она не была беременна, то я бы точно не был так терпелив.
— Конечно. Хочешь узнать о Мише?
— Я хочу знать всё! Где ты была все эти дни? Зачем притащила своего брата сюда? И что, чёрт возьми, тебя связывает с моим отцом? Ты его любовница?
Глава 31
— Я… кто? Любовница?
Сказать, что Ольга была удивлена? Нет! Она была в шоке от моего предположения! Её глаза широко раскрылись, и в них я увидел чистое и неподдельное удивление.
Нет, она точно не любовница отца! Не похоже, что это так!
Хотя… она может быть просто отличной актрисой. Так что не стоит пока расслабляться.
— А что я, по-твоему, должен думать? Сначала ты зачем-то ходишь в кабинет к моему отцу, после исчезаешь чёрт знает насколько, а что я вижу потом? Как ты обнимаешься с моим отцом возле своего дома!
— Ты — идиот, — спокойно сказала она, качая головой. — В кабинет к Владимиру Сергеевичу я ходила по его просьбе, и говорили мы только о тебе! И что значит — я исчезла чёрт знает куда? Ты прекрасно знаешь, что я ездила к своей тяжело больной матери! А почему твой отец обнимал меня? Да всё очень просто! Потому что он элементарно пытался меня поддержать после моего возвращения! Если бы ты хоть раз позвонил мне, то прекрасно знал бы об этом!
— Но… я не знал, — растерялся я от её напора. Никогда не видел Олю такой. Несмотря на вечные наши споры, она была лёгкой в общении. С ней было просто. Сейчас же всё было иначе. — Ты исчезла, ничего не сказав мне. Я искал тебя несколько дней, пока отец не проболтался о том, что ты звонила ему. Честно говоря, я думал сначала, что ты сбежала, обидевшись на меня за тот случай, когда я не ночевал дома. Потом начал переживать за тебя. Мало ли, что с тобой могло случиться в твоём положении! Я обзвонил все больницы! Каждый день ездил то к тебе на квартиру, то к твоей подруге, пытаясь найти вас, но вы как сквозь землю провалились! Я уже хотел всё отцу рассказать, но в тот момент он и сказал, что ты звонила ему. Ещё он говорил о каком-то горе, но я совершенно не понимал, о чём речь.
Я был растерян. Всё оказалось совершенно не так, как я себе напридумывал. У Оли действительно были серьёзные проблемы, и она вынуждена была уехать. Только вот почему она думает, что я в курсе?
— Ты действительно ничего не знал? Именно поэтому не звонил мне?
— Я сотню раз звонил тебе, Оль! Только твой номер был недоступен.
— Я сменила номер, так как была за границей, и писала вообще-то тебе об этом.
— Писала? Когда?
— Перед отъездом я на столе оставила тебе записку, где написала о причинах своей поездки. Я собиралась в спешке и взяла лишь самое необходимое. Уже в аэропорту перед отлётом я поняла, что где-то посеяла свой телефон. Поэтому уже за границей купила новый телефон и номер. После этого сразу написала тебе сообщение, чтобы ты, если что, мог со мной связаться, но ты за всё это время так и не сделал этого.
— Оль, я не видел никакой записки и сообщения тоже не получал.
Моя «невеста» смотрела на меня с недоверием, и это почему-то задевало меня. Я ведь и правда волновался за неё!
— А когда именно ты прислала мне это сообщение?
— В тот же день, когда улетела. Примерно в обед.
— Ничего не понимаю, — покачал я головой, взъерошивая свои волосы.
— Ладно, в любом случае, всё это уже не важно. Я здесь, и если надо, то и дальше готова играть роль твоей невесты.
— Оль, а как твоя мама? Она…
— Она сейчас на лечении. Алька ездила со мной и помогла мне устроить маму в хорошую Швейцарскую клинику. Врачи говорят, что её жизни ничего не угрожает, но с Мишкой некому сидеть. Поэтому я взяла его с собой. Пока мама не поправится, я за него в ответе.
— А твой брат, он…
— Он нормальный, если ты об этом. Мама сказала, что он всегда был очень замкнутым. Ему тяжело сходиться с людьми, а когда она заболела, то всё стало хуже. Он совсем замкнулся в себе. Думаю, на него так сказался стресс, ведь мама очень тяжело болела, и всё это было у него на глазах, — ответила Оля. Устроившись в кресле, она тут же начала гладить свой живот, и я почему-то не мог оторвать взгляда от этих
