Внезапно Гланская принцесса Вирита вскочила и рявкнула, хорошо поставленным командным голосом:
— А ну тихо, шалавы августейшие! На улице бой!
Все затихли и Софи услышала наверху потрескивание выстрелов и далекие крики. На улицу выходил ряд узких отдушин и шум проникавший через них с улицы, все усиливался. Вирита заливисто по особому свистнула и сразу же Софи, Ириада Снольдерская и еще пара девушек побоевитей, подошли к ней.
— Действуем как договаривались, — четко отрезала капитан Гланской гвардии, — метайте стилеты в горло или глаз, и главное дайте мне добраться до оружия по серьезнее, — и повернувшись к остальным пленницам, стала отгонять их к стене напротив входа в подвал. Но тут от входной двери понеслись новые звуки, кто то бил чем то тяжелым в дверь и орал до боли знакомым голосом:
— Говори где принцессы, мразь! Убью. Яйца расплющу!
Гланская принцесса одобрительно кивнула и сказала:
— Явно наш человек. Наверное из гвардейских егерей. Плющить яйца, это они больше всего любят.
А некто со знакомым голосом, продолжал стучать головой охранника в дверь и продолжал экспресс-дознание.
Софи закричала, срывая голос:
— Седрик! Я здесь!
Мы выводили девушек на улицу. Гланская принцесса с трофейным автоматом приводила к знаменателю немногих пленных. А потом снова началось. Нет, сначала все было нормально, мы просочились к зданию, сняли из шауров охрану и разнесли в пух и прах бездарную атаку, как я понял дежурной алы. После небольшого затишья, когда я нашел Софи и остальных пленниц, со стороны замка попёрла баронская дружина, наш бронеход встретил ее хорошим огоньком, но получил реактивную гранату в двигатель и лишился маневра, а потом и вовсе загорелся, при этом Колек и Фимус были легко ранены. Мы в три шаура вели ураганный огонь, но противник пер и пер, и если бы не подоспевший бронепоезд, нам пришлось бы совсем худо. Железная дорога тут делала петлю и бронеплощадка кружила по ней ведя огонь из всех стволов. Ну а когда в небе появились тяжелые паролёты ВВС Снольдера, вызванные Рейсом по модулю связи, я окончательно понял что мы победили. С неба посыпались Снольдерские десантники и сходу начали зачистку местности, а из приземлившегося на поле воздушного монстра, посыпались Черные Ликторы, раззолоченные придворные и впереди всех красавец в мундире адмирала двух фонарей ВВС Снольдера, это и был, как я понял жених Стефани, у них в Снольдере женихаются, чуть ли не год, так что свадьбы еще не было. Нет, он мне даже понравился, но любви я к нему не испытывал. Принц Ливен, долго тряс мне руку, порывался даже обниматься, но я постарался сократить наше с ним общение до минимума. Тут мне на помощь подоспел капитан Рейс, доложив что обнаружено капище и там много чего интересного.
Капище поражало своей инфернальной эстетикой. Ало-черные цвета стен, пять жертвенных каменных постаментов в виде раскрытой ладони, и величавый трон из черного мрамора посередине, украшенный огромными гранатами и рубинами. И вокруг амфитеатр из каменных сидений. Похоже, все было готово к началу выполнения пророчества, не было только главного действующего лица. Барон Одинокий пастух, он же несостоявшийся Император всея Харума, исчез. Принц-Адмирал нарисовался и здесь, он бурно выражал желание лично покарать мерзавца, покусившегося на святое и прекрасное. Я хотел уже от души вмазать ему промеж фонтана, как вдруг показался герцог Лакруз, собственной персоной. Я вытянулся, что бы поприветствовать его, согласно Устава, но герцог отмахнулся рукой в замшевой перчатке и брюзгливо сказал:
— Тебя теперь полгода будут таскать, по приемам, по всему Харуму, а у меня для тебя еще полно дел, — и в ответ на мой удивленный взгляд, добавил:
— Пять высших наград, в пяти державах заработал и все получить придется. Политика!
— Ваша Светлость, а местные не объявят мобилизация, в виду вторжения Снольдерских войск?
— Все согласовано с Большим советом Бивака, они на этого Пастуха, сами уже давно зуб имеют, а ты не забудь, Одинокий пастух за тобой и не обязательно его брать живым.
И тут я понял что меня встревожило в речи герцога. Он называл меня на ты, а так он называл только офицеров своей службы. И будто бы в довесок к моим мыслям, ко мне подошел капитан Рейс и вытянувшись, доложил:
— Господин Полковник, капитан Райс и корнет Млин покорнейше просят рекомендовать их на службу в вашем отделе.
