веб‑сайте элитного дизайнера, Калиста сдалась. А через пять минут ее сопротивление сменилось восторгом, потому что она стала восхищаться тканями. Она не позволяла себе подобного годами.
Ксеркс купил все, что ей понравилось, и на следующий день одежду привезли на вертолете. Он настоял, чтобы Калиста примерила обновки. Она одевалась и раздевалась перед ним, и он поддразнивал ее, и его глаза сияли от желания. Потом он повалил Калисту на пол гостиной, и они бурно занимались любовью.
Белый хлопчатобумажный сарафан с завязанными на плечах бретелями стал его любимым нарядом, главным образом потому, что его было легко снять. Поэтому Калиста надела его сейчас и пошла по коридору, недоумевая, где Ксеркс.
Прошедшие два дня они в основном занимались сексом и что‑нибудь ели, а потом неторопливо разговаривали, спали, купались в бассейне или ходили на пляж у подножия скал и плавали в море.
Калиста забыла о самоконтроле. Ей нравилось, что принц флиртовал с ней и смешил, а потом попросила, чтобы он научил ее флиртовать с ним. В конце концов, она стала вести себя естественно, и каждый раз ликовала, когда блестели его глаза и улыбались его губы.
Но ей не хватало одного.
Она надеялась, что, рассказав ему о своей матери, заставит его откровенничать с ней. Ей хотелось узнать, как возникли шрамы на его теле и почему он не хотел, чтобы она прикасалась к ним.
Но чем больше проходило дней, тем отчаяннее она хотела узнать об этом. Она понимала, что это болезненная тема, и не желала причинять ему боль. Но разговор с Ксерксом о ее матери и его яростная защита показались ей бальзамом на ноющую рану. Давным‑давно никто не беспокоился о ее чувствах.
И теперь ей не терпелось сделать то же самое для него. Стать бальзамом на рану, которая причиняла ему боль. Конечно, ей следовало быть сдержанной, потому что эмоциям не место в их отношениях.
Услышав голоса, она пошла к гостиной и остановилась в дверях, увидев, как Ксеркс беспокойно расхаживает взад‑вперед перед окнами, глядя на планшет на кофейном столике.
На экране планшета было изображение рослого и мускулистого короля. Он сидел за письменным столом и подписывал официальные документы. Выглядело это довольно странно. Адонис Николаид, лев Аксиоса, был создан для войны, а не для заседаний в совете директоров.
– Я не знаю, почему ты решил, что я солгу ради тебя, Ксеркс, – говорил Адонис, не глядя в камеру, подписывая документ и откладывая его в сторону, прежде чем взять другой и быстро его прочесть. – Она уже беременна, и, кроме того, никто не поверит в любовь между печально известным плейбоем и дворцовой телохранительницей, особенно учитывая твою репутацию.
Ксеркс засунул руки в карманы джинсов.
– Если ты напишешь пресс‑релиз, Адонис, люди ему поверят.
Его брат поднял глаза от стопки документов, его голубые глаза были ледяными.
– Ты приказываешь своему королю?
Тихий голос Адониса не обманул Ксеркса.
– Нет, – категорично сказал он. – Я приказываю своему жутко упрямому брату.
– Король не может лгать, – настаивал Адонис.
– Король может нарушать правила так, как ему хочется, – парировал Ксеркс. – С моей стороны не будет ни малейшего намека на скандал, связанный с именем Калисты, ясно?
Ее сердце замерло. Она не понимала, почему он так защищает ее репутацию.
– Наверное, тебе стоило подумать об этом прежде, чем уложить ее в постель, – произнес Адонис, смотря на документы.
Ксеркс уставился на планшет:
– Значит, ты снова за свое? Ты собираешься напомнить мне, что я обязан тебе жизнью? Напомнить мне об обещании, которое я дал тебе, когда вернулся? Обещание, которое я нарушил? Ты собираешься заставить меня умолять тебя? – Его глаза сверкнули от ярости. – Потому что я уже сделал все, что нужно, ради тебя.
На гранитном лице Адониса промелькнула свирепость, но она исчезла так быстро, что Калиста решила, будто ей показалось.
– Знаешь, я так не сделаю. Я не наш отец, Ксеркс.
– Но трон важнее всего остального, верно?
– Да, он важнее твоих желаний, – ответил Адонис.
Наступило молчание.
Ксеркс ничего не сказал, уставившись на планшет и стиснув зубы.
– Она дорога тебе, да? – Адонис смотрел прямо в камеру, и у Калисты сжался живот. Она не должна подслушивать частный разговор.
– Ты ей поможешь? – спросил Ксеркс, не отвечая на вопрос брата. – В конце концов, она станет принцессой, поэтому тебе выгоднее, если о ее беременности не узнают до нашей свадьбы.
Адонис молчал. Потом он внезапно отвернулся и снова посмотрел на документы.
– Ты устроил скандал, Ксеркс. Но в этом нет ничего нового. Ладно. Придумай историю о какой‑нибудь нелепой любовной связи, и я поддержу тебя. Я разрешаю тебе жениться на ней. – Он взял документ. – Но если ты ей изменишь и спровоцируешь еще один скандал, я лишу тебя титулов и изгоню во второй раз. Это понятно?
Калиста затаила дыхание, слушая ледяной тон короля.
– Да, ваше величество, – отрезал Ксеркс и выключил планшет.
Он выпрямился, повернувшись спиной к Калисте и снова засунув руки в карманы джинсов.
– Как я понимаю, ты все слышала? – спросил он.
По спине Калисты пробежала дрожь.
– Прости. – Она отошла от двери. – Я не хотела подслушивать.
Ксеркс медленно повернулся к ней лицом.
Его взгляд был мрачным и абсолютно нечитаемым. Он не улыбался. Добрый и веселый любовник, каким был прошедшие дни, исчез. Он был так напряжен, что ей захотелось подойти к нему и помассировать его плечи.
Однако она чувствовала, что ему это не понравится, поэтому не сдвинулась с места.
– В чем проблема? – осторожно спросила Калиста.
– Король озабочен приличиями и не хочет мириться с историей, которую я ему рассказал о том, что у нас роман. Он думает, что никто этому не поверит, – с горечью произнес Ксеркс. – Очевидно, идея о том, что я могу искренне кого‑то любить, совершенно абсурдна.
Она вгляделась в его лицо:
– И тебе все равно?
Он резко взглянул на нее, потом отвернулся, подошел к окнам и встал перед ними, глядя на море.
– Нет, конечно. Не знаю. Почему это должно меня волновать?
Калиста встала позади него, глядя на его сильную, мощную спину. В его позе было столько напряжения. Связано ли это с отказом брата солгать? Или с чем‑то еще? Это связано с их отцом?
Она вдруг вспомнила, с какой яростью он посмотрел на нее, когда она впервые коснулась шрама на его животе. С тех пор он не останавливал ее, но и она не задавала лишних вопросов.
– Почему ты так злишься на него? – спросила Калиста, желание прикоснуться к нему и утешить было невыносимым.
Ксеркс хохотнул:
