Еще раз воздушная яма и сильный крен. Бутылки со звоном высыпались из перевернутой тележки.
– …сохранять спокойствие, – закончил Брайан.
Слева от Дона Гаффни послышался звук:
Ррррр-и-ипп.
Гаффни резко обернулся.
– А ну прекрати сейчас же, сукин ты сын! – воскликнул он. – А не то я тебе в глотку затолкаю остатки этого журнала!
Крэг посмотрел на него пустыми глазами.
– Попытайся, сволочь старая.
Самолет снова тряхнуло на воздушной яме. Альберт навалился на Бетани по инерции в сторону окна. Рука невольно коснулась ее груди и это ощущение впервые за пять лет не произвело на него впечатления. Он смотрел в окно, отчаянно пытаясь увидеть хоть один просвет в облаках. Ничего. Сплошная серость.
– На какой мы сейчас высоте, друг? – спросил Ник. Он явно стал спокойнее, когда они очутились в облаках.
– Не знаю, – ответил Брайан. – Кажется, ниже, чем я надеялся.
– А что, если дорожки не хватит?
– Ты понимаешь, если мои приборы хоть чуть ошибаются, нам остается только выпить за упокой души. Но вроде бы все нормально. – Брайан говорил монотонно. – Если и в пятистах футах будет та же картина, что делать? Тогда опять вверх и на Портленд.
– А может, сразу туда?
Брайан покачал головой.
– Там, как правило, погода еще хуже.
– Может, попробовать Преск-Айл? Там же длинная полоса военной базы.
Брайан в одно мгновение прикинул, что этот парень знает слишком много.
– Ну, знаешь… это далековато. В деревья врежемся.
– Бостон тоже далековато.
– Да уж точно.
– Получается, дружок, что нам с тобой приходится принимать плохое решение.
Последовала новая волна турбулентности. Самолет затрясло, как пса после купанья. Из центрального салона Брайан услышал какие-то вскрики. Быстро выправил положение и захотел крикнуть им там, что все идет нормально, что 767-й способен выдержать и в двадцать раз большее напряжение. Потолок – вот в чем была проблема.
– Пока что мы еще не прорвались, – сказал он. Альтиметр оставался на отметке 2200 футов.
– Но мы на полосу можем опоздать.
– Мы? – Сказал Брайан, и волна облегчения охватила его дружеской рукой. – Да вот же мы прорываемся! Смотри, мой дорогой!
Перед черным носом 767-го облака начали быстро рассеиваться. Брайан увидел разрыв в бледном окружении облаков. В разрыве показался свинцово-серый океан.
В интерком Брайан сказал:
– Мы нырнули под потолок облаков, леди и джентльмены. Надеюсь, эти мелкие завихрения больше не повторятся. Через несколько секунд вы услышите сильный стук внизу. Это всего лишь выдвигаемые шасси. Мы продолжаем снижаться в Бангор.
Он выключил тумблер и повернулся к человеку, сидевшему в штурманском кресле.
– Ну что, Ник, пожелай мне удачи.
– От всей души, дружок.
Лорел, затаив дыхание, смотрела в иллюминатор. Облака быстро рассеивались. Увидела океан обрывочными фрагментами свинцовой поверхности с белыми барашками волн, скалу, торчавшую из воды вроде клыка некоего монстра. Кажется, мельком увидела оранжевый знак, видимо причала.
Миновали небольшой остров, поросший деревьями. Максимально изогнув шею, рассмотрела впереди и сам берег. Дымка облаков на сорок пять секунд снова накрыла все. Когда она рассеялась, 767-й летел уже над сушей: внизу проплыло поле, участок леса и что-то похожее на пруд.
«Но где дома? Где дороги, автомобили, здания, линии высокого напряжения?»
Внезапно она вскрикнула.
– Что, что там?! – Испуганно закричала Дайна. – Лорел, ну что случилось?
– Ничего! – торжествующе ответила она. Внизу Лорел увидела узкую дорогу, ведущую к прибрежной деревушке. Сверху она выглядела как игрушечная, с маленькими игрушечными автомобильчиками, припаркованными вдоль главной улицы. Увидела церковный шпиль, карьер, маленькое бейсбольное поле. – «Все нормально! Все там на месте! Все, как и должно быть!»
Позади нее заговорил Роберт Дженкинс. Голос его звучал ровно, с нотками глубокого разочарования.
– Мадам, – сказал он. – Боюсь, что вы глубоко ошибаетесь.
Длинный белый реактивный авиалайнер медленно снижался в тридцати пяти милях к востоку от международного аэропорта Бангора. На хвосте красовались три крупные цифры «767». Ближе к хвосту, словно подчеркивая скорость, на корпусе видны были слова «Гордость Америки». По обе стороны носовой части были изображены знаки фирмы: большой красный орел, на распростертых крыльях которого синие звезды. Когти раскрыты, голова слегка наклонена. Он, как и авиалайнер, готовился к приземлению.
Самолет не отбрасывал тени внизу, приближаясь к городу впереди. Дождя не было, но утро было пасмурным. Раскрылось брюхо самолета, из него показались шасси и зафиксировались.
«Гордость Америки» рейс № 29 чуть забрал влево и направился к взлетно-посадочной полосе. Капитан Энгл мог теперь визуально корректировать курс, что он и сделал.
– Я вижу его! – воскликнул Ник. – Вижу аэропорт! Боже мой, какая красота!
– Если ты его видишь, значит, ты поднялся из кресла, – сказал Брайан, не оборачиваясь (на это уже не было времени). – Ну-ка пристегнись и помалкивай.
Но эта посадочная полоса и в самом деле показалась ему прекрасной.
Брайан направил нос самолета по центральной оси полосы, продолжая снижаться с 1000 до 800. По бокам проносился бесконечный хвойный лес. Он внезапно кончился, уступив место группе зданий. Брайан беспокойным взглядом отметил вывеску отеля, заправочную станцию, рестораны. Пересекли реку Пенобскот и вошли в воздушное пространство Бангора. Брайан еще раз проверил показания на приборной доске и попытался снова связаться с аэропортом… хотя знал, что это бесполезно.
– Диспетчер Бангора, это рейс № 29, – сказал он. – Я заявляю о чрезвычайной ситуации. Если на взлетном поле есть движение, немедленно освободите мне путь. Я приземляюсь.
Посмотрел на индикатор скорости, он показывал 140. Как раз скорость для посадки. Внизу исчезли редкие деревья, промчалось мимо поле для гольфа, мелькнула зеленая вывеска отеля «Холидей Инн», фонари на взлетном поле. Гигантские цифры «33» на полосе помчались ему навстречу. А огни на фонарях не были ни красными, ни зелеными.
Они были просто погашены.
Нет времени думать об этом. Не было времени думать о том, что с ними произойдет, если вдруг какой-нибудь лайнер неожиданно выползет на полосу перед ними. Нет времени ни на что, кроме приземления.
Промчались над участком, поросшим бурьяном, засыпанным щебнем. В тридцати футах внизу пошла бетонная полоса с белыми отметинами на ее дальнем конце.
Брайан осторожно опустил самолет, промелькнул второй комплект белых отметин, и спустя момент легкий удар возвестил о том, что шасси опустились на полосу. Теперь рейс № 29 катился по 33-й взлетно-посадочной полосе со скоростью сто двадцать миль в час, нос слегка поднят. Брайан включил тормоза, опустил подкрылки. Последовал еще один легкий удар, когда нос самолета опустился. Движение его стало замедляться со ста двадцати миль до ста, потом до восьмидесяти, сорока и наконец до скорости бегущего человека.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
