— Я поговорю с Брасслоком, просто посмотри, что сам сможешь сделать, Форкосиген. Почини что можно и перестань болтать о чертовых духах. Это не твоя область деятельности, вот твоя, — Кортейн пнул ящик с инструментами. — Если кто-то и должен тут молиться, то уж точно не ты. Последнее, что мне нужно — чтобы «Марс» сломался потому, что ты слишком увлекся ритуалами и забыл затянуть гайку, понятно?
Маленький техноадепт мрачно кивнул.
— А, Радден, уже вернулся с нашим новым наводчиком?
— Да, сэр. Сэр, это лейтенант Коларон Артем Ло Банник. А это почетный лейтенант Кортейн.
Банник обнаружил, что смотрит на клановую татуировку на плече Кортейна, такую же, как у него самого. Кортейн проследил за его взглядом.
— Я из клана Банник, парень, по крайней мере, был. Я уже давно выбросил все это из головы, — сказал он.
— Вы Кортейн по материнской линии, — взволнованно произнес Банник. На родине Кортейн считался героем. — Я видел вашего брата, сэр, он работал с моим отцом.
— Видел, значит? Думаю, тебе лучше тоже отбросить «Банника», только на одной этой базе может быть тысяча Банников. Командование просто из себя выходит, пытаясь нас различить. На этом фронте полмиллиона парагонцев из пяти полков, а клановых имен только сто пятьдесят. И если вы все с Парагона, довольно трудно разобраться, кто есть кто. Но прежде всего верность Императору, а не Парагону или своему клану, ты понял?
— Да, сэр.
— «Да, сэр». Это мне нравится. Продолжай в том же духе, и, возможно, ты мне понравишься. А пока ознакомься со своим постом. Мы скоро выезжаем.
Он посмотрел на Банника.
— Сэр?
— Лейтенант, дай мне пройти.
Банник оглянулся на тесные стены с обеих сторон коридора.
— Да, сэр. Простите, сэр.
Они с Радденом попятились назад.
— Сэр…
— Что?
— Я хотел поблагодарить вас за то, что взяли меня в свой экипаж.
— Не благодари меня, парень, ты еще должен доказать, что достоин служить здесь.
— Кого же мне благодарить? Это великая честь, — сказал Банник настолько вежливо, насколько мог. Манера поведения командира танка не соответствовала его званию. Банник сдержал раздражение. Гордость уже поломала его жизнь на Парагоне, и теперь он пытался подавить ее, но она была в его крови.
— Если ты чувствуешь, что нужно кого-то благодарить, благодари танк.
Банник нахмурился.
— Сэр?
Кортейн рассмеялся.
— Я не выбирал тебя, парень. Тебя выбрал «Марс Победоносный», по крайней мере, так говорят техножрецы.
Кортейн протолкнулся в коридор мимо них. Радден сказал, что пора идти, и повел Банника в казарму, где ему было предоставлено место.
— Не факт, что тебе удастся там отдохнуть, — добавил, ухмыляясь, наводчик. — Теперь твой дом — танк.
Когда Банник подошел к лестнице на главную палубу, что-то вызвало у него смутную тревогу. Прежде чем подниматься, он оглянулся и увидел, что Форкосиген смотрит на него. Маленький техноадепт был почти полностью скрыт темнотой, но выражение враждебности на его лице было видно безошибочно. В руках он держал таро Императора, небольшую черную коробочку с одной кнопкой и экраном, чтобы показывать расклад. Коробка пожужжала, читая карты, и замолчала. Не глядя на нее и не встречаясь взглядом с Банником, Форкосиген вернулся в технический коридор под двигателем «Марса Победоносного».
ГЛАВА 10
Калидар IV, аридный регион Ворсании 3289397. М41
— Вот они, зеленые басдаки, — Ганлик сплюнул через борт разведывательной «Саламандры» и передал магнокуляры Баннику. Лейтенант был несколько разочарован, что ему так скоро пришлось снова покинуть «Гибельный Клинок», он надеялся еще немного освоиться с системами управления огнем на своем посту третьего наводчика, но его с Ганликом послали на «Саламандре» вперед, провести разведку в районе цели операции — рудничного комплекса, захваченного орками.
Ганлик вытащил из верхнего кармана высококалорийную галету и предложил ее Баннику, но тот отмахнулся.
— Как хочешь, — пожал плечами Ганлик и предложил галету троим солдатам из экипажа разведывательной бронемашины и сопровождавшему их савларцу. Они тоже отказались, так как были заняты работой с приборами. Четверо членов экипажа «Саламандры» ясно давали понять, что считают присутствие танкистов совершенно излишним, и оскорблены предположением, что Кортейн не доверяет им выполнить разведку самостоятельно. Хотя присутствие савларца, казалось, напрягало их еще больше. Они едва разговаривали и даже не назвали своих имен. И Банник был склонен согласиться с ними в этом; решение послать с ними на разведку двух танкистов из экипажа сверхтяжелого танка выглядело подозрительным, но когда он осторожно спросил об этом Ганлика, ветеран только что-то проворчал. Радден был прав насчет второго наводчика — тот был не слишком разговорчив, оставив Банника наедине с мыслями. Зачем Кортейн выслал его вперед? Чтобы проверить? Радден сказал что-то вроде того, будто Кортейн хочет получить отдельный доклад для себя, но зачем тогда посылать двоих танкистов? «Это рискованно», подумал Банник.
