с громом и молниями!
– Скорей всего, так и будет, хотя я предпочла бы мир войне, – вздохнула Афродита.
– Ну тогда я проглочу язык и запью его вином, чтобы случайно не проболтаться.
– Гермес!
– А что ты ещё хочешь? Чтобы я оторвал с сандалий последние крылья и отдал их тебе в качестве залога? Мне будет ох как тяжело молчать, но ради представления, которого я жду двадцать веков, готов повременить до следующего совета. Но не дольше!
– Спасибо, Гермес.
– И всё-таки мне интересно, почему бы тебе просто не воспользоваться своим поясом и не заполучить сердце бедного студента?
– Я хочу, чтобы Никос это сделал сознательно, чтобы он сполна выстрадал свой грех.
Глава 10.
Симпозиум богов
На золотом подносе в руках прекрасного юноши Ганимеда стоял наполненный до краёв сверкающим нектаром серебряный кубок. Иви, восхитительная, вечно юная Богиня, дочь Геры, держала ладью с амброзией, аромат которой охватил весь Олимпийский Пантеон, овладевая вожделенным обонянием каждого божества. Их души трепетали в предвкушении, Ихор требовательно бурлил в их жилах, мерцая золотым сиянием. Бывший смертный, по желанию Зевса ставший бессмертным, Ганимед и божественная Иви приблизились к царской чете и протянули им свои подносы. Зевс взял кубок в свои огромные ладони и, приблизив его к ноздрям, вдохнул волшебный аромат нектара. Его мощная грудь всколыхнулась, глаза прикрылись, губы чуть тронула блаженная улыбка. Потом он поднял кубок высоко над головой и громко сказал:
– Эви́ Эвáн!13
– Эви́ Эвáн! – вторили ему Олимпийские Боги.
Громовержец сделал большой глоток. Его лицо просияло, перерезавшие в разных направлениях глубокие морщины разгладились и исчезли. Затем он передал свой кубок жене.
Гера приняла серебряную чашу и, протянув её к небу, сказала:
– Ис Пистис!14
Блики розоватой жидкости заиграли на лице царицы. Никогда она не была более прекрасной, как после первого глотка нектара. Её кожа, всегда отливающая бронзой, приняла персиковый оттенок, в глазах появился алмазный блеск, и без того статная фигура выпрямилась. Грудь налилась и приподнялась, подчеркнув царское превосходство своей обладательницы. Все смотрели на Геру с нескрываемым восхищением. Ихор в их венах бунтовал и кипел, требуя непременного подкрепления. Вернув кубок на поднос, Зевс и Гера зачерпнули по пригоршне кристальных плодов амброзии из ладьи, которую держала Иви.
Тем временем Ганимед снова наполнил нектаром кубок и подошёл к Посейдону:
– Аиду предам свою чашу, так редко на холм восходящему, радуя нас в поднебесье. О брат, угощайся!
Он действительно исключительно редко бывал на симпозиумах своих сородичей, предпочитая вкушать подземные дары их Матери-Земли вместе с женой Персефоной в Царстве Мёртвых.
Движения Аида были не столь пафосны. Он не любил торжественности, и приём пищи для него был обременительной необходимостью.
– Ис Эониотитас!15
По длинным черным усам и бороде Аида заструились сверкающие ручейки. Он опустошил чашу и вернул её на поднос. От амброзии он отказался.
Посейдон поднялся во весь рост и стряхнул с себя остатки водорослей, с которых посыпались и в панике разбежались крабы, стуча клешнями по граниту. Он протянул свои огромные ладони к только что вновь наполненному кубку со свежим нектаром. Капли на его спутанных волосах и бороде высохли, цветочные благовония амброзии полностью перебили запах моря. В отличие от брата Аида, симпозиум был его любимой частью совета. По большому счету он только за этим и поднимался на Олимп.
