Уже в мирные дни командир 2-го полка червонных казаков Пантелеймон Потапенко, кузнец из села Барвенково на Харьковщине, царский каторжник, вспоминал встречу с Затонским в Тернополе. Потапенко из госпиталя возвращался в полк. Прибыл он в Тернополь в очень тревожное время – 18 сентября. Нашел там еще 200 бойцов, возвращавшихся в дивизию. Среди них ходили слухи… То червонные казаки, отходя, двигаются на Тернополь. То реку Серет оставляют цепи 60-й дивизии. То в город вступают уланы Пилсудского. То Тютюнник уже отрезал все пути отступления на восток.
И вдруг к дому, где собрались встревоженные бойцы, подходит сам Затонский в стираной красноармейской гимнастерке, выцветшей холщовой фуражке. И сразу к Потапенко: «Где твой полк? Вот когда нам до зарезу нужны твои орлы, дружище!»
Но полк Потапенко был далеко, где-то в районе Богатковцев. Тогда премьер Галичины приказал Пантелеймону Романовичу объединить под своей командой всех одиночек-бойцов, выслать разъезды, выдвинуть заставы на подступы к столице, а новому отряду – быть начеку. Еще он велел до утра всем оставаться на местах – ему нужно время, чтобы отправить на восток обоз с ценностями.
Ночью заслоны усача Потапенко не дали вражеским разъездам подойти к городу. В его центре стояли наготове наспех сколоченные пешие сотни. Рано утром вновь появился Затонский. Приказал Потапенко отступать с отрядом, и не по дороге на Волочиск, уже перехваченной гайдамаками, а на Збараж, куда отходили полки якировской и 60-й дивизий. Потапенко так и сделал, чем спас свой отряд от разгрома.
Примаков же с дивизией продвигался узким коридором, еще не занятым вражескими колоннами. К вечеру 20 сентября достиг Колодеевки. Там заночевал. А 21 сентября червонные казаки, отвесив низкий поклон галицкой земле, ее многострадальному народу, далеким могилам сотника Мурашко, командира разведчиков Глота и других героев, отдавших жизнь за своих галицких братьев, перешагнули через Збруч и ступили твердой ногой на благодатную землю Подолии.
Под прикрытием раскинувшихся вдоль старой государственной границы стрелковых цепей 60-й дивизии полки Примакова расположились на короткий отдых. А 22 сентября они уже гнали черные сотни «освободителей» Украины от Волочиска к Сатанову.
Вскоре иссяк и наступательный пыл пана Пилсудского. Трезво оценив обстановку, он согласился на перемирие.
Прошло восемь лет. И всем драматичным событиям тех незабываемых дней дал верную оценку Марсель Кашен в газете «Юманите»: «Без Красной Армии и красной конницы Пилсудский навязал бы тридцати миллионам украинцев свою страшную диктатуру». Это было написано вождем французских пролетариев после посещения им в сентябре 1928 года подшефной Французской компартии 1-й Запорожской дивизии червонного казачества в Проскурове.
А в те самые дни, когда на весь мир прогремела слава Сиваша и Перекопа, решилась и здесь, на полях Подолии, судьба слуги двадцати двух господ – пана Петлюры и его продажного воинства.
13. На слугу двадцати двух господ
Шел октябрь 1920 года. Блестящий полководец ленинской школы Фрунзе громил барона Врангеля – ставленника Антанты – на просторах Таврии. А выкормыш мирового капитала пан Пилсудский после «чуда на Висле», позволившего ему с помощью французского генерала Вейгана, французских пушек и американских долларов выиграть варшавское сражение, поторопился в Станислав. Здесь, в ставке Петлюры, этого слуги не двух, а двадцати двух господ, он заявил, что польская армия за Збруч не пойдет, но окажет необходимую помощь союзнику и вассалу.
По условиям перемирия войска Пилсудского очистили украинскую территорию к востоку от Збруча. Но там еще оставались вооруженные силы Петлюры – союзника пана Пилсудского. С его помощью самостийники сумели собрать и двинуть на фронт 40 тысяч солдат. По тем временам довольно внушительная сила! Петлюровцы рассчитывали быстро покончить с поредевшими после летней кампании советскими силами и в несколько дней захватить огромную территорию до Днепра и столицу Украины – Киев. Польские магнаты Потоцкие, Сангушки, Браницкие уже назначили управителей сахарных, винокуренных заводов Правобережья.
Меч вассала принадлежит его владыке. На сей раз польская шляхта решила добиться своего, пустив в ход жовто-блакитные банды. Но завоеватели опять просчитались.
Впоследствии, когда жалкие остатки наемных полчищ бежали за Збруч под защиту пана Пилсудского, петлюровские писаки бессовестно, как раньше, врали, заявляя, что петлюровскую армию разгромили несметные орды китайцев и латышей. Даже им, давно потерявшим всякий стыд, совестно было признаться, что они потерпели поражение от своего же народа.
И кто же все-таки разгромил огромную армию самостийников? Одно время историки гражданской войны чрезмерно увлекались небольшой группой ее героев, забывая о многих других, забывая о чапаевцах, щорсовцах, котовцах. Очень много распространялись о гениях и очень мало о народе – творце побед, о партии – организаторе всех побед.
Такой подход был на руку петлюровским писакам, неистово шумевшим о том, что Советская власть на Украине утвердилась с помощью чужой силы.
За последние годы историки немало сделали, чтобы показать, кто в действительности на протяжении всех тяжких лет гражданской войны беззаветно боролся за победу ленинского Дела на Украине. Поведали народу, что 14-я советская армия, сформированная на базе 2-й Украинской и Крымской армий, во главе с командармом Василенко и членом Реввоенсовета Рухимовичем разбила и вышвырнула за кордон полчища самостийников и их союзников – ярых монархистов, которых объединила в священном союзе лютая ненависть к трудящимся.
В эту героическую армию, обескровленную многолетними боями и походами, входила 41-я стрелковая дивизия, выросшая из боевых партизанских отрядов шахтерского края. С ней отважный начдив Осадчий брал Одессу. Созданная приднестровцами и молдаванами 45-я дивизия Якира являлась лучшим соединением той армии, как и знаменитая кавалерийская бригада Котовского. 60-я дивизия, сформированная на Черниговщине героем гражданской войны Крапивянским, в удали и отваге соревновалась с ударной силой 14-й армии – конницей Виталия Примакова, с червонным казачеством, развернувшимся к тому времени в Конный корпус.
Этой внушительной силе, состоявшей из полусотни украинских полков, помогали волжане 24-й дивизии, два башкирских полка, включенных в корпус Примакова, и бронепоезда «Ленин», «Лейтенант Шмидт», «Углекоп», «Бела Кун», укомплектованные моряками-украинцами.
Петлюровский главком генерал-хорунжий Омельянович-Павленко, ревниво опекаемый представителем французского генштаба, наметил день атаки на 11 ноября 1920 года. Но… рано утром 10 ноября 1-я дивизия червонных казаков, 45-я дивизия Якира и бригада Котовского, перейдя в решительное наступление, сразу же перепутали карты петлюровским генштабистам и их покровителю из Парижа – полковнику Льоле. Опрокинув решительными атаками довольно стойкую оборону врага, советские войска вышли в район Шендеровка – Вендичаны на глубокие тылы петлюровцев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
