(до века) вампиров, чей организм еще содержит в себе «остатки» человеческой природы. Характеризуется тяжелым синдромом отвыкания, который, впрочем, длится максимум два-три дня.
Вампиры, принимавшие кровь светлых эльфов регулярно, могут полностью «выздороветь», а в ряде случаев даже начать испытывать отвращение к наркотику. Имеет множество синтетических аналогов, которые значительно проигрывают в качестве искомому веществу, но зачастую вызывают необратимые изменения физиологии и психики, а порой приводят к летальному исходу. Подобно кокаину у смертных, кровь светлых эльфов в Мире считается «наркотиком богачей» и ассоциируется с красивой жизнью. В двадцать первом веке Орден, осведомленный об этой проблеме, регулярно принимает меры, призванные контролировать траффик, но результаты оставляют желать лучшего.
22 марта 1996 года, позднее утро
Треверберг
Ближайшее к отелю кафе сети «Уютный Треверберг», куда, если верить новостям, начали впускать хозяев с животными, состояло из двух залов. Один, чуть побольше, предназначался для посетителей с питомцами. Второй, поменьше - для остальных. Лоран, расположившись за стойкой, доедал поздний завтрак: подозрительно тощий омлет, салат из огурцов, которые назвал бы свежими разве что отчаянный фантазер, и золотистые гренки, частично оправдывавшие название заведения. Оборотень сидел спиной к входной двери, но зеркала, покрывавшие стены бара, обеспечивали великолепный обзор. Он видел дам с карманными собачками, полицейских с овчарками и студентов, которые чаще всего являлись в компании кошек. Питомицей тоненькой девушки с волосами цвета спелого баклажана была огромная бледно-желтая змея, а молодой человек в кожаной куртке принес охотничьего сокола. Не хватает только мышей для того, чтобы обеспечить всех едой.
Лоран с огромным удовольствием отправился бы в Треверберг на мотоцикле, но Улаф, боявшийся двухколесного транспорта как огня, отказался наотрез. Оборотню пришлось сесть за руль «мустанга», подарка бывшего работодателя. Викинг водить машину не любил, и даже соблазнительные 335 лошадей под капотом вкупе с «остановимся по дороге в шикарном отеле» не убедили его проехать первую половину пути. Лоран ненавидел автомобильные путешествия и не понимал, как другие наслаждаются пребыванием в металлической коробке. По приезду в Треверберг у него затекли ноги, спина разгибалась с трудом, а Улаф с его дурацкими шутками и тупыми разговорами остался жив исключительно потому, что водителю, нуждавшемуся в горячем душе и крепком сне, не хотелось тратить силы на пустяки.
- Машина что надо, волчонок! - уверил Лорана викинг, когда они сняли два номера в «Астер Hotel» - только лучшее, клиент платит. - И зачем тебе такая на европейских дорогах? Она создана для американских просторов!
- Мне ее мадемуазель Фрида подарила. А дареному коню в зубы не смотрят.
- Не знаю, что там насчет зубов, но у мадемуазель Фриды было много чего, на что стоило посмотреть.
- Не начинай.
- Брось, волчонок. Я знаю, что ты был в нее влюблен. Глупо это отрицать.
- Не зови меня волчонком.
- Как скажешь, волчонок. На обратном пути проедусь чуток.
- Свежо предание - верится с трудом, - вздохнул Лоран, забирая свои ключи. - Я иду спать, викинг. Если разбудишь ради какой-нибудь глупости вроде крана в душе, с которым не умеешь обращаться - пеняй на себя. Займись чем-нибудь приятным. Погуляй, посмотри на город. О том, куда подевалась эльфийка, подумаем завтра.
Из двухспальной кровати, заправленной шелковым бельем - это что, номер для новобрачных?.. - выбираться не хотелось. Вспоминать о том, что работа не ждет - и подавно. Оборотень проспал бы сутки. А потом - еще сутки. И проспал бы, но ее высочество удрала не куда-нибудь, а в Треверберг. Девчонка, не высовывавшая носа за ворота деревни, может вляпаться в неприятности где угодно - и в этом городе уж точно их отыщет. С тяжелым вздохом Лоран отскреб себя от шелковых простыней, принял душ, выпил кофе, любуясь на открывавшийся с четырнадцатого этажа отеля вид. И решил, что позавтракать лучше вне номера. Уж слишком притягательно выглядела смятая постель.
- Хотите ее погладить, сэр? Она не кусается!
Оборотень поднял глаза на девицу с волосами цвета спелого баклажана. Она указала на обвившуюся вокруг ее шеи змею.
- Она добрая! Ее зовут Сэмми. Я не уверена, девочка она или мальчик, вот и имя придумала такое. Или Саманта, или Самуэль - а если сокращенно, то все равно Сэмми, и она не обидится. - Девушка погладила голову змеи. - Но мне почему-то кажется, что она девочка. Иногда она так шипит, знаете, будто хочет новые туфли, а я ей не покупаю.
Лоран прожевал остатки тоста и кивнул.
- Выглядит милой, - подтвердил он.
- Вы любите змей? Я очень люблю. Еще в детстве заводила. И почему многие их не любят?
- Потому, что они холодные и не моргают? - предположил оборотень.
Девушка заняла соседний стул.
- Может, они и холодные, но сердце у них горячее, сэр! И они умеют любить не хуже собак и кошек! Вы едите мясо?
- Мясо?.. Да, ем, - не сразу отреагировал на резкую смену темы Лоран.
- Вы знаете, как мучают змей? Из них насильно выцеживают яд якобы для лекарств, хотя на самом деле все это уже научились синтезировать. А еще змеям иногда вырывают зубы! По-моему, это ужасно. Я не могу есть мясо, осознавая, что кто-то делает животным больно.
- Но вы не едите мясо змей, - резонно заметил оборотень.
Девица удивленно заморгала, но быстро совладала с собой и улыбнулась.
- Меня зовут Весна, а вас?
- Лоран.
- Какое замечательное имя! Вы, наверное, француз, хотя акцента у вас нет. Вы такой хорошенький! А мне имя придумала мама. Она всегда такая рассеянная. Представляете, девять месяцев думала обо всем, кроме моего имени. Я родилась в мае, и она решила назвать меня «Весна». С другой стороны, вот выдумала бы она мужское имя - а потом пришлось бы выдумывать другое…
Оборотень бросил красноречивый взгляд на наручные часы.
- И правда, мэм, неуютная вышла бы история.
- А у вас есть домашние животные, сэр?
- Нет. Я часто переезжаю с места на место. Им бы это не понравилось.
- Сэмми любит путешествия! Вы могли бы завести собаку. Знаете, есть такие большие собаки, они
