Ей вдруг захотелось рассказать ему про себя все-все. Еще больше хотелось курить, но Лейн, наверное, не жалует женщин с сигаретой… Тем временем за окном уже собирались сумерки.
— Я вас совсем заговорила, — смущенно сказала она.
— Дженнифер, позвольте, я воспользуюсь выданной мне информацией?
— Да, конечно.
— О чем вы думали, когда делали ту витрину? С чем сравнивали? Ну, дождь, тогда был сильный ливень… Это мне понятно. Но цветовое сочетание откуда? И тревожное, и мягкое, и напряженное… А? Мне важно, чтобы вы попробовали вспомнить. Как говорил ваш папа, надо знать, с чем сравнивать, на что настоящее, живое это похоже, только тогда получится. Натолкните меня на мысль, мне это очень важно. Я, знаете ли, не люблю работать с однотонными тканями…
— Я заметила. — Дженнифер не хотелось возвращаться к работе, хотелось просто посидеть и поговорить. Расспросить Лейна о чем-нибудь. — В вашей работе почти всегда есть что-то экзотическое. Что-то восточное, во всяком случае, мне так показалось.
— Ну надо же! — удивился он и рассмеялся. — Вы действительно очень наблюдательны. Я несколько лет работал в Юго-Восточной Азии. Потом в Индии. Правда, недолго. — Он задумался. — Теперь мне надо освоиться здесь.
Чтобы снова куда-то сбежать, как хочет Эмили. Как же я устал от всего этого, подумалось Лейну.
— А по вечерам вы тоже за мной наблюдали? — спросил Лейн и вдруг почувствовал неловкость.
Дженнифер кивнула и покраснела.
— Тогда вы наверняка видели девушку, которая мне раньше помогала. Сейчас она ушла от нас в другое место…
Дженнифер молчала. Ей захотелось уйти. Вот ведь — я почувствовала себя легко и хорошо и совсем забыла про Мэгги. Как будто никакой Мэгги вообще никогда не было. Но Мэгги как раз была… А меня сюда пригласили только помочь в работе.
— Неинтересные ткани, — сказала Дженнифер, задумчиво перебирая материалы. — Безжизненные какие-то. Если только представить себе черную пасмурную ночь, но это довольно мрачно.
— Надо найти в ней что-нибудь необычное, — попытался натолкнуть ее на идею Лейн.
— Надо-то надо. Но что?
Она села и задумалась. Потом все-таки закурила — наплевать, я не собираюсь ему нравиться.
— Звезды — это плоско и трудноисполнимо. Дождя ночью не может быть видно, — размышляла она вслух. Потом встала, подошла к столу и снова стала перебирать ткани. — Одно мне ясно — сначала идут вот эти две, совсем черные, потом вот эта, она поживее, вот эта синеватая уже получше, она даст глазам разрядку, учитывая то, что это все пойдет подряд. А если… — она покрутила попавшийся под руку кусок шелковой тесьмы, — если нити… Просто спутанные стеклянные нити… Они как бы упали… Упали и все… — Она задумчиво обернулась к Лейну.
— Просто нити? — переспросил он и замолчал ненадолго. — Вообще-то, просто нити хорошо, можно крутить как угодно. А может, и капли? У вас ведь тогда были именно капли, косые ливневые капли?
— Как вы не понимаете, у меня были темно-красноватые разводы, не было такой неестественной концентрации цвета. Капли жили на той фактуре, а на этой не будут. Мне так кажется. Хотя, — добавила Дженнифер уже равнодушно, — делайте как знаете.
— Я вам не помешаю? — В дверь робко заглянула тетя Элен. — Как дела, Дженнифер? Нужна моя помощь?
— Сегодня, наверное, нет, — отозвался Лейн. — Проходите, садитесь, мы с Дженнифер немного поспорили.
— О-о… — выдохнула тетя Элен, присаживаясь на стул. — Ты уже споришь с мистером Сейзаром?
