Рейтинговые книги
Читем онлайн Подсолнухи - Василий Егорович Афонин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 120
скоро прилетят. Черт, живешь в канители постоянной, о времени забываешь. Думаешь — главным занимаешься, а главное стороной проходит. А ты тратишь силы на то, чтобы только ужиться с такими же, как и сам, людьми. На Шегарку бы съездить на недельку, с мужиками повидаться. Ледоход пойдет — посмотреть. Не отпустит никто, отпуска не заработал еще…»

Жена повернулась, проговорила что-то во сне, а Орлов лежал, глядя в окно, думал о том, как это, оказывается, сложно быть на земле человеком.

ТИХАЯ БУХТА

Пляж пансионата «Тихая бухта», отделенный решетчатой оградой от пляжных территорий соседних санаториев и пансионатов, начинал работу в семь утра, заканчивая в семь вечера, так было указано на небольшом зеленом прямоугольнике жести, подвешенном над металлической калиткой, но рабочий пляжа Илья Подрезов никогда не замыкал калитку на ночь — и любители утреннего купания могли приходить свободно к морю с восходом солнца, а любители вечернего купанья купались и в десятом и в одиннадцатом часу вечера, когда кому нравилось. Купались и ночами.

Пансионат располагался на морском берегу в старом тенистом парке, обнесенном оградой: узкие аллеи, полянки, а на них небольшие двухэтажные корпуса с просторными лоджиями и плетеными креслами-качалками, в креслах так хорошо и удобно отдыхать в вечерние часы, когда спадала жара. Да и утрами.

Первыми работу в пансионате начинали повара и все те, кто занят был на кухне, они вставали чуть свет — в половине девятого столовая уже открывалась. Немного позже появлялись уборщицы. Пожилые, тихо переговариваясь, позвякивая ведрами, с метлами в руках, они шли по главной аллее от административного корпуса, расходясь каждая на свой участок, определенный завхозом.

Илья жил в самом глухом углу парка в коттедже, отданном обслуге. Обычно Подрезов просыпался в семь, некоторое время еще лежал, вслушиваясь, глядя в раскрытое настежь окно на цветущие, либо отцветшие, либо ронявшие уже пожелтевшие листья кусты сирени. Вскочив, он хватал гири-пудовки, приседал, держа гири в вытянутых руках, вскидывал разом и поочередно над головой, изгибал корпус, с хрустом поводя плечами, ставил гири в угол, умывался, чистил зубы, причесывался и, закрыв комнату, спрятав в ветках сирени ключ, шел себе неспешно аллеей — завтракать.

Приятно было идти через парк к столовой, к морю, дыша свободно и глубоко, чувствуя всем телом, какой ты молодой и сильный, впереди долгий, полный солнца день, купание, горячая под ногами галька, разговоры с пляжниками, вечерняя прогулка с женщиной, легкое винцо, опять разговоры, танцы на летней площадке под оркестр, так будет завтра, и послезавтра, и, может быть, всю его долгую жизнь. Дай-то бог, чтобы всю жизнь. До старости самой.

Столовая находилась на самом берегу, саженях в двадцати от воды. Илья вошел со двора и остановился в открытых дверях, ведших на кухню. В подсобном помещении девушка, спиной к нему, составив рядком фляги, отмечала что-то карандашом в тетради.

— Зиночка, налей сметанки, ласточка, — позвал девушку Илья. (Это могла быть и Леночка, и Мусенька, и повариха тетя Женя.)

Девушка выпрямилась, повернулась к двери и, улыбаясь, стала смотреть на Илью. Подрезов стоял в дверном проеме, облокотясь одной рукой на косяк, рослый, плечи развернуты, влажные после умывания черные волнистые волосы зачесаны назад и чуть набок, сросшиеся на переносице черные брови, карие пристальные глаза, прямой нос, улыбающиеся губы, во рту бело от зубов, чистое продолговатое лицо с едва раздвоенным подбородком. Резиновые пляжные сандалии, шорты, клетчатая рубаха с закатанными рукавами. Илья молчал, жмурил на девушку карие глаза свои.

