Платонович. Когда будете возвращаться к себе под Муром, загляните рядом с Можайском в моё имение Поречье и погостите там пару дней.
На мой вопросительный взгляд Разумовский улыбнулся.
— Поверьте, вам будет там крайне интересно и познавательно. Крайне!
Глава 17
Маскарад
Завтрак у Разумовского растянулся до самого обеда. Счастливые, однако, люди! Никуда не торопятся, неспешно беседуют, музицируют на клавесине, танцуют, некоторые удалились в беседку и принялись за карточную игру. В общем, мило, но слегка пресновато, на мой вкус. Я уже подумывал откланяться и собираться в обратный путь, но Разумовский не дал мне заскучать.
— Ах, вот где спрятался наш герой! — он подошёл ко мне вместе с той девицей, которую я заметил за столом. — Екатерина Романовна, разрешите вам представить капитана Урусова Константина Платоновича. Моего друга и замечательного офицера.
Я учтиво поклонился и поцеловал ей руку.
— Княгиня Дашкова Екатерина Романовна, жена князя Михаила Ивановича.
Она, чуть смущаясь, присела в реверансе.
— Думаю, вы найдёте общие темы для беседы. Екатерина Романовна весьма интересуется деланной магией.
Разумовский хитро улыбнулся и сбежал, оставив нас вдвоём. Я с сомнением посмотрел на Дашкову. Лет шестнадцать-семнадцать, не больше, недавно замужем, судя по всему. Какая деланная магия, о чём вы⁈ Больше чем уверен, что интерес не выходит за «ах, как это удивительно», «ох, покажите вашу волшебную палочку», «научите меня делать фонтан из искр». Были у меня в Париже подобные девицы, для которых деланная магия сводилась к аналогу фейерверков. Надо вежливо попрощаться и ехать домой.
— Константин Платонович, скажите. — Карие глаза Дашковой смотрели на меня с предельной серьёзностью. — Вы умеете делать связки из четырёх Знаков?
— Не вижу никакой сложности, сударыня.
— А как вы балансируете потоки эфира, чтобы связка не распадалась на пары? Для трёх Знаков…
— Балансировка при числе больше трёх не требуется. Вместо неё используют векторные цепи. Вся связка как бы подвешивается на них, выстраиваясь в рабочий контур.
Дашкова прикусила губу и подняла взгляд к небу, видимо, представляя конструкцию в уме. Помолчала несколько секунд и дёрнула головой.
— Нет, не могу понять. Константин Платонович, будет большой дерзостью, если я попрошу вас нарисовать пример?
Кажется, я в ней ошибся. Кое-что про деланную магию она знает и жаждет увидеть вовсе не фокусы. Знания, конечно, на уровне второго года обучения, но для России это очень много.
— Не вижу никаких препятствий, Екатерина Романовна.
— Я сейчас прикажу принести вам перо и бумагу…
— Зачем? Деланную магию лучше показывать на реальном примере.
За время разговора мы слегка удалились от остальных гостей, и можно было чуть-чуть поиграть эфиром, не привлекая излишнего внимания. Я отвернул полу камзола, вытащил small wand из кобуры и в несколько росчерков нарисовал четвёрку Знаков.
— Смотрите: векторная цепь будто нитка, на которую нанизываются символы. Представьте, что это крупные камни, из которых вы собираете ожерелье. Один за другим, последовательно, в конце замыкая контур на самого себя, чтобы конструкция не рассыпалась.
В глазах Дашковой разгорелся настоящий огонь любопытства. Она засыпала меня вопросами, на удивление толковыми. Чувствовалось, что знания почерпнуты из книг, причём, я даже догадываюсь, из каких именно. А вот с практикой у неё дело обстояло плохо — базовые вещи умела, но крайне неуверенно.
— Сударыня, вы меня удивили. Откуда такой интерес к деланной магии?
Она еле заметно вздохнула.
— Я не унаследовала отцовский Талант, Константин Платонович. А в современном мире обойтись без магии невозможно.
— Кто был вашим учителем?
Дашкова покраснела, смутилась и потупилась.
— Никто. Отец не одобряет деланной магии, считая её уделом низких сословий. Я училась сама, по книгам.
— И видеть эфир⁈
— Да, — она смутилась ещё сильнее.
— Екатерина Романовна, позвольте выказать вам моё восхищение. Вы настоящий уникум! Немногие могут похвастаться таким редким упорством и силой воли.
— Ах, не смущайте меня! У моего отца огромная библиотека с сотней трудов по деланной магии. Любой, кто затруднил бы себя чтением, в состоянии научиться.
— Простите за бестактный вопрос, а кто ваш отец?
— Я Воронцова в девичестве, — засмеялась она, — а мой папá — граф Роман Илларионович.