Год спустя… Удар по двери ногой, гранта, отход, удар по двери ногой, гранта, отход, удар по двери ногой, очередь веером от бедра, вот и последняя комната анфилады, удар по двери ногой, прокол, Кракен ему в глотку, очередь в замок, еще удар, кувырок и уход в лево. А из за огромного письменного стола, хлопают выстрелы из пистолета, но мимо, мимо, мимо, а шаур уже скользнул в руку и очередь на весь шнек, сметает и стол и фигуру человека стоявшего за ним. В комнату врывается Зарбазан, но я делаю ему успокаивающий знак рукой. Маркиз подошел к остаткам стола и без брезгливости, присев на корточки, стал исследовать то, что осталось от Одинокого пастуха.
— Ну и накрошил ты, командир, — проворчал Зарбазан, — как теперь опознавать будем?
— А ты что хотел, что бы он опять провалился в потайной люк и мы его еще бы год ловили? — ответил я, но Зарбазан меня не слышал, он с радостно-победным восклицанием, поднял перед собой оторванную кисть руки, на среднем пальце которой, мерцал баронский перстень с огромным черным изумрудом.
Знак милосердия
Кабинет герцога как всегда поражал своим великолепием. Я был тут много раз и всегда ощущение было одним и тем же: нечто давило на психику и напоминало о бренности Вселенной, перед великолепием Начальника Имперского Департамента Защиты Незыблемости Скипетра и Короны Империи. С тех пор, как министр двора и шеф хитрой Конторы именуемой «Департаментом организации дворцовых каминов» герцог Лакруз, стал и моим шефом, прошло уже немало лет. Много чего изменилось за эти годы, и Королевство стало Империей, и Контора поменяла название, и я по официальным праздникам, одеваю на закрытые мероприятия, мундир Легион-генерала, неизменным остается только внезапность перемены ситуаций в нашей непростой службе.
Да, по-видимому, мерцающее пламя дорогих Каргальских светильников давало еще какой то эффект кроме света. Мебели, правда, было меньше чем обычно, но угол кабинета, выжженный несколько дней назад импульсом огнемета, парового танка инсургентов, был уже как новый. Не зря все-таки наш департамент находился в закатном крыле Императорского дворца. Шеф как всегда был лениво хмур. Его взгляд давал понять, что ему прекрасно известны все мои прегрешения, вплоть до скандала в казино на Марцесте и суммы наваренной мною, за посредничество в конфликте между двумя шайками контрабандистов, торгующих списанной военной техникой. Впрочем, главари обеих банд были моими осведомителями и даже агентами, так что Устава Организации я не нарушил. Организацией мы между собой называли родную Контору, так как даже аббревиатура была слишком длинной для произношения, а слово Контора уже зарезервировали за собой наши коллеги-конкуренты из Императорской Службы Надзора за Моральной Гигиеной Нации. Впрочем, от наших бывших конкурентов ничего могущего называться Конторой уже не осталось, ибо в недавней попытке переворота, они принимали слишком бурное участие. Вообще то, этот заговор был из ряда вон выходящим комплотом и мезальянсом, одновременно. Контора, группа ученых старцев из Императорской Академии и какая то секта с Нирильских отрогов Каталаунских гор, умудрились разагитировать танковый легион и два номерных полка пеших пикинеров. Причем так разагитировать, что они почти ворвались во дворец и только гвардейская ала арбалетчиков и четыре золотых алы тяжелых гвардейских паровых квадриг, смогли остановить и окончательно уничтожить мятежников. Облавы, кстати, продолжаются до сих пор, и вся Организация носится, высунув языки. Пока я шел к Шефу, кого я только не видел в коридорах дворца. Правда, военных среди пленных было мало, из танкистов вообще никто не уцелел, но ученых сморчков и сектантов в их идиотских желтых туниках, хватало. Но, впрочем, вернемся к Шефу. Он еще раз окинул меня подозрительным взглядом, и проскрипел голосом не смазанной с прошлого Императорского тезоименитства двери:
— Для тебя есть задание, Седрик. Я бы дал его кому-нибудь другому, но ты единственный, кто у меня под рукой, из тех, кто может больше двух раз подряд пользоваться «Стальной лианой».
Услышав это название, я похолодел. «Стальной лианой» называли секретный аппарат межпространственных переходов. Это жутковатое изобретение было одним из главных секретов Империи, и пользоваться им без вреда для себя могло очень небольшое количество людей. Причем, безопасность перемещения зависела на прямую от близости генетического кода к основному типу жителей метрополии. Почему так, понятия не имею, но по слухам корни этой разработки, уходят в бездонные подземелья храма Золотого Змея, что на Сильване, а им десятки тысяч лет, и, кстати, из тех мест и распространилась секта, носящая желтые туники с изображением змея, кусающего себя за хвост. Ну, а тех, кто мог пользоваться «Стальной лианой» больше двух раз подряд и оставался в живых, были вообще считанные единицы и их точный список, был известен только Герцогу. На свою беду я был среди них. А Шеф тем временем продолжал…
