Лили почувствовала себя так, словно только что получила удар в лицо. А она так ждала его возвращения! Надеялась упрочить то хрупкое взаимопонимание, которого, как она верила, они достигли до его отъезда.
Значит, по-прежнему ничего не изменилось. Лили молча вышла и направилась на кухню, где ее поджидал новый удар.
Абигейл уже вытащила ягненка, который бы непременно сгорел, не подоспей она вовремя, подогрела молоко и теперь резала хлеб.
— Надеюсь, ты не возражаешь, что я хозяйничаю на твоей кухне? — с фальшивой улыбкой спросила она. — Просто Хантер умирает с голоду.
— Пожалуйста, чувствуй себя как дома, — вежливо ответила Лили, стараясь не переживать по поводу сорвавшегося ужина на двоих. — Подозреваю, что Хантер дико голоден после вечера, проведенного на таможне.
— Не знаю, о чем ты говоришь. Мы прошли таможенный контроль за пять минут.
— Я уж думал, что они никогда не уйдут, — закрыв за Эммой дверь, сказал Хантер и заключил Лили в свои объятья, целуя ее лицо, губы.
Истерзанная до этого его безразличием, Лили лишь молча терпела его ласку.
— Как же я устал, Лили...
И в его голосе звучала такая усталость, что на секунду Лили его пожалела. Хантер прижался к ее губам, и Лили позволила поцеловать себя. Что-то изменилось в ее отношении к нему, какая-то скованность охватила тело.
— Мне нужно убраться. — Она попыталась вырваться из его рук, но Хантер не позволил.
— Завтра утром все уберут. Идем в спальню — я должен рано встать.
Лили вырвалась из его объятий и принялась убирать посуду со стола.
— Оставь это, Лили. — Хантер остановился рядом. — Пойдем в спальню.
— Я приду, как только все закончу.
— Лили, извини, что я приехал так поздно и сорвал твои планы на ужин, — почти не разжимая губ, сказал он. — Извини за то, что Эмма и Абигейл так задержались. У меня был адский день. Единственное, что я сейчас хочу, — лечь в постель со своей женой. — Его голос поднялся на октаву.
Лили повернулась к нему.
— Где ты был?
— Что?
— Ты слышал.
— Что за черт?
— Твой самолет приземлился в три, — стараясь держать себя в руках, сказала Лили. — И ты сказал Эмме, что с таможней у тебя не было никаких проблем.
— И что?
— Ты думаешь — ничего? Затем ты солгал мне в лицо? Абигейл сказала, что таможенный контроль вы прошли за пять минут.
— Не думал, что ты помнишь каждое произнесенное мной слово, — словно подтрунивая над ней, произнес Хантер.
Но Лили отказывалась свести все к шутке.
— Где ты был?
— Оплачивал твое новое платье, — неожиданно прорычал он. — Встречался с дизайнером, чтобы он пришел осмотреть дом твоей матери. В конце концов, почему ты не подумала, что я могу быть в офисе?
— Потому что я звонила туда. Тебя там не было, поэтому...
— Поэтому ты вообразила, что я в постели с какой-нибудь женщиной? С Абигейл, может быть?
Его откровенное нежелание отвечать на простой вопрос и насмешливые ответы ударяли ее, как острый нож, в самое сердце.
А она так ждала его! Приготовила ужин, за которым хотела признаться ему в своей любви. И сказать о ребенке...
— Стоит ли мне сейчас что-нибудь говорить, если ты уже все для себя решила?
— Ты обещал, что будешь верен.
— А ты не говорила, что превратишься в ревнивую мегеру.
Безразличие в его голосе ранило сильнее, чем Лили могла признаться даже себе.
— Негодяй, — прошептала она.
Хантер не стал спорить. Он просто пожал плечами, но уже в следующую секунду его глаза опасно заблестели.
— Неужели я мог так ошибиться в тебе? — презрительно бросил он. — Неужели тебе на самом деле нет никакого дела до чувств других и ты можешь думать только о себе? По всей вероятности, именно так, потому что иначе ты бы поняла, что этот день значит для меня. — Он помолчал немного и бросил ей в лицо: — Я был на кладбище. Сегодня годовщина, как погибли мои родители...
— Откуда я могла знать об этом, если ты ничего не говоришь мне о себе: что ты думаешь, что чувствуешь? — с горечью спросила Лили.
— Сейчас знаешь.
— Но как я об этом узнала? Мы опять почти разругались, прежде чем ты поделился со мной. — К ее глазам подступили слезы. — Я так больше не могу, Хантер. Не могу давать тебе все и не получать ничего взамен. — Ее умоляющий голос словно призывал его, заклинал хоть немного понять, что творится в ее душе. — Я не уверена, что смогу спать с тобой в одной постели.
— Сделай одолжение, — оборвал ее Хантер. — Не только тебе тяжело. Похоже, я немного не рассчитал срок. Не думаю, что смогу вытерпеть супружескую жизнь даже квартал, не говоря уже о годе.
— Значит, все кончено? — прошептала Лили.
— Все, — сказал, как отрезал, Хантер. — Все цели достигнуты. Эмма выглядит счастливой, инвесторы угомонились. — Он обратил свой тяжелый взгляд на нее. — Ты отлично выполнила свою часть плана, дорогая.
Лили задохнулась от острой, пронзительной боли, охватившей все ее существо.
И этого мужчину она любит!
Невидящими глазами она смотрела, как он вышел из кухни, а затем без сил опустилась на стул.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
— С днем рождения!
На следующее утро Хантер как ни в чем не бывало сел на диван, на котором Лили провела ночь. В его словах звучала легкая ирония, что вызвало слабую улыбку на ее губах.
Он помассировал виски и тяжело вздохнул.
— Извини. — Хантер посмотрел ей в лицо, но Лили отвела взгляд. — Я не помню точно, что вчера сказал, но у меня такое чувство, что я превзошел даже самого себя.
— Так и есть. — Лили упорно отводила взгляд.
— Вчера ты сказала, что больше не можешь так жить.
— И не хочу, — быстро вставила она, надеясь, что боль и разочарование, которые причинили ей его жестокие слова, удержат ее от какого-нибудь глупого поступка. Например, чтобы простить его.
— Я понимаю. — Он взял ее руку, и Лили не нашла в себе сил выдернуть ладонь. — Потому что я тоже не хочу и не могу.
У Лили все поплыло перед глазами.
— Что ж, значит, все, — собрав всю волю в кулак, сказала она. — Думаю, нам нужно будет еще придумать повод, почему мы так внезапно расстались, но, может, это подождет пару дней? Я съеду отсюда сегодня же.
— Нет. — Хантер взял ее за обе руки. — Чем скорее мы со всем покончим, тем будет лучше для нас обоих. Я знаю, как тебе тяжело, но мне нужно сказать, что я чувствую. Может...
— Нет! — Лили наконец посмотрела на него. — Я верю, что вчера ты был на кладбище, но не верю, чтобы ты провел там около четырех часов.
— Хорошо. — Он закрыл глаза. — Я не был на кладбище.