— На работу? — спросила Зиночка, не отводя взгляда от Подрезова. — Вот счастливый, целыми днями на море. Позавидуешь…

— На работу, — кивнул Илья. — Пойдем загорать. Купалась нынче?

— Мы и так загораем, — Зиночка указала на плиту, где теснились кастрюли и сковородки. — Накрутишься за день — земля качается. Завтракать станешь? Что тебе, сметаны? Сейчас, кружку найду…

Она принесла граненую пивную кружку — ею подливали в кастрюли воду, подумала, глядя на фляги, открыла одну, погрузила в сметану, черпая, наполнила до краев кружку и подала Илье. Илья протянул руку и, не меняя положения тела, стал пить глотками, передыхая, и все улыбался, прижмуривая слегка глаза, и Зиночка все смотрела на него. Допил, оставив на дне и стенках сметану. Отдав кружку, Илья вытер сложенным зеленым платком красные губы, поблагодарил Зиночку, и пошел на свое рабочее место. Было без трех минут восемь, в это время он обычно и появлялся.

Столовую от моря отделяла асфальтированная набережная, дальше — ограда, ступенчатый спуск к калитке и неширокая полоса гальчатого пляжа, где в обоих концах поднимались ажурные деревянные навесы: планки на крышах их были укреплены так, чтобы сдерживать, преломляя, солнце, жаркое в полдень.

Открыв сетчатый проволочный тамбур, в котором у него хранились зонты и лежаки, скинув рубашку, Илья взял ведро и пошел через весь пляж, собирая мусор. Поздним вечером на территорию пансионатского пляжа, замыкай не замыкай калитку, набирались те, кто загорал на диком пляже. Почему-то им нравилось ночами сидеть здесь. После «дикарей» оставались бутылки, пустые пачки сигарет, обрывки газет, тряпка какая-нибудь. Свои отдыхающие вели себя аккуратно, Илья приучил их, прикрепив к навесам картонки с надписью «Уважайте труд уборщиц». Редко кто забудется, бросит окурок. Ему тут же заметят, указав на надписи.

Отдыхающих в это время на пляже было немного, несколько человек, они уже выкупались и теперь прохаживались, обсыхая, чтобы одеться и идти на завтрак. Вода в море была чистой, на мели просматривался каждый камушек. Море спокойное, слабо плескалось у берега, намывая изломистую кайму из мелкого гравия. Солнце давно поднялось из-за холмов, осветив бухту, грело ощутимо, на воду еще можно было смотреть без очков. Через бухту наискось в дальний край к причалам медленно плыл белый остроносый прогулочный катер, пустой пока. И на причалах почти никого не было.

Собрав мусор и бутылки, Илья вынес ведро наверх к жестяному ящику, мусор высыпал в ящик, а бутылки поставил около — их заберут уборщицы, сам Илья никогда не сдавал бутылки, не унижался. Теперь ему оставалось разнести по пляжу, укрепив в специальных трубах-держаках, широкие полотняные зонты для тех, кто любит тень. А потом придут после завтрака отдыхающие, станут брать лежаки, укладываясь кому где удобнее. А Илья будет сидеть под навесом, читать, надев дымчатые очки, загорать, купаться вместе со всеми, время от времени обходя пляж, поглядывая, все ли в порядке, не мусорит ли кто. Следом будет трехчасовой перерыв — с часу до четырех, самое жаркое время дня — обед, отдых. С четырех до семи вторая половина рабочей смены, после этого Илья свободен до следующего утра.

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 120
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Подсолнухи - Василий Егорович Афонин бесплатно.
Похожие на Подсолнухи - Василий Егорович Афонин книги

Оставить комментарий