быть, я дурак, — начал циклоп. — Я полагал, что вы все хотите жить в удовольствии и легкости. Я думал, вы захотите жить открыто и охотиться на людей, когда захотите. Но если я был неправ, то падайте на четвереньки и доживайте свои дни здесь, в дикой природе, как звери. Потому что, когда вы не можете вернуться домой, я не вижу для вас иного выхода.
Оборотни обменялись взглядами. Женщина с грустным лицом сказала:
— Мы пойдем с тобой, Хосхакс. Но нам лучше получить вознаграждение, которое ты обещаешь.
Хосхакс ухмыльнулся.
— Я думал, ты знаешь, что тебя ждет, — сказал он. – И не надо грустить. Вы будете вспоминать об этом как об одном из лучших моментов своей жизни. А теперь переоденься, и мы отправимся в путь.
Когда оборотни начали менять форму, Джесри подумала, что она и ее товарищи узнали кое—что новое, но далеко не все. Она посмотрела на Аота, ожидая его команды – что они будут делать: отпустят их, или будут преследовать?
Но он удивил ее. Похлопывающим движением он указал, что она, Цера и Вандар должны оставаться на своих местах. Затем он встал и вышел из—за укрытия. Он прочитал контрзаклинание, нарисовав рукой зигзагообразную фигуру, и чары, которые она наложила на него, исчезли с мерцанием, подобно воде, стекающей по его телу. И хотя Джесри доверяла как суждениям Аота, так и его доблести, она вздрогнула, увидев, как он совершил такое смелое действие.
Циклопы стояли к нему спиной, так что первыми его увидели оборотни. Отец с лохматыми бровями выпрямился и стал почти человеком, завопив:
— Это один из них! Он был с Хульдрой!
Остальные ликантропы поспешили завершить свое превращение в волков или людей—волков. Они хрюкали и рычали от боли, кости скрежетали и трещали под их мехом. Гиганты развернулись и приготовились к битве.
— Спокойно! — сказал Аот, держа свое копье в вертикальном, не угрожающем положении. — Я только хочу поговорить.
— Тэец? — спросил циклоп.
Аот ухмыльнулся.
— Что меня выдало?
— Где твои спутники? — спросил циклоп.
— Вернулись в деревню за обещанной наградой, — сказал Аот. — Я не хотел, чтобы вы подумали, что я представляю угрозу, и отреагировали соответствующим образом, и, очевидно, что я один не противник вам всем.
— Я тебе не верю. — сказал Хосхакс.
Аот пожал плечами.
— В таком случае пусть волки все проверят. — ответил он.
Циклоп ухмыльнулся.
— Так и сделаю. — сказал он, подняв руку и махнув ею. Завершив трансформацию, громко принюхиваясь, оборотни прокрались с небольшой поляны к деревьям.
— Будь ты проклят, Аот! — подумала Джесри. Даже вблизи ее магия могла сбить с толку глаза оборотня. Но его нюх? Уши? Шепотом она отбарабанила слова силы, чтобы усилить своё первоначальное заклинание, надеясь, что теперь они будут достаточно хороши.
Тем временем Аот сказал:
— Можем ли мы начать говорить, пока волки делают свою работу?
— Можешь начать с объяснений, — ответил Хосхакс. — Ты последовал за ними сюда, чтобы предать Хульдру?
— Хульдра выше предательства, — ответил Аот. — Она гниет в безымянной могиле в нескольких милях к северу.
— Значит, хатран, пришедшая в Йивель, была самозванкой. — сказал циклоп.
— Ты прав, — сказал Аот. — Колдуньи в масках могут быть удобными.
Циклоп заколебался, словно не зная, что спросить дальше.
— Тогда… какова твоя игра? — в конце концов спросил он.
— Такова, какой она и выглядит, — ответил Аот. — Обмануть оборотней, чтобы они раскрыли себя. Но только для разговора, а не для того, чтобы их убить.
Блуждая туда—сюда, один из двуногих оборотней подкрался прямо к Цере. С предельной осторожностью, борясь с желанием поторопиться, она ушла с пути существа.
Ликантроп остановился на том же самом месте, которое только что покинул, в одном шаге от того места, где сейчас пряталась жрица. Он развернулся на месте, принюхиваясь, затем опустился на четвереньки и прижался носом к земле. После этого он поднял голову и принюхался еще немного.
Шепотом Джесри повторила заклинание сокрытия. Губы Церы шевелились в безмолвной молитве.
Джесри не была целью магии Повелительницы Солнца, но, возможно, из—за того, что она была так поглощена наблюдением за ней, она все равно почувствовала небольшой эффект. Время растянулось. Один миг длился двадцать ударов сердца.
Человек—волк, по—видимому, полностью поддался иллюзии. По—видимому, убежденный, что он искал достаточно долго, оборотень вскочил на свои когтистые, покрытые серой шерстью лапы и пошел дальше.
Цера протяжно вздохнула, и Джесри почувствовала, как напряжение схлынуло из ее мышц. Она огляделась и увидела, что ни один из других оборотней не появился на грани проникновения через чью—либо завесу невидимости. Сохраняя бдительность, она попыталась уловить нить разговора Аота и Хосхакса.
— … это точно? — спросил Аот.
Циклоп ухмыльнулся.
— Ты кажешься умным парнем, — сказал он. — Как ты думаешь, в чем дело?
— Я думаю, что некоторые дуртан пережили Войну Ведьм, — ответил Аот. — Теперь они реанимируют своих падших сестер и обращаются к своим старым союзникам среди «темных фейри» и им подобным — вроде тебя — для еще одного столкновения с хатран.
— А если так? — спросил Хосхакс.
— Тогда скажите спасибо Тэю за то, что они беспокоили вичларан все эти годы, — ответил Аот. — Но я также должен сказать, что ваши действия не ослабили их по—настоящему, и если это все, на что вы способны, то вторая Война Ведьм закончится так же, как и первая. Но это не обязательно.
Циклоп фыркнул.
— В каком смысле?
— Вы хотите избавиться от старого порядка, и Тэй тоже, — сказал Аот. — Работая по отдельности, мы не смогли достичь этой цели. Но объединив усилия, мы сможем добиться успеха.
— Но что произойдет после? — спросил циклоп. — Дуртан намерены править людьми этой земли, и, насколько я слышал, Сзасс Тэм тоже.
— Я признаю, — сказал Аот, — было время, когда он хотел. Но он пришел к пониманию, что вообще никакое расширение невозможно, пока враги Тэя окружают его со всех сторон. Но если Рашемен станет союзником, это сильно изменит стратегическую картину. Работая вместе, мы могли бы завоевать Теск и Агларонд и поделить их между собой.
Хосхакс хмыкнул.
— А есть у тебя полномочия говорить от имени Сзасса Тэма и
