И сейчас эти свечи обнаружили моё проклятье. А стражи у дверей приготовились к бою. Однако я повёл себя вовсе не так, как должен бы, окажись на моём месте разоблачённый шпион некромантов. Я поднял руки, демонстративно держа их как можно дальше от оружия, и произнёс:
- Господа, свечи не лгут, но дайте мне объясниться.
- Господу будешь объяснять, - отрезал командир стражей.
Нервы у всех были натянуты почище струн, и разбираться со мной явно ни у кого желания не было.
- Дайте мне три минуты, - сказал я. – Больше не понадобится.
- Ну давай, время пошло, - махнул рукой командир.
Я медленно и аккуратно расстегнул пуговицы джеркина и скинул его на пол, затем последовал черёд рубашки. Все, находившиеся в помещении, с интересом уставились на мои татуировки.
- Разрешите подойти ближе? – попросил у командира стражей один из священников, передавая свой подсвечник товарищу и, не дожидаясь разрешения, делая пару шагов в мою сторону. – Очень интересная работа. Я изучал труды по прикладному богословию и защите от тёмных сил… - Он провёл пальцами над моим плечом, там, где сходились строчки псалмов: «Марнафа, приди, Господь! Марнафа, Иисус!»[19] и «Господь сокрушает кедры Ливанские»[20], едва не коснувшись кожи. – Все эти знаки и цитаты из Святого писания, да ещё и оформленные столь красочно… Они сдерживают то, что внутри вас.
- Да, отче, - ответил я. – Они держат в узде моё проклятье.
- И где их нанесли вам?
- В аббатстве Пассиньяно.
Я намеренно назвал его не самым распространённым из именований. Конечно, все знали, что в монастыре Святого Михаила Архангела умеют управляться с самыми сложными проклятьями. А вот то, что знаменитый на всю Тоскану, да и за её пределами монастырь расположен в бывшем замке Пассиньяно, известно куда меньшему кругу лиц. И мне оставалось лишь молиться, чтобы священник, осматривающий меня, знал это название.
- Слава о нём идёт широко, - кивнул тот. – Нет нужды опасаться этого человека. Его проклятье заперто надёжно.
- Можешь одеваться, - велел мне командир стражей, - но знай, что я буду внимательно приглядывать за тобой.
- Постараюсь не злоупотреблять вашим гостеприимством, - бросил я в ответ.
Собрав вещи в охапку, я поспешил убраться из помещения через вторую дверь, ведущую в главный неф храма Сан-Антонио. Стражи проводили меня мрачными взглядами. Уверен, отдай их командир приказ и меня даже не отправили бы в боковые нефы, где собирали всех заподозренных в заражении чумой. Прикончили бы без лишних слов, а труп вышвырнули прочь, чтобы не осквернял святого места. Но, по всей видимости, осматривавший меня священник имел здесь немалый вес, и идти против его слова командир стражей не рискнул.
Внутри меня встретил отец семейства вместе с женой и обоими сыновьями. Я не следил за ними с того момента, как мы покинули разгромленный постоялый двор и был рад видеть всех живыми. Как и они меня.
- Это добрый знак, - хлопнул меня по плечу отец семейства. – Мы все живы и здоровы, а значит нам сопутствует удача, не так ли?
Я не стал говорить, что запас удачи обычно заканчивается в самый неподходящий момент. Не стоит портить настроение хорошему человеку. Ведь и он и его супруга с детьми были в самом деле рады видеть меня живым, хотя мы знакомы были всего несколько дней. Правда, такие дни часто заменяют годы.
- А что теперь будет? – с обычной детской непосредственностью спросил у отца старший из сыновей.
Они с матерью сидели на длинной лавке и внимательно глядели на отца, ожидая ответа. Оба мальчика ещё не вышли из того возраста, когда кажется, что родители всех умнее, сильнее и точно знают всё на свете.
- Ты же видел кавальери, что спасли нас на улице, - ответил отец семейства, - они обязательно вырвутся из города и сюда придут Бездушные.
- И они убьют всех нечистых и некромантов? – с наивным простодушием поинтересовался младший из братьев.
- Дурак ты, - тут же бросил ему старший, - конечно, придут и всех их убьют. Они ж на то и Бездушные!
Мать строго глянула на неразумное дитя, и тот быстро отвёл глаза.
- Нельзя обзывать младшего брата, - с усталой строгостью пожурила она его.
- Ну а чего дурацкие вопросы задаёт?! – тут же вскинулся старший сын.
- А ничего не дурацкие.
- Не шумите, - осадила обоих мать. – Не забывайте, где мы все находимся.
Вряд ли ей удалось так уж пристыдить детей, но они прекратили препираться, и лишь поглядывали друг на друга волчатами. Ну да братья на то и братья, чтобы вечно ссориться между собой.
Я быстро надел рубашку и джеркин, чтобы не смущать собравшихся в центральном нефе голым торсом и татуировками. Хотя на меня особо никто не смотрел. Люди были погружены в своё горе, и редко кто глядел не в пол. Пусть Пьяченца и была гарнизонным городом, однако тут жили и обычные люди: лавочники, мастеровые, вместе с семьями и детьми. И сейчас они потеряли всё. В их домах хозяйничали мародёры, разоряя нажитое, сами же они были вынуждены скрываться в церкви, ожидая прибытия Бездушных. А ведь всем известно, что те не особо церемонятся, часто оставляя после себя сожжённые кварталы городов.
Тевтон со скандинавом, которых я потерял из виду по пути до церкви Сан-Антонио, вскоре также вошли в общий зал. Отец семейства приветствовал их столь же сердечно, как и меня.
- А с пистольером что? – вспомнил я о последнем нашем спутнике.
- Я же говорил, что все живы и здоровы, - напомнил мне отец семейства. – Он отправился к алтарю, чтобы помолиться, и пока ещё не возвращался.
- Наверное, стоит последовать его примеру, - кивнул я. – Ты со мной? – спросил я у тевтона.
- Возблагодарить Деву Марию за наше спасение будет самым разумным поступком, - ответил тот.
- Скандинав пускай тоже идёт с нами, - сказал я.
- Он молится другим богам, - заметил тевтон.
- Ты ещё не обратил его в истинную веру? – притворно удивился я. – Значит, я сейчас попытаю счастья в этом деле.
- Безнадёжное дело, - заявил тевтон, однако скандинава позвал, и покрытый коркой подсыхающей крови здоровяк зашагал следом за нами.
Я взглядом выискивал человека в чёрном. Тот явно находился где-то здесь, в общем нефе. Он проскользнул сюда следом за мной, но я потерял его из виду, когда ко мне подошёл отец семейства. Сейчас же надо было найти его и как можно скорее.
- Ты алтарь потерял? – удивился тевтон, наблюдая за тем, как я внимательно оглядываю неф, полный людей.
Высмотреть человека в чёрном среди них было проблематично. В церковь набилось сотни людей. Они сидели на длинных скамьях, или без особой цели бродили по нефу. Священники беседовали с ними, оказывали помощь тем, кому она была необходима. Иных уводили на исповедь, давая очистить душу. Никто вроде громко не разговаривал, но в помещении царил негромкий гул, будто в улье, полном деловитых пчёл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
