— Круг, ишь ты, — проворчал он. — Постой, сейчас еще раз почитаю методичку. Там, кажется, что-то упоминалось про «технику безопасности»...
— Э... мэтр, — я кивнула на бутылку, — по-моему, читать уже поздно.
Из-под пробки сочился красноватый, пахнущий серой дым.
Дальше все развивалось очень быстро. Вместо того чтобы попытаться завернуть пробку, Тиего с криком «Ложись!» отшвырнул бутылку к дальней стенке и упал за кафедру. Бутылка разлетелась вдребезги, дым повалил во все стороны. В аудитории резко потемнело, дышать стало трудно, словно невидимая тяжесть навалилась на грудь. Звуки стали приглушенными. Казалось, дым, рассеиваясь, впитывал в себя и свет, и воздух, и голоса. Я слышала какие-то отдаленные крики, но уже не могла понять — то ли это вопят мои сокурсники, то ли грешники в преисподней. Все — кафедра, парты, стены — расплывалось и отдалялось. А прямо передо мной из тумана постепенно проступал размытый силуэт, с каждым мгновением становясь все четче и отвратительнее.
Демон стоял на полусогнутых ногах, наклонившись вперед, и водил длинным носом, будто что-то вынюхивал в серной вони. Если не считать клочковатой темно-красной шерсти, он был совсем голый. Рост и сложение десятилетнего ребенка, голова уродливого старика, отмеченного всеми вообразимыми пороками. При виде меня демон обрадованно распахнул пасть, вывалил длинный черный язык, словно дразнясь, и направился ко мне. Полураскрытые крылья летучей мыши волоклись за ним.
Я тут же направила на него пентаграмму. Демон застыл на месте и прикрыл глаза лапой, будто его слепил яркий свет.
— Ага, не нравится! — ухмыльнулась я.
В отличие от препода ни малейшего беспокойства я не испытывала. Вот уравнения по кристаллографии — это действительно страшно, а изгнание демона... Во-первых, у меня в руке, точнее, на руке — оружие. Во-вторых, нам никогда бы не дали опасного демона для первой тренировки на базовом курсе. Так что самое большее, на что способна эта мелкая нежить — напутать ребенка. Мне было даже как-то жалко его убивать. Нельзя ли найти этому бесу более полезное применение?
— Ты кто? — спросила я, продолжая слепить его пентаграммой. — Как твое имя?
— Имахена, — донесся, как из-под воды, далекий голос мэтра Тиего, — прекращай треп и кончай гада поскорее! Похоже, мы тут немного накосячили...
Ну ладно... Я сосредоточилась, готовя выброс силы. Демон съежился, накрылся крыльями и уткнул морду в лапы, как несправедливо обиженный щенок.
— Эй ты! — тихо окликнула я его, косясь в сторону кафедры. — Хочешь мне служить? Как там у вас принято? Три желания — и свободен!
Демон приподнялся, выглянул красным глазом из-за растопыренных пальцев и кивнул.
— Значит, так. Первое: послезавтра зачет по кристаллам — сдашь его вместо меня или пусть препод заболеет. Второе...
Вдруг я увидела, что демон опустил лапы, поднял голову и смотрит на меня обоими глазами. Потом красный туман вздрогнул, демон щелчком распахнул крылья... и бесследно исчез.
Признаться, я растерялась. Как же так? Куда?! А экзорцизм? Взглянула на ладонь — линии едва светились. Да и мускулы на левой руке ныли так, как будто взяла непривычный вес.
«Тиего сказал — на рабочую руку надо наносить! — дошло до меня. — А рабочая-то у меня — правая!»
Тьфу! Хороши мы оба — что я, что учитель! При нем же рисовала, и он не заметил. Ну и где теперь ловить этого летуна? Хорошо, если он отправился в преисподнюю, а если нет? Искать его по всей Академии — позору не оберешься...
— Мэтр, тут такое дело, — виновато сказала я, оборачиваясь. — Этот крылатый гад, он, в общем, сбежал... Мэтр?!
Тиего стоял передо мной, всем своим обликом походя на убийцу, кем он, по сути, и являлся, и глаза у него светились красным.
Я рефлекторно ударила пульсаром с правой руки — первая и не раздумывая, так что кое-чему Тиего нас все-таки научил. К сожалению, не помогло. Пульсар развеялся, даже не долетев до учителя. По своему боевому уровню мэтр был несравнимо выше меня. Кроме того, у него имелся нож. Пожелай он меня убить — я бы умерла через мгновение и даже не заметила бы, как это случилось.
Но овладевший им демон не спешил. Наверно, ему тоже было жалко сразу убивать такое существо, как я. Сперва ему хотелось повеселиться.
— Славный прием — выдавливание глаза, — хрипло заговорил одержимый. — Ни разу не проводил его на учениках. Иной раз руки так и тянутся, но нельзя. С другой стороны — почему нельзя? Всегда в глубине души считал, что это порочная тактика — только обозначать приемы! А в реальном бою тоже будете их обозначать?! Нет — тренировка должна идти в полный контакт, только тогда от нее будет толк!
«Пора валить», — подумала я.
Видно, та же мысль пришла и моим однокурсникам. В тумане замелькали тени...
— Сидеть!!! — прорычал одержимый таким жутким голосом, что у меня сами собой подогнулись колени. Мэтр подхватил меня, попутно вывернув кисть таким манером, что я чуть не задохнулась от боли. — Трижды показывать не буду! Только дважды, хе-хе, по количеству глаз... Потом будем тренироваться в парах. Кто не сумеет повторить прием — становится следующим наглядным пособием. И так, пока не останется один зрячий! Ну, поехали! Сперва выдавливаем правый...
Я заорала первая. Через миг красный туман завибрировал от истошных воплей. Из-за них никто не расслышал, как в аудитории распахнулась дверь, и сердитый голос громко спросил:
— Что у вас тут происходит?!
Вопли затихли. Кто-то подвывал от страха, кто-то громко всхлипывал, кого-то тошнило... Сквозь туман и слезы боли в глазах я едва могла разглядеть в дверях высокую фигуру в синей мантии.
— Сколько можно орать? — раздраженно спросил Альва. — У меня диспут! Студенты сами себя не слышат! Мэтр Тиего, я все понимаю, но вы на этаже все-таки не один...
Тут Альва резко оборвал речь, — видимо, понял, что здесь вовсе не практикум по убийству демона, а нечто прямо противоположное.
— Я тебя узнал! — воскликнул вдруг Тиего с несвойственным ему подобострастием.
— Тем хуже для тебя, — отозвался Альва.
И исчез.
Не успела я возмутиться его трусостью, впасть в отчаяние и снова приготовиться к жестокой смерти, как он возник снова — прямо перед нами.
Как он странно выглядел в этом зловонном тумане! Кожа Альвы казалась совершенно серой. Черты лица уродливо изменились. Он постарел на глазах; тонкий нос загнулся крючком, в углах рта возникли жестокие складки.
Глаза вспыхнули изнутри. Меня окатила волна жара и мороза одновременно.
— Отпусти ее, ничтожный, — приказал он властным тоном, не допускающим неповиновения.
К моему изумлению, одержимый так и сделал. Я рухнула на пол, скорчилась, прижимая к груди вывернутую кисть и с изумлением глядя, как Альва смыкает руки на шее Тиего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
