— Если вы будете так говорить, я уйду.
Бак дернул плечом. Он слишком устал, чтобы спорить. Слишком устал, чтобы жалеть себя.
— Лучше вернись на яхту, девочка, Надо спрятать сокровища, пока кто-то другой это не сделал.
— Не тревожьтесь. Мы же подали заявку.
— Ничего ты не понимаешь! — рявкнул Бак. — Вот в чем беда любителей. Все уже пронюхали о сокровищах. Особенно после этого. Нападение акулы всегда привлекает внимание, тем более в туристской зоне. — Он забарабанил пальцами по матрацу. — Ты заперла то, что мы уже подняли? Куда-нибудь в надежное место?
— Я… — Тейт уже двое суток не вспоминала о сокровищах, но пришлось солгать. — Да-да. Конечно, Бак, не беспокойтесь.
— Надо побыстрее поднять остальное. Я говорил это Рэю? — Веки опустились, и Бак с трудом снова открыл глаза. — Я ему говорил? Каша в голове от этих лекарств. Надо все поднять. Все золото. Оно для пиратов, как кровь для акул. — Бак горько рассмеялся и повторил: — Как кровь для акул. Ну, разве не смешно? Я нашел сокровище и расплатился собственной ногой. Поднимите все, девочка, и заприте получше. Обязательно.
— Хорошо, Бак, — Тейт ласково погладила его лоб. — Я позабочусь об этом. Отдыхайте.
— Не погружайся одна.
— Нет, конечно, нет, — прошептала она, снимая с него очки.
— «Проклятие Анжелики». Это оно виновато. Будь осторожна.
— Буду. Отдыхайте.
Когда Бак заснул, Тейт тихонько вышла из палаты. Мэтью в коридоре не было, а до прихода родителей оставалось около часа.
После секундного колебания Тейт решительно направилась к лифтам. Она обо все позаботится сама.
Кто-то, наверное, мама, вымыл палубу «Приключения». Никаких следов крови. Все снаряжение аккуратно сложено. Кругом ни пылинки. Камбуз безупречно чист… Нет, что-то не так. На столе нет ни оставленного ею блокнота, ни последних находок… ничего.
Когда первый приступ паники прошел, Тейт попыталась убедить себя, что все прибрали родители. Они собрали находки и отвезли их в отель. Иди на «Морского дьявола». Пожалуй, на «Морского дьявола». Это логичнее.
Тейт оглянулась на берег. Может, следует вернуться и найти родителей? Тревога, рожденная опасениями Бака, вспыхнула с новой силой. Нет, не стоит терять время. До «Морского дьявола» недалеко. Она сама все проверит.
Когда Тейт вывела яхту в открытое море, ее напряжение растаяло. Жизнь кажется такой простой и безоблачной, когда под ногами покачивается палуба, руки сжимают штурвал, а над головой переругиваются чайки. Интересно, если бы она родилась в другой семье, если бы ее воспитывали традиционно и не рассказывали бы на ночь о морских тайнах и подводных сокровищах, завораживал бы ее этот бескрайний мерцающий мир?
«Пожалуй, да. Конечно же, да, — ответила себе Тейт. — От судьбы не уйдешь. И я нашла свою судьбу. Даже раньше, чем многие другие».
Тейт уже мысленно видела, как вместе с Мэтью будет бороздить моря и океаны, раскрывая тайны подводных хранилищ. И со временем Мэтью научится ценить прикосновение к истории больше блеска золота. Они вместе построят музей… поделятся своими открытиями с сотнями других людей… Она напишет книгу об их приключениях… У них будут дети, семья… Мэтью, конечно же, поймет, что для них нет и не может быть ничего невозможного. Надо только проявить терпение…
Тейт все еще улыбалась своим грезам, когда увидела «Морского дьявола». Мечтательная улыбка моментально растаяла, глаза распахнулись от изумления. Слева от «Дьявола» покачивалась на воде незнакомая белая яхта. Настоящая красотка. Сотня футов роскоши, сверкающая огромными окнами рубки и застекленным мостиком. На палубе были люди: официант с уставленным бокалами подносом, загорающая в мягком шезлонге женщина… похоже, обнаженная, матрос, полирующий медные детали.
В других обстоятельствах Тейт восхитилась бы прекрасными линиями яхты, яркими полосатыми тентами и зонтиками, но ее внимание уже привлекло красноречивое пятно на поверхности воды.
Кто-то внизу работал с пневмонасосом!
Дрожа от ярости, Тейт Сбросила скорость, обогнула «Морского дьявола» с правого борта и бросила якорь. Здесь уже чувствовался запах тухлых яиц, тот запах, что для охотников за сокровищами приятнее самых дорогих духов. Запах газов, высвобождающихся при разработке затонувшего судна.
Тейт без колебаний сбежала с мостика, сбросила на ходу кроссовки, нырнула в воду и поплыла к «Морскому дьяволу». Подтянувшись на палубу, она откинула с глаз мокрые волосы. Парусина, которой они с Мэтью накрывали сокровища «Санта-Маргариты», была на месте, но хватило одного быстрого взгляда, чтобы понять: сами сокровища исчезли.
Охваченная праведным гневом, Тейт снова бросилась в воду и, ругаясь про себя, вскарабкалась по трапу на натертую воском палубу красного дерева.
Девица, всю одежду которой составляли узенькие ленточки плавок, огромные солнечные очки и наушники плейера, не шевельнулась. Тейт подошла к ней, схватила за плечо и встряхнула.
— Кто здесь главный?
— Qu'est-quec'est? — Широко зевнув, блондинка сдернула очки и устремила на Тейт скучающий взгляд синих глаз. — Qui le diable es-tu?
— Это ты кто такая, черт побери? — огрызнулась Тейт на безупречном французском. — И какого дьявола вы разрабатываете мой галеон?
Блондинка дернула загорелым плечиком, стянула с головы наушники и раздраженно произнесла на плохом английском:
— Американка. Все вы, американцы, так надоедливы. Allez. Убирайся. Ты меня всю промочила.
— Это только цветочки, Фифи.
— Иветт. — Самодовольно улыбаясь, девица вытащила из пачки длинную коричневую сигарету, щелкнула изящной золотой зажигалкой. — Ах, этот шум! — Она потянулась с кошачьей грацией. — И днем и ночью.
Тейт стиснула зубы. Шум, на который пожаловалась Иветт, создавал компрессор, деловито нагнетающий воздух в пневмонасос.
— Мы оформили заявку на «Санта-Маргариту». Вы не имеете права разрабатывать ее.
— Маргарита? Кто такая Маргарита? — Иветт выдохнула ароматную струйку дыма. — Я здесь единственная женщина. — Приподняв брови, она оглядела Тейт с головы до ног и повторила: — Единственная. — Ее взгляд скользнул мимо Тейт и просиял. — Mon cher, у нас гости.
— Я вижу.
Тейт обернулась и увидела худощавого мужчину в бежевых слаксах и такой же рубашке с безупречно повязанным галстуком пастельных тонов. Лихо сдвинутая на ухо щегольская панама. Густые седые волосы, но лицо гладкое, как у юноши, сияет здоровьем и благодушием. Длинный аристократический нос, серебристые брови, тонкие, красиво вылепленные, губы. Глаза ослепительно голубые, проницательные. На загорелой шее толстая золотая цепь, да запястье шикарный золотой «Ролекс». В общем, воплощение богатства и хороших манер.