– Ис Аперандосини!16
За Посейдоном последовали Гестия и Деметра, а когда покончили со старшим поколением, пришла очередь детей. Первой по старшинству и значимости была Афина, воинственная Богиня Мудрости и Справедливости. Она подняла свой кубок и произнесла:
– Истин Дикэон!17
Метаморфозы, происходившие с Богами после каждого глотка живительного напитка и с каждой съеденной ягодой амброзии, были впечатляющими. Их умы прояснялись, тела выпрямлялись, глаза и сердца добрели. Вены благодарно пульсировали, голубые прожилки излучали волшебное золотое сияние. Нектар и амброзия были даны Богам их матерью Геей как дар бессмертия и молодости. Ихор, образовавшийся в крови, обновлял первозданные клетки и придавал силы. Смертным запрещено было вкушать пищу и напиток Богов под страхом смерти, но великодушный Зевс однажды отсыпал из своего Рога Изобилия немного бессмертного вещества и поделил его между греками, поместив глубоко в хромосомы как зерно для выращивания высшего организма. В результате смешения народов божественный геном Ихор передавался из поколения в поколение, выходя далеко за границы великой Эллады, даря всему миру силу, мужество, таланты, мудрость и долголетие. Но за неблагодарность и предательство людей, отрёкшихся от своих Богов, Зевс усыпил божественный ген, и в людях стали развиваться лень, уязвимость и слабость духа. Им всё больше необходимы были дополнительные вещи для решения даже самых примитивных задач. Божественность человеческой природы уснула. Ниточка между людьми и Богами была оборвана навеки.
Гермес налетел на Ганимеда и схватил кубок, едва тот успел его наполнить:
– Ис урос анемос!18
Облетев Иви со всех сторон так, что у неё чуть не закружилась голова, он появился с неожиданной стороны и набрал добротную горсть прозрачных ягод. Арес и Гефест оказались у золотого подноса одновременно и схватились за полную чашу нектара. Ноздри Гефеста стали раздуваться, а в глазах Ареса мерцал дразнящий огонёк, как бы говоря: «Ну что, хромоногий, может, померимся силой?» Бог Войны и Бог Огня, два брата, рожденные одной матерью, неспособные когда-то поделить любовь женщины, вцепились в кубок, не желая и на этот раз уступать. Кузнец Гефест обладал недюжинной силой, и серебро стало раскаляться в его пальцах. Арес, обычно переоценивающий свои возможности, одержимый непреодолимым желанием воевать даже по мелочам, вдруг отступил. «Не сегодня, – подумал он. – Мои силы ещё понадобятся».
Гефест сделал рывок и поднял кубок:
– Ис Пир!19
Он стал жадно пить, обжигая губы раскалённым железом. Потом зачерпнул амброзию и принялся разжёвывать сладкие ягоды. Следующая чаша перешла к Аресу.
– Ис полемон!20
– Ис или!21 – произнесла Артемида и пригубила нектар.
– Ис фос!22 – поднял свой кубок Аполлон.
– Ис Эрос!23 – воскликнула Афродита.
Огромная, вновь наполненная нектаром амфора и ладья со сверкающими на солнце кристаллами амброзии были водружены на высокий мраморный пьедестал.
Двенадцать сущностей, при которых когда-то основы мира были непоколебимы, а теперь трещали по швам, расслабились и подобрели. Им всё ещё трудно было забыть предательство людей. Чего им не хватало? Боги помогали грекам и римлянам строить великие цивилизации, делать математические и медицинские открытия, побеждать в войнах, наслаждаться философскими размышлениями, радоваться каждому прожитому дню…
По закону Олимпа за трапезой не обсуждались серьёзные темы. Во время приёма пищи мысли Богов должны были быть спокойными и приятными. Но сегодня, как ни старались, они не могли прогнать ощущение грядущих перемен. Амброзия вставала в горле, нектар не давал привычного наслаждения. Каждый думал о своём, все чего-то желали и того же опасались.
А Зевс всё медлил.
Он никогда не спешил…
Глава 11.
Олимп
А на земле вовсю разыгрался март. Занятия в университете закончились, и студенты вывалили на улицы, не желая ни в какую возвращаться домой. Подставив свои лица ласковому мартовскому солнышку, они заняли столики под открытым небом и все скамейки на набережной. Неподвижное море было словно олово, а маленькие рыбацкие лодки казались разноцветными бабочками, опустившимися на воду.
Кейси сняла с шеи шарф, раскрыв неглубокое декольте джемпера тонкой вязки, тёплым лучам солнца и прикрыла глаза. Лукас косился сквозь стёкла солнцезащитных очков на вздымающуюся