— Да вы все просто кучка жалких басдаков, — проворчал Ганлик и засунул галету в рот под респиратор. — Мне нужно отлить, — сказал он и перепрыгнул через борт боевого отделения «Саламандры». За этим последовало журчание жидкости, льющейся на песок, и удовлетворенный вздох.
Банник выкрутил увеличение в магнокулярах на максимум, многочисленные вспомогательные функции наблюдательного прибора очищали изображение от пылевых вихрей, кружившихся на ночном ветру. В магнокулярах появилось нечеткое зеленоватое изображение рудничного комплекса, из прожекторов, установленных на зданиях орками, лился призрачный свет. Комплекс был расположен в широком кратере примерно десяти километров в диаметре. Большая часть комплекса состояла из высоких мостков, некоторые из них обрушились. Вокруг были расположены невысокие здания, наполовину скрытые в песке.
— Этот рудник давно не использовали, — сказал Банник, когда Ганлик снова подошел к ним.
— Здорово, — язвительно произнес Ганлик. — Теперь у нас есть личный геолог? Рудник выведен из эксплуатации более шестидесяти лет назад. Вот почему орки подобрались так близко — все просто забыли, что он здесь.
— Легко прятаться в кратере, — заметил Банник.
— Да на этой планете где угодно можно спрятать хоть четыре армии. Ни связи, ни спутникового наблюдения, ни пикт-снимков, один только шум. И это не кратер, парень, — сказал угрюмый здоровяк, снова поднимая магнокуляры к лицу. — Это оседание грунта. Кристаллы залегают жилами в песке. Те, что ниже — старше. На такой глубине песок спрессован в мягкий камень, как под ульями. Вот почему там самые большие и ценные кристаллы. Более молодые кристаллы растут в менее спрессованном песке. Машины работают по спирали от комплекса, вычерпывают песок и выбрасывают его за край, и поэтому в середине песок оседает. Так что оно выглядит как кратер, но на самом деле это не кратер.
Банник не стал спорить. Шахтеры клана Ганлик считались лучшими на Парагоне, работая глубоко в недрах гор, поднятых гравитацией Матер Максимум. Даже низкородные члены клана, вроде этого сержанта Ганлика, хорошо разбирались в добывающей промышленности. И, как и говорил Радден, мрачный второй наводчик умел добывать информацию.
— Я рад, что у меня есть это, — Ганлик взялся за талисман в виде молота, сделанный из очищенной руды и украшенный перьями песчаной щуки. — Я слышал, что вокруг этих старых разработок бывают странные вибрации. Да, на Калидаре этого всего в избытке: пыльные бури, песчаные щуки, свирепые пустынные мутанты, зеленокожие и призраки.
Банник фыркнул.
— Чепуха. Эта штука вроде бы стоила тебе месячного жалования, по крайней мере, если верить Раддену.
— Радден тупой басдак, он ничего не знает. Да, кое-что из этого чепуха, но лорелейные кристаллы — единственная причина, почему мы здесь. Они здесь повсюду на планете, их жилы проходят сквозь ее кору, как серебро в горах, это продукт звездного излучения от того огромного синего басдака в небе. Что? Ты думал, орки пришли сюда потому, что небо здесь такое же зеленое, как они? Нет! Без этих штук вся эта магия, которую творят яйцеголовые из Схоластики Псайкана, и вполовину не работала бы так хорошо.
Банник непонимающе посмотрел на него.
— Эти кристаллы — ведьминские штуки, городской мальчик, — сказал Ганлик, словно объясняя элементарные вещи идиоту. — Их вставляют в псайкерские посохи и импланты. Лорелей обладает психоактивной матрицей, а лучший лорелей добывают именно здесь. Ты думаешь, зачем, ради святой Терры, мы оказались в этой песочнице? Ты думаешь, для чего столько Его верных подданных страдают здесь? Лорелей — вот единственная причина, почему мы здесь, и почему командование не разбомбит эту проклятую планету с орбиты. Готов спорить, зеленокожие здесь по той же причине. Этот медальон сделан из какой-то заряженной руды или типа того, в общем, в нем лорелейные частицы, понимаешь? Он гасит любую остаточную активность и не позволяет тебе видеть призраков. Это тоже из-за лорелея. Пустынные бродяги используют такие талисманы, они не дают им сойти с ума. Вот и урок для тебя, салага: всегда разговаривай с туземцами.