— Нет, — возразил Лейн, поморщившись, — вы, наверное, не так поняли. Главное достоинство Дженнифер, вы в этом совершенно правы, что она говорит, что думает. А думает она своеобразно. И еще — совсем не обижается, если с ней не соглашаются. Верно, Дженнифер?
А чего мне обижаться, это ведь не моя работа, хотела она огрызнуться, но взгляд Лейна остановил ее.
— Верно. Наверное, хватит на сегодня. Я могу идти?
— Конечно, иди, детка, — великодушно разрешила тетя Элен и, когда девушка ушла, взволнованно спросила Лейна: — Она действительно помогла вам?
Хозяйка магазина очень переживала, что ее своенравная служащая может выпустить свои колючки, потому что сама терялась, когда Дженнифер начинала вдруг огрызаться и совсем не знала, что с ней делать.
— Да, подбросила неплохую идейку. — Лейн думал о Дженнифер и внезапной смене ее настроения, когда он упомянул Мэгги. — Думаю, что завтра она не будет мне нужна.
— Очень хорошо, у меня завтра много дел в магазине, — сказала, поднимаясь, тетя Элен. — До свидания.
Дженнифер вышла из Бейджхауса сильно раздосадованная. Нет, я совершенно не умею себя вести. Кто меня тянул за язык? И что за глупое смущение, когда Лейн упомянул о Мэгги? Ну, видела, а могла и не все видеть… Но главное, зачем я разоткровенничалась? Просто мне давно ни с кем не было так легко. Ну, и что такого? Кто он мне? Попросил помочь — и всего-то! А он действительно многие вещи очень плохо себе представляет. Удивительно. Хотя это Эмили, да-да, это холодная Эмили делает его таким. Лейн ведь так оживился, когда я рассказывала, как мы с отцом рассматривали натюрморты, ему было интересно. И так жаль, что он ничего не успел рассказать про Индию. Наверное, Мэгги рассказывал…
Дженнифер поймала себя на мысли, что все чаще вспоминает Мэгги с раздражением.
А Лейн… Он такой одинокий… Мне ведь и раньше казалось, что он одинокий, но теперь мне стало жаль его. Я обязательно, обязательно должна ему помочь. Не только создать вечерние платья, но и вообще… Да, я поддержу его. Пусть я не умею кружиться в черном купальнике, но я умею другое. И это «другое» ему сейчас важнее.
Дженнифер, разгоряченная своими мыслями, уже почти бежала.
— Боже, Дженни, что ты несешься, будто за тобой черти гонятся?! Ты откуда такая возбужденная? — Перед ней стояла удивленная Мэри.
Дженнифер, переводя дыхание, смущенно молчала.
— Ладно, сейчас мне некогда, но вечером обязательно тебе позвоню, и ты мне все расскажешь, ладно? — подозрительно глядя на нее, протараторила Мэри.
Дженнифер кивнула, не в силах произнести ни слова, — так далеко она унеслась в своих мечтах. Проводив взглядом убегающую подругу, девушка не на шутку встревожилась. А что я ей скажу?.. А скажу, что меня просто попросили помочь, и я увлечена работой. Дженнифер тут же поморщилась, представив, как проницательная Мэри разоблачит это вранье.
Дженнифер пришла домой и, не раздеваясь, плюхнулась в свое любимое кресло. Несносная Мэри, зачем она выбила меня из мечтательного состояния?
Дженнифер уже спокойно стала перебирать все подробности разговора с Лейном. Кажется, зря я себя пилила. Ничего вопиющего я не сделала. Просто в следующий раз надо вести себя взвешенно и равнодушно. Дженнифер вздрогнула. Выходит, что сейчас я к нему неравнодушна! Ну, а что здесь такого? Я же не собираюсь стать для Лейна тем, чем была Мэгги. Да, мне с ним интересно, легко. И все. И я никого не хочу видеть, и ни с кем не желаю разговаривать — любопытство Мэри я всегда успею удовлетворить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