Надеюсь, меня не выдало выражение лица. Граф Воронцов! Тот самый, у кого в бумагах лежит архив Иоганна Алхимика. Однако мне несказанно повезло с этим знакомством.
— Екатерина Романовна, не сочтите за наглость, а возможно ли взглянуть на библиотеку вашего батюшки? Я разыскиваю некоторые редкие тома по деланной магии…
— Что вы, Константин Платонович! Книги нельзя прятать под замок, их должны читать люди, особенно которые понимают в них толк. Но, боюсь, не прямо сейчас. Отец уехал за границу по дипломатическим делам, на время его отсутствия библиотека и все бумаги отправлены в наше имение Андреевское под Владимиром. Как только отец вернётся, я с радостью помогу вам.
— Буду очень признателен, Екатерина Романовна, — я наклонился, чтобы поцеловать ей руку.
Отлично! Андреевское под Владимиром? Придётся нанести туда тайный визит и «пощупать» архив в отсутствие его владельца.
— Кстати, Константин Платонович, вы слышали? Послезавтра Елизавета Петровна устраивает бал-маскарад в честь взятия Берлина.
Я постарался сохранить безразличное выражение лица. Досадно, скажем так, очень досадно. В моём мысленном блокноте напротив имени императрицы появился ещё один жирный минус.
— Кое-кто, — продолжила с улыбкой Дашкова, — считает несправедливым, что вас там не будет. И этот кое-кто хочет исправить несправедливость и заодно познакомиться с вами.
— Кое-кто?
— Великая княгиня, — одними губами шепнула Дашкова, — Екатерина Алексеевна, жена наследника престола.
— Я в опале, Екатерина Романовна, и не должен появляться при дворе.
— Константин Платонович, в этом вся прелесть! Будет маскарад — вы сможете прийти и остаться неузнанным.
— Не думаю, что…
— Ах, не будьте таким скучным! Вы просто обязаны появиться на балу. Никто не догадается вас там искать. Когда ещё подвернётся такой случай? Константин Платонович, очень вас прошу — соглашайтесь!
А почему, собственно, нет? Посмотрю на высший свет, развлекусь, в конце концов. Когда последний раз у меня был шанс развлечься? На балу в Муроме, если мне не изменяет память. Только надо слегка подстраховаться.
— Могу я взять с собой двух друзей? Офицеров, участвовавших в Кунерсдорфском сражении.
— Берите, — рассмеялась Дашкова, — там будет людно, и вы легко затеряетесь. Только не забудьте приготовить костюмы, хорошо? Я заеду за вами послезавтра, в девять вечера.
Мы ещё немного поболтали о пустяках, а там и пришло время мне откланяться.
Уже дома меня озарило. Дашкова, в девичестве Воронцова, играет на стороне Екатерины. А фаворитка Петра — Елизавета Романовна Воронцова, её сестра. Кто бы не победил в схватке за престол, род Воронцовых останется в прибыли. Забавно, правда? Хотелось бы мне знать, это случайно так вышло или тонкая игра их отца?
* * *
В компанию для поездки на маскарад я выбрал Кижа и Орлова. Одного для безопасности, а второго для большего веселья. Впрочем, Григория я озадачил поиском или пошивом, если желает, костюмов. И он отлично справился! Кижа мы нарядили в усатого горца, меня в Арлекина, а сам Орлов оделся Смертью, как её изображают, с косой и в чёрном плаще с капюшоном. На мой вкус — отличное сочетание.
Дашкова, естественно, не стала лично заезжать за нашей компанией, а прислала карету. Причём, не абы какую, а с вензелями наследника на дверцах. Так что во дворец мы попали без задержек, проблем и досмотров. Я даже догадываюсь, кто именно выделил эту карету.
Основное действо маскарада проходило не в самом дворце, а в огромном парке за ним. Огненные фонтаны фейерверков, взлетающие в небо то тут, то там, музыканты, играющие что-то весёленькое, столы с бокалами и закусками, дамы и кавалеры в причудливых нарядах, танцующие или играющие в жмурки. В общем, веселись, душа! Если, конечно, нравятся такие развлечения.
Стоило нам оказаться в этом чудном месте, ко мне с хохотом подскочила восточная красавица с закрытым вуалью лицом. Схватила за руку, закружила и голосом Дашковой шепнула:
— Идите за мной, вас ждут.
Я сделал знак своим спутникам и пошёл за Екатериной Романовной. Мы проскользнули через толпу придворных, обогнули музыкантов и юркнули между густыми кустами сирени. Не прошло и пары минут, как мы оказались в маленьком флигеле, спрятавшемся в глубине парка.
В полутьме гостиной, освещённой только горящим камином, нас ждала женщина. Платье небесно-голубого цвета, парик, завитый в высокую причёску, обнажённые до локтей руки. Цвергские черты лица не слишком выделяются,
